— Подойди ко мне! - позвал царь Тевкелева.
— Слушаюсь, ваше величество!
Царь резко вскинул голову. Вперил острый взгляд в обветренное смуглое лицо толмача:
— Что знаешь о том береге? — спросил угрюмо, покачав подбородком на восток.
Тевкелев принялся торопливо перечислять все, что знал о калмыках, казахах, туркменах и хивинцах.
— Мне нужны подробности о киргиз-кайсаках! — еще больше посмурнел государь.
— Ваше величество, они тоже кочевники. Скитаются днем по степи, ночуют в ложбинах. Перекати-поле, а не народ... Слышал, что они еще глупее и более дикие, чем другие кочевники. Скот считают единственным богатством на свете. Сытость - главная их цель...
Усы царя нервно шевельнулись: усмехнулся, то ли киргиз-кайсаки вызвали его усмешку, то ли он, толмач...
— Ну, а земля? Земля какова? Сколько ее?
— Хотя бог во всем другом обделил их, земли отпустил предостаточно. Пески, солончаки хороши для скота... Киргиз-кайсаки не сеют, не землепашцы. Зерно они получают в обмен на шерсть и шкуры у оседлых народов в Хиве, Бухаре, Ташкенте и Самарканде. — Тевкелев повторил слово в слово то, что случайно недавно вычитал где-то.
— Значит — граничат с этими странами!
— Граничат, ваше величество!
— А с Яркендом?
— И с ним они близкие соседи.
Царь снова усмехнулся - подобрее.
— Выходит, как ни глупы эти кочевники, а держат в своих руках ключи от золотых ворот Азии... Уши Тевкелева побагровели, запылали.
— Так точно, ваше величество! - охрипшим от волнения голосом поддакнул он.
— А каковы же они числом?
— Этого я не знаю, ваше величество.
— А надо бы знать, Тевкелев. Если бы нам удалось взять под свою опеку, в подданство российское, хотя бы миллион этих кочевников, у нас не было бы надобности каждый год воевать с этими персами да турками. Ключи от золотых ворот Азии перешли бы в наши руки. Киргиз-кайсацкие степи — это один из прямых путей, к богатствам Индии и Яркенда!.. В будущем, конечно, в будущем... Но не забывай о нашем разговоре, Тевкелев! Не забывай!
Царь удалился широкими шагами.
Не прошло и трех лет, как государь преставился...
Тевкелев крепко запомнил слова великого царя. Все бумаги и книги, где хотя бы упоминалось о казахах, он читал и перечитывал. Об этом знал Иван Кириллович Кириллов. Когда возникла государственная нужда в после к казахскому хану, он назвал имя Тевкелева. Алексею Ивановичу стало известно об этом перед самым отъездом из Петербурга.
...Тряска вконец измучила Тевкелева. Дорога, казалось, никогда не кончится и никуда не приведет... Нет, приведет, приведет всенепременно!..
Сближаясь духовно, люди становятся друзьями. Сближаясь интересами, делаются приятелями. А народы? Что может их сблизить?
Какая есть связь, пусть незримая, между теми народами, посредником которых ему выпало стать? Один исповедует христианство, другой - мусульманство. Один оседлый, другой - кочевой. Один - европейский, другой — азиатский. Один — большой, очень большой, другой — малый. Один известен во всем мире, не только в Европе, другой и в самой-то Азии многим неведом...
Что же тогда может объединить оба эти народа? Они граничат друг с другом. Близость земель, которые пронизывает одна стужа, жжет один зной, не может не сблизить судьбы и интересы двух народов. Там, где нет общих интересов, бессильны родство, язык, вера, традиции...
Если бы решающей была, к примеру, близость языка и веры, то монгольские народы — джунгары и халкинцы — не истребляли бы друг друга так беспощадно, как они это делают. Общность крови, расы, обычаев.
Тогда казахи искали бы союза с джунгарами, а не с русскими... Где нет общих интересов - сопредельные границы и близкое соседство не помеха для междоусобиц и вражды, скорее - наоборот.
К самому надежному единению люди, народы и государства приходят, когда у них есть общие интересы. Если когда-нибудь придут на землю благословенные времена и все человечество станет единой семьей, а все люди — что дети одной матери, они, эти времена и это единство, станут возможными только через общие интересы.
Ремесло, именуемое дипломатией, появилось в мире, когда возникла потребность найти общий язык между странами и народами. Интересы большого и малого народов тоже могут совпадать, как и интересы передового и отсталого. Разумеется, большая держава стремится к преимущественному положению, малую же вполне устраивает быть равной с подобными себе. Большая стремится быть победителем всегда и во всем, малая - выжить, выдержать натиск других. Большая, конечно, может добиться своего силой, малая же — лишь умом, хитростью и гибкостью. И если малая ведет себя мудро, умеет сочетать свои интересы с интересами и стремлениями большой державы, она своего не упустит, будет в выигрыше...
Когда бы в мире решала только сила, разум и знания давно бы уже изжили себя или их сжили бы со свету. Там, где большинство давит числом, меньшинство должно действовать умом, поднатужиться мыслью. Изворотливый ум необходим правителю малой страны не меньше, чем полководцу со слабым войском или купцу с тощим карманом. Упрямый и надменный правитель, не умеющий взвешивать, учитывать свои возможности, не принесет добра и мира своему народу и себе. Непомерная спесь губит даже сильного. Слабый, но с гибким и цепким умом может преуспеть. Недальновидно ставить свои интересы превыше всего, забывая об интересах других. Надо искать пути и тропки к взаимной, обоюдной выгоде...
Две заинтересованные друг в друге стороны не должны считать, что одна из них — корова, а другая — теленок. Если обе они почувствуют себя телятами-близнецами, они смогут дружно припасть к вымени одной общей матери... Если прожорливое меньшинство пытается превратить радушное большинство в смиренную дойную корову, оно непременно потеряет зубы... Если хищное большинство начнет пить соки из слабого меньшинства, от него отвернутся, как от бугая, сующего голову под теленка.
Общие интересы - что единая мать. Она добра и щедра тогда к тем, кто тянется к ней нелепыми губами, а не острыми зубами...
Государству необходимы и хорошо снаряженное войско, и дальновидная, сметливая дипломатия... Кто в Европе, в начале пятнадцатого века особенно, знал Россию? Та же самая Россия в конце того же века в той же самой Европе обрела славу страны-легенды, не сходила с уст королей, герцогов, князей... Авторитет ее поднялся столь высоко, что дочь византийского императора была отдана в жены русскому государю... Грозная Казань упала к ногам Москвы, склонившись до земли. Ливонские рыцари бежали из Московии, словно щенки, огретые дубиной.
Территория Московского княжества в пору Ивана Грозного занимала немногим более полумиллиона квадратных миль. А ныне? Западная граница империи уперлась в Балтийское море, северная - в Белое, южная - в Черное. Недалек час - и восточная пройдет по океану великому.
Неужто все это захвачено, добыто лишь силой оружия? Нет и еще раз — нет! Территория, захваченная силой, дошла только до Урала. Большинство же земель добыто хитростью и дипломатическими увертками. Вон их сколько и сколько еще будет принадлежать Российской империи!
...Неудивительно, что дальновидность и разум обнаружила и проявила Россия. Но откуда они взялись у хана, вожака этих степняков, которые носятся в поисках корма для скота по необъятным их землям, где гибнут от жажды и стужи и птица и зверь?..
Тевкелев вспомнил свой наивный ответ царю Петру: народ-де этот глупый и дикий, единственное богатство для него — скот, а единственная цель — наесться досыта. Вспомнил и густо покраснел.
Зачем тогда дикий и неразумный народ гоняет своих послов за тридевять земель? Народ этот, оказывается, уже давно переступил барьеры веры, языка, предрассудков. И он, Тевкелев, едет сюда не первым послом. Здесь, в этой степи, трескались губы и пеклись на солнце мозги многих российских послов.
Три века находившиеся под Золотой ордой русские люди считали, что все племена на восток от Руси — один народ, татары. Овладев Казанью и Астраханью, они узнали, что народов и племен там множество. И о казахах они услышали впервые в ту пору. Побывавшие в ногайских улусах русские послы утверждали, что есть там сильный народ - казахи — и покоряли они ташкентцев и калмыков, а теперь воюют против северного своего соседа — Сибирского ханства.
Сибирское ханство стало тем местом, той точкой на земле, где впервые сошлись интересы русских и казахов.
Казахам нужен был союзник, который постоянно угрожал бы хану Сибирского ханства Кучуму с тыла: Кучум не прочь был поиграть копьем перед казахами. Русский же царь имел свои цели - обеспечивать безопасность в азиатских землях своим караванам, развивать там торговлю и к тому же обзавестись союзником против Сибирского ханства, не дававшего покоя русским границам. По совету братьев Строгановых Иван Грозный поручил Третьяку Чубукову договориться с казахским ханом Ак-назаром о союзе против хана Кучума. Это и было началом дипломатических отношений между царским русским дворцом и ханской казахской ордой.
