— Амосу удалось проскользнуть под ангаром, я попытаюсь сделать то же самое.
— Я иду с вами, — сказала Сара.
— Нужно, чтобы кто-нибудь из нас смог справиться с часовым, который стоит за домом.
— Доктор, доверьте это мне. У меня есть привычка к такого рода делам, — сказал Ури.
Часовой, поднявшийся на вышку ветряной установки, закурил: в темноте на мгновение вспыхнул огонек.
— Они не слишком осторожны, — заметил Самюэль.
Ури пополз в сторону дома, его совсем не было заметно. Добравшись до освещенного места, он обогнул его, оказался позади здания и исчез из поля зрения своих товарищей.
— Сколько времени они уже там находятся? — спросил подошедший Франсуа Тавернье.
— Около двух часов.
— Вы ничего подозрительного не заметили?
— Во всяком случае, никакого шума не было. Ури взял на себя одного из часовых. Посмотрите, вот и он.
На мгновение силуэт Ури оказался освещенным, затем вновь слился с темной травой. Внутри усадьбы не заметно было никакого движения.
— Готово, — сообщил Ури, подойдя к ним.
— Вы ничего не заметили?
— Леа в одной из комнат в той половине, я узнал ее силуэт…
— Она там одна?
— Мне кажется, да… На окне толстая решетка. А где Сара?
— Она под навесом.
— Тавернье, как вы думаете, возможно снять часового, стоящего у двери? — спросил Самюэль.
— Это нелегко. Надо найти способ привлечь его сюда…
— Педро, все в порядке? — крикнул часовой с вышки ветряной установки.
— Все нормально, Марселло.
— Тебе надо пойти проведать Энрике, я подежурю за тебя.
— Хорошо.
Педро оставил пост. Он шел с ружьем в руках, через плечо было перекинуто пончо.
— Надо не упустить эту возможность, — сказал Франсуа и пополз в направлении Педро.
Несколько мгновений спустя Педро вернулся, укутанный в пончо, и вновь приступил к дежурству.
— Марселло?
— Да.
— Все в порядке.
— Хорошо.
Педро закурил.
— Что случилось с Тавернье? — спросил доктор Лопес.
— Ничего. Это он занял место часового, — ответил Самюэль.
— Браво.
Едва успев войти в комнату, где находилась Леа, Роза Шеффер поинтересовалась, почему она не привязана.
— Усадьба хорошо охраняется, ей не удастся сбежать, — ответил Рик Вандервен.
Он не заметил у нее в руке хлыст. Она резко махнула им в сторону Леа, которая, закричав, закрыла лицо руками. Роза Шеффер успела ударить Леа три раза, прежде чем Рик отреагировал и схватил нацистку за руку.
— Что с вами? Оставьте меня!
— Не трогайте ее, я говорю вам, что она ничего не знает.
В руке Розы Шеффер появился пистолет.
— Выйдите. Вы тряпка. Я уверена, что эта девчонка что-то знает, и она мне это скажет… Выйдите или я выстрелю.
— Рик, не оставляйте меня… Осторожно!
Болеадорас, брошенные человеком, переодетым священником, опутали ноги Вандервена, и он упал.
— Лейтенант ван Северен! Я перестал вам доверять некоторое время назад. Надо приставить к нему надежную охрану.
Мужчина и женщина, переодетые священником и монахиней, вытащили Рика Вандервена из комнаты, предварительно связав его по рукам и ногам.
Застыв на месте, Леа смотрела, как к ней приближалась та, что убила ребенка Сары и стольких ни в чем не повинных женщин. Она знала, что от нее не дождешься жалости.
Франсуа Тавернье подскочил, услышав крик Леа.
— Марселло, ты слышал? Кажется, нам надо туда пойти.
— Ты думаешь? Но нам приказано не двигаться с места.
— Пойдем, говорю тебе, там драка.
Марселло ловко спустился с вышки ветряной установки и подошел к Тавернье.
— Но ты же не…
— Нет, — сказал Франсуа и вонзил ему нож в сердце.
Тот бесшумно рухнул на землю.
Самюэль Зедерман и доктор Лопес подбежали к нему. Услышав еще один крик, Тавернье рванулся к двери.
— Тише, — предостерег Рикардо Лопес. — Если они услышат, что мы здесь, то могут сразу же ее убить.
Франсуа весь покрылся потом. Не выпуская из рук автомата, он осторожно повернул ручку двери. Большая плохо освещенная комната, казалось, была пуста… До них донесся смех, затем стоны…
— Посмотрите, — тихо сказал Самюэль.
В углу лежал мужчина со связанными руками и ногами и с кляпом во рту. Он стонал.
— Но ведь это наш давний приятель ван Северен! — воскликнул только что подошедший Ури.
Он вытащил кляп у него изо рта и приложил палец к губам. Тот кивнул в знак согласия.
— Леа там, поторапливайтесь, — сказал он, обращаясь к Тавернье.
— Мерзавец, — сказал Франсуа, ударив его прикладом, — это вы привезли ее сюда.
— Это сейчас не имеет значения, торопитесь, — пробормотал Рик, вытирая разбитый нос. Лицо его было в крови.
Леа снова закричала. Обезумев от страха, Франсуа кинулся в направлении двери, указанной Риком. Леа, обнаженная по пояс, привязанная за запястья к балке и со связанными ногами, раскачивалась из стороны в сторону. У Франсуа вырвался звериный вопль, и он выстрелил в женщину, которая наклонилась за оружием, валявшимся у нее в ногах. Роза Шеффер бросила зажженную сигарету и отбежала за кресло, спинка которого разлетелась на куски. Доктор Лопес упал, задетый Бартелеми. Тот бросился к окну, но автоматная очередь остановила его. Он рухнул посреди комнаты. Через наполовину пробитую решетку в комнату проникли Амос и Сара.
— Где Большая Берта? Не убивайте ее… Это моя добыча!
В комнате прогремели выстрелы, остановив мстителей на какое-то время. Амос перешагнул через труп Бартелеми и вбежал в комнату. В дверях лежал незнакомец с разбитым лицом. Рядом с ним пытался подняться раненный в плечо Самюэль.
— Сколько их? — крикнул Амос, пнув ногой Рика Вандервена.
— Восемь, но мы ждем подкрепления. Развяжите меня, я помогу вам…
— Ты над нами издеваешься, дерьмо.
От ударов фламандец потерял сознание.
Не обращая внимания на Розу Шеффер и Сару, Франсуа отвязывал Леа. Увидев ожоги и синяки на ее груди, он выругался сквозь зубы. Затем бережно положил ее на диван, наполовину скрытый в алькове.
— Любовь моя, прости меня, — пробормотал он, накрывая ее одеялом.
Надо как можно скорее найти воды и оказать ей помощь. Он вышел, не удостоив взглядом Сару и Розу.
— Развяжите меня, я помогу вам, — с трудом выговорил Рик Вандервен.
— Где я могу взять воду и бинты? — спросил Тавернье.
— В буфете около двери. Развяжите меня, я пойду за водой. Как она?
Какое-то мгновение двое мужчин смотрели друг другу в глаза. Франсуа наклонился и кинжалом перерезал веревки, которыми был связан Рик. В их сторону стреляли, и они бросились на пол.
— Прибыло подкрепление, — выдохнул Вандервен, взяв пистолет, протянутый ему Самюэлем.
Они ползком приблизились к входной двери. Перед ними упал какой-то мужчина. Не поднимаясь, Тавернье заслонил его собой. Он несколько раз выстрелил, задев двух человек. Затем на ходу перезарядил свой автомат.
— Проходите здесь! — услышал он крик из-за навеса.
Франсуа пошел в указанном направлении, за ним поспешил Самюэль.
Граната, брошенная Ури, взорвалась. Машина вспыхнула. Из нее выскочили три человека, на ходу сбивая огонь с одежды, и побежали в сторону леса. Один за другим они исчезли из виду. К ним, передвигаясь зигзагами, приближался Амос. Он был уже совсем близко, когда рядом с ним взорвалась граната.
— Амос! — крикнул Ури, бросаясь к нему.
Самюэль прикрыл глаза здоровой рукой. Франсуа беспомощно смотрел, как Ури прижимал к себе искромсанное тело своего друга. Вандервен выстрелил в направлении ветряной установки. Кто-то упал в огонь.
Слышно было только потрескивание углей и плач Ури. Подошли Франсуа Тавернье и Рик Вандервен. Ури поднялся, лицо его было в слезах. Он вскинул автомат и стал надвигаться на фламандца. Тот медленно поднял руки вверх. Раздалась автоматная очередь. Сраженный Рик упал к ногам Франсуа.
Как хищницы, две женщины молча двигались по кругу, не отводя друг от друга глаз. В обеих жила одна и та же ненависть, уничтожившая всякий страх. На них было жутко смотреть: всклокоченные волосы, искаженные лица, на губах пена. У Сары было оружие, у ее соперницы — нет. Слышалось лишь их прерывистое дыхание.
В алькове Леа пришла в сознание. Кажется, только что она видела Франсуа… Нет, это ей приснилось, она была одна… Одна?.. Да нет же. Сара улыбалась, и это было чудовищно. Они сошли с ума… Выпустив автоматную очередь, Сара прострелила своей противнице правую ногу… Зловещая улыбка исчезла… Сара выстрелила в другую ногу. Немка больше не кричала… Лежа на спине, она напоминала искалеченное насекомое…
— Теперь ты в моей власти, — сплюнула Сара.
— Пошла ты… шлюха!
— Как и в Равенсбрюке, это будет длиться долго. Вспомни…
