– Поэтому я должна всегда быть рядом с ним и в беде, и в счастье.
Игра продолжалась. Но Апаме в этот вечер не везло.
Лаодика первой увидела вошедшего сына. Селевк сделал ей знак молчать, любуясь молодыми женщинами.
Яркие отблески светильников дрожали на шелковистых волосах Апамы, в них были вплетены белая, красная и синяя ленты – цвет одежды персидского божества Ормузды.
Сердце Селевка тревожно сжалось. Как он хотел бы, чтобы миг длился вечно, чтобы ничто не могло нарушить его душевного покоя, уверенности в счастье его жены и ребенка!
Он вышел из темноты коридора в яркое освещение мегарона, по очереди обнял и поцеловал всех женщин. Когда приступили к трапезе, Селевк решил, что дальше откладывать разговор нельзя.
– Я должен сообщить вам нечто очень серьезное…
Все насторожились, подняв глаза на Селевка.
У Апамы похолодело сердце.
– Ты уезжаешь?
– В Египте скоро начнется война. Война не на жизнь, а на смерть. Пердикка хочет всех нас уничтожить.
– Тем более не стоит перед ним отступать. Надо дать ему бой, – твердым голосом произнес Антиох. – Когда ты отправляешься?
– Через несколько дней.
– Я еду с тобой, – решительно сказала Апама.
– Я не имею ни возможности, ни права взять тебя с собой. Ты останешься здесь.
Селевку тут же захотелось взять эти слова обратно. Увидев, что Апама побледнела, он забеспокоился:
– Ты вся дрожишь. Тебе плохо?
– Дайте ей вина, – приказал Антиох.
Апама взяла кубок, сделала несколько глотков.
Щеки ее порозовели.
– Сейчас уже лучше. Я просто испугалась за тебя.
– Испугалась? Ты, которая никого и ничего не боится? Ты забыла, что ты дочь Спитамена? А я – воин, Апама.
– Платон говорил, что никто не избежит своей судьбы, – вмешалась в разговор Лаодика. – А боги еще в первые дни после появления на свет Селевка предсказали моему сыну и твоему мужу великую судьбу. В доме, где он родился, в большом очаге вспыхнул яркий огонь, хотя его никто не зажигал. Огонь – символ власти. Селевк вернется победителем – так ему предначертано судьбой. Ты должна остаться с нами. Женщин не берут на войну. Война – удел мужчин.
– Может быть, женщины воевали бы не хуже мужчин, – возразила Апама. – Я пошла бы на все, Селевк, только чтобы быть рядом с тобой.
– Твои слова больно ранят меня. Ты должна остаться ради сына.
Эти слова убедили Апаму. На этот раз Селевк одержал победу.
– В таком случае мне придется ждать, – вздохнула Апама. – Ты действительно должен уехать через несколько дней?
– Да. Я не могу больше задерживаться.
– Что я буду делать без тебя? Снова ждать?..
– Растить сына и обретать знания. У отца прекрасная библиотека. Одна из лучших в Элладе.
Заметив, что Апама успокоилась, Антиох с улыбкой спросил:
– Апама, а что бы ты посоветовала в сложившейся ситуации делать Селевку? Остаться?
– Уничтожить Пердикку! – решительно ответила Апама. – Иначе он уничтожит всех нас.
– Так я и знал! – восхищенно воскликнул Селевк. – Ты воистину жена полководца.
– А может быть, и царя, – тихо произнесла Лаодика.
«В этой юной персиянке, созданной на первый взгляд для любви и тихого счастья, дремлет безжалостная Немезида», – подумал Антиох и обратился к сыну:
– Вы с Птолемеем обязательно победите!
– На чем основана твоя уверенность, отец?
– Пердикка не сомневается в своей правоте и уже чувствует себя победителем. Победа ослепляет и расслабляет бдительность! Пусть Пердикка думает, что победит! Тем легче будет нанести ему внезапный удар!
«Кратер тоже был уверен в победе, – вспомнил Селевк. – Потерял бдительность и был убит».
– Ты прав, отец! – кивнул он. – Я уверен, Птолемей уже хорошо обдумал все обстоятельства предстоящих действий. Мы обязательно победим Пердикку. И я вместе с тобой, Апама, победителем вернусь в Вавилон.
Олимпиада торжествовала. Наконец-то богиня Тихе снова благосклонна к ней. Антипатр, ненавистный, вероломный, безжалостный, потерпел первое поражение. В битве с Эвменом убит Кратер! Пусть, пусть поплачет дочка Антипатра горючими слезами по своему мужу. Олимпиада видела Антипатра насквозь. После смерти сына она не знала покоя, лишилась сна. Она не сомневалась, что семейка Антипатра планирует убить ее. И вот первая удача. Боги услышали ее. Она точно все рассчитала, помешав женитьбе Пердикки на Никее. И все тут же ввязались в войну. Настало время воздать по заслугам и Антипатру, и особенно Кассандру, который не спускает глаз с ее дома. Старик с войском покинул Пеллу и оставил своего сыночка шпионить за ней. В Пелле упорно говорят, что Александра отравил Кассандр. Не случайно Антипатр отправил его в Вавилон. Когда шла война с персами, не отправлял, а потом вдруг решил отправить. И чем это закончилось? Смертью ее великого сына. Теперь хотят извести ее. После приезда Роксаны с сыном забот прибавилось: приходится волноваться не только за свою жизнь, но и за жизнь наследника македонского престола. Каждый день Олимпиада обращалась к богине Гестии. Богиня услышала ее просьбу. Клеопатра скоро станет женой Пердикки и приобретет неограниченное влияние в государстве при помощи этого брака. Она, Олимпиада, вместе с Пердиккой предадут лютой казни Антипатра, Кассандра и весь их проклятый род. Настало время отмщения. Никея отвергнута Пердиккой. Фила – вдова. Кратер убит. На днях Пердикка с огромным царским войском отправляется к границам Египта. Скоро и Птолемею воздастся по заслугам, чтобы не зазнавался. Знай свое место. Придумал! Разобрать государство, созданное с таким трудом, на части…
Олимпиада встала с ложа. Пора! Утро уже перешло в день. Приказала принести в жертву Гестии свою любимую белую козочку, но сначала велела подоить ее и принести на завтрак парного молока.
Утром Олимпиада всегда завтракала с Роксаной и Фессалоникой. Невестка, как всегда, была угрюма, молчалива и высокомерна, что раздражало Олимпиаду, которая и сама была надменной. Только Фессалонику любила Олимпиада, единственную из многих незаконнорожденных детей своего покойного мужа Филиппа. Фессалоника последнее время находилась рядом с ней. Даже спали женщины в одной спальне, так как Олимпиаду после смерти сына мучили ночные кошмары. Уход за внуком Олимпиада тоже доверила Фессалонике.
Прежде чем прилечь у стола, Олимпиада, как обычно, попросила Фессалонику окропить ее со всех сторон очистительной водой, затем шепотом обратилась к богине Гестии:
– Богиня, ты наша охрана. Не бросай нас в руки врагов, помоги мне низвергнуть их всех в царство Аида.
Олимпиада взглянула на Роксану и Фессалонику. Роксана, молча жующая оливу, раздражала ее. «Убила Статиру! Наверняка равнодушно и хладнокровно. Статира, хоть и варварка, была дочерью царя из знаменитого царского рода Ахеменидов. От такой, как Роксана, можно ждать чего угодно! Надо поселить ее подальше от себя!» – эти мысли последнее время не покидали Олимпиаду.
– Подними глаза, Роксана. Почему ты все время смотришь в пол?
Роксана подняла глаза, но стала смотреть не на царицу, возлежащую напротив, а на фреску на стене. «Варварка, перевоспитать такую невозможно. Как сын этого не понимал? – не переставала удивляться Олимпиада. – Вот Фессалоника – настоящая царица! Добра, благородна, образованна. С почтением относится ко мне! А как любит маленького Александра! Надо подумать о ее замужестве».
– Роксана, помни: мой отец происходит от Ахилла, а мать от троянских царей. Запомнила?
Продолжая хранить молчание, Роксана лишь кивнула головой. Но Олимпиада была настойчива:
– Значит, твой муж чей потомок?
– Ахилла.
– А твой сын?
– Тоже потомок Ахилла.
– И сын Александра Великого, сына Зевса!
Олимпиада, не сводя с Роксаны глаз, мелкими глотками пила козье молоко. Затем, как молитву, продолжила свое утреннее воспитание дочери гор:
– Мы должны воспитать наследника престола смелым, как Ахилл, и непобедимым, как Александр.
На это ежедневное напоминание Роксана, как всегда, ничего не ответила. Чего еще ждать от чужеземки, проведшей детство и юность на вершине неприступной скалы? Лучше бы она с нее и не спускалась. Неужели Александр не мог найти себе невесту в Элладе?
Если у Клеопатры и Пердикки родится сын, он будет признан законным наследником. Клеопатра уже уехала в Сарды и будет там дожидаться возвращения Пердикки из похода.
После трапезы Олимпиада отправилась в свои покои, где ее ожидал постоянный и верный осведомитель Евлалий, от которого она получала ежедневные сведения обо всех событиях, происходящих в городе.
Первым делом она поинтересовалась:
– Что происходит в доме Антипатра?
Евлалий был немногословен, но его сообщения были всегда достоверны.
– Все рыдают. Оплакивают Кратера.
– Пусть поплачут. Дошла очередь и до них. А где сейчас Антипатр?
– Отрезан от Македонии.
– Хоть бы он сюда никогда не вернулся.
