Высокие идеалы справедливости, счастья для всех, свободы и равенства, создание общества, в котором расцветут таланты каждого – все это опьяняло, порождало чувство причастности к великим целям. Словесная пропаганда подкреплялась плакатами, картинами, фильмами, песнями («человек проходит, как хозяин необъятной родины своей»). Пропаганда прославляла Красную армию, самую могучую в мире, а больше всего – товарища Сталина, которого советские дети благодарят за свое счастливое детство. Легко понять, что наши юные души и умы не могли противостоять этому мощному прессу.
Слова, слова – какие только слова не были написаны для прославления возвышенных идеалов коммунизма, советского строя, его руководителей и особенно товарища Сталина! Лучшие поэты, писатели, композиторы и художники трудились над созданием произведений в этом духе, рисовали перед нами рай на земле. Пропаганда звучала повсеместно и ежечасно, распространялась через все имеющиеся каналы – школу, радио, кино и театр. Это было море, внезапно затопившее все. Тому, кто не прошел через это, трудно понять, как люди перестают видеть окружающую действительность и живут в воображаемом мире. Мы как будто находились под непрерывным гипнозом. Факты не имели никакого значения – ведь речь шла о будущем. Если сегодня что-то кажется трудным или плохим – это пустяки, ведь перед нами прекрасное будущее, и ради него стоит переносить трудности.
Нас, детей бывших буржуев, преследовала гигантская тень – происхождение. Ведь пропаганда была нацелена против наших родителей, они изображались как враги, как «главное препятствие на пути к светлому будущему». Больно и обидно было слушать это; кроме того, это не могло не отражаться на отношении властей к нам, детям.
Новая власть очень любила анкеты; их нужно было заполнять по любому поводу. Во всех анкетах присутствовала графа «социальное происхождение». Неважно, кто ты сегодня – важно, из какой семьи ты происходишь. Меня с раннего детства учили всегда говорить правду, поэтому я писала «из буржуазной семьи». В результате этого меня не приняли в пионеры, я не могла носить красный галстук, как остальные дети.
Такое положение создавало своего рода раздвоение личности: с одной стороны, всей душой ощущаешь свою принадлежность к лагерю социализма; с другой – тебя подозревают в принадлежности к «вражескому лагерю» и отталкивают. Как быть? Я думала, что нужно больше стараться, быть всегда среди лучших. Мою старательность заметят, и я удостоюсь доверия.
Однажды, в начале учебного года, брат вернулся из школы крайне взволнованный и провозгласил:
– Можешь ли ты себе представить такое? Бога нет!
Я страшно испугалась. Подняла глаза к потолку, в уверенности, что он сейчас разверзнется и гром небесный поразит нас за такие кощунственные слова. Но ничего не случилось. Брата рассмешил мой страх. Он сказал:
– Видишь? Он нам ничего не сделал, потому что он просто не существует. Вскоре ты услышишь это и в твоем классе.
– Кто же создал весь мир? – осмелилась я спросить.
– Наука объясняет все. Множество книг написано на эту тему. Я скоро принесу такую книгу, ты увидишь, до чего все просто.
Я не смогла сразу воспринять эту идею, хотя Иосиф всегда был для меня «высшим авторитетом». В то время я еще молилась перед сном, как научила меня фройлайн, но вскоре оставила эту привычку. В моей школе, как и повсюду, велась мощная антирелигиозная пропаганда. Официальные пропагандисты внушали, что религия – орудие для порабощения трудящихся; она всегда оправдывает эксплуататоров и усмиряет сопротивление им. Согласно религии, правители – это «помазанники Божьи», поэтому всякое выступление против власти изображается как грех перед Богом.
Иосиф выполнил свое обещание и принес книгу, носившую название «Антирелигиозный учебник». Это был толстый том, не предназначенный для детей; речь в нем шла о самых важных вещах, начиная со строения Вселенной и до развития жизни на Земле вплоть до появления человека. Мне было девять лет, когда вся эта философия обрушилась на меня. Но я всегда была «недетской девочкой», серьезной не по годам, и усвоение этой колоссальной массы новой информации не казалось мне непосильной задачей.
Эта книга, дополненная пропагандой из других источников, стала для меня главным орудием для построения новой картины мира – можно сказать, мировоззрения, хотя я в то время еще не знала таких слов.
Прежний мир был прост и понятен: Бог создал мир и управляет им на основе законов, установленных Им. Это законы о добре и зле, дозволенном и запретном, наградах и наказаниях. Оказалось, что эта простая картина не верна, что человек стоит один перед лицом сложного мира, пытаясь понять его. Нет предписанных Небесами правил. Человек сам создает правила и законы – если не в одиночку, то в качестве члена группы, рода, племени и нации.
Я жадно впитывала новое учение. Меня восхищало описание Вселенной, не имеющей ни начала, ни конца, изменяющейся согласно законам природы, без вмешательства «высших сил». Ученые, научившиеся определять возраст камней, установили, что этот возраст исчисляется миллионами и даже миллиардами лет. По возрасту горных пород можно судить и о возрасте земного шара, и результат в корне противоречит рассказу о сотворении мира, описанному в Торе. Я читала о первобытных океанах, в водах которых зародились первые простейшие организмы. Меня увлекала теория эволюции Дарвина, которая описывала процесс развития жизни от простейших до сложнейших форм – от амебы до человека.
Трудно передать словами, до какой степени я была потрясена новой картиной мира, открывшейся передо мной. Чем глубже я погружалась в изучение этих теорий, тем быстрее происходил переход от первоначального потрясения к глубокому внутреннему убеждению. Так формировалось мое материалистическое мировоззрение, в котором нет места ни для чего сверхъестественного. Мир, каким я его вижу, управляется законами существования материи, которые всегда были и всегда будут, хотя и не все они пока открыты человеком.
Многое изменилось во мне за десятки лет прожитой жизни, но эта картина мира осталась незыблемой. Иногда я сожалею о том, что не способна верить в высшую силу, даже в самой абстрактной форме, не говоря уже о мифах различных религий. Я не считаю себя умнее людей верующих (факт, что существуют великие ученые, сочетающие науку с набожностью), но что поделаешь – нет веры в моей душе.
Значительная часть содержания «Антирелигиозного учебника» была посвящена вопросу о возникновении и развитии религий. Я видела перед собой наглядную картину: первобытный человек стоит один перед могучими силами природы, полный ужаса и ощущения своего бессилия. От мира животных он унаследовал инстинкт самосохранения и делает первые попытки мыслить. Не способный понять суть явлений природы, он приходит к выводу: миром управляют высшие существа, мудрые и всесильные. Человек должен молить их о милосердии, о защите от сил зла, о помощи в борьбе за существование. Так родились первые языческие верования.
С течением времени высшие существа были наделены именами, появились рассказы об их жизни и чертах их характеров, и их стали называть богами. Чтобы умилостивить их, люди приносили им жертвы. Так, на протяжении тысяч лет, сформировались многобожеские религии, которые были распространены в странах древнего мира – Египте, Греции, Вавилоне и Римской империи. Эти религии, исповедуемые по сей день в некоторых странах, стали основой для рождения больших монотеистических религий, из которых первым был иудаизм.
В книге было много выдержек из ТАНАХа и Нового завета. Для каждого категоричного утверждения в Священном Писании авторы находили, буквально через несколько страниц, не менее категоричные утверждения, противоположные первым. На многочисленных примерах доказывалось, что религиозные учения полны противоречий; верующим религия предписывает слепо принимать все и не задавать вопросов.
Наши родители видели, разумеется, какие изменения происходят в душах их детей. В отличие от того воспитания, которое они старались давать нам, они получили двух атеистов и социалистов. Без сомнения, это причиняло им боль. Они вынуждены были проявлять безграничную сдержанность и терпимость, чтобы не вмешиваться и не пытаться влиять на наши взгляды. Я слышала, как они перешептывались ночью: «Они (то есть мы, их дети) должны жить при этом строе, учиться и устраивать свою жизнь. Наша задача – принимать это и не вносить путаницу в их головы». Они мужественно выполняли эту задачу в течение всех лет нашей жизни при советском строе: мы не слышали ни слова критики.
Сегодня, задним числом, я думаю, что это было мужественное решение: ведь им приходилось на протяжении долгих лет скрывать свои мысли и чувства. Едва ли я была бы способна на это.
Учебник атеизма занимал меня в течение ряда лет, некоторые главы я перечитывала несколько раз: они были нелегки для восприятия.
