И вдруг Тэху боковым зрением уловил чей-то острый взгляд: мимо него шла супружеская чета – сановник Ка-Басет с женой, очень красивой молодой женщиной лет тридцати. Муж был намного старше ее. Он двигался тяжелой походкой усталого, не вполне здорового человека, не отрывая воспаленных глаз, щед ро подкрашенных черными тенями, от царственного балкона, с которого должен был получить знаки отличия. Пышные складки драпировки его юбки утяжеляли шаг, роскошное оплечье из золота и драгоценных камней явно давило ему на спину. Супруга же его двигалась небрежной танцующей походкой, легко покачивая бедрами под дорогой тканью одежд. Всего лишь несколько мгновений она смотрела в глаза Тэху, но этого было вполне достаточно, чтобы он рассмотрел и запомнил ее: гладколицая, черноволосая, с быстрыми карими глазами, – госпожа Тийа смотрела на него пристально и вызывающе, и он не смог отвести взгляда. Она прошла… Оторопевшего Тэху овеяло волной ее благовоний, прошелестел подол ослепительного платья, затих шорох подошв позолоченных сандалий… И у него тревожно кольнуло сердце от неясного предчувствия.
Он слегка повел глазами им вслед: супруги остановились пред фараоном, задерживаясь отчего-то дольше обычного. Господин Ка-Басет принял награждение, а его жена что-то произносила, склонив низко голову, затем неторопливо грациозно обернулась – тонкий пальчик изящно указал на Тэху, Джети и Руметиса. «Что это значит?!» – недоуменно подумал Тэху. Сердце не отпускало.
Он не переставал думать об этом и вечером, когда Нэхеб вызвал всю троицу к себе: по особому распоряжению божественного фараона они трое переводились на службу к господину Ка-Басету для охраны его дома и домочадцев. Вот это да!!! Похоже, Нэхеб был обескуражен не меньше офицеров, но приказы такого уровня даже не обсуждаются!
Получив утром инструкции, они отправились готовиться к переходу: особняк господина Ка-Басета находился на весьма большом удалении от столицы. В душе Тэху царил сумбур: он хотел успеть выбраться к Ра-Хотепу – попрощаться (неизвестно – насколько!), поговорить и, может быть, получить задание. Времени было в обрез. К Нэхебу тоже надо было зайти: он был добрым командиром и наставником и многому научил Тэху. Опять же и Аменэджем не стоило обижать, следовало и ей сказать «до свидания». Все же – хорошая девушка.
Тэху вздохнул, вспомнив вызывающий взгляд обжигающих глаз госпожи Тийи. Потряс головой, отгоняя виденье. Все было так ясно и размеренно до сих пор, что будет дальше?
Сначала он решил зайти к Нэхебу, а все оставшееся время посвятить (без спешки!) походу в храм.
Командир был дома. Это порадовало Тэху, который хотел поблагодарить наставника. Кто знает, когда доведется вернуться в гарнизон?
Нэхеб сидел у жаровни, обедал, и знаком пригласил Тэху присоединиться. Тот не отказался. Пока они ели и беседовали, потихоньку вошла Аменэджем и присела в углу с каким-то рукоделием. Тэху буквально спиной ощутил, как напряженно девушка прислушивается к их разговору. Видимо, она не знала о новом назначении Тэху и теперь находилась в ужасном смятении. Тэху было страшно ее жаль, но очень хотелось поскорее уйти, и он ждал последних слов командира.
– Ну, что ж, – подвел наконец итог Нэхеб, – отправляйся. Служи по чести. Я всегда был доволен тобой. Надеюсь, увидимся. Нэхеб всегда был по-военному немногословен. Тэху встал – в углу немедленно вздохнули.
– Дочка, – обратился к Аменэджем отец, – проводи гостя.
Это было немного не по правилам: какой он гость?! Но Тэху понял Нэхеба и по возможности приветливее улыбнулся девушке.
На пороге дома Тэху остановился, чтобы попрощаться. Он уже торопился, будучи мыслями в храме, но она медлила, не отпуская его умоляющим взором. Тэху откашлялся и, пряча неловкость, опустил глаза:
– Спасибо, что проводила. Я должен идти.
Неожиданно она подошла близко-близко и, робко потянувшись к нему, провела рукой по его лицу – по щекам, подбородку, что-то прошептала про глаза. А затем схватила его руку и, не говоря ни слова, только болезненно взглядывая блестящими оленьими глазами, поднесла к своим губам и уткнулась в его открытую ладонь.
– Аменэджем… – ошеломленно протянул Тэху, почувствовав прикосновение нежных губ на своей грубой руке.
Хотел что-нибудь сказать, но не нашел, а она, отчаянно покраснев, оттолкнула его и бросилась в дом. А Тэху так и остался стоять, не опустив руки. Им овладело некоторое смятение: совершенно новое, до сих пор неведомое ему чувство толкнулось прямо в сердце, ужалило и взволновало – нежность. Никогда в жизни он не испытывал теплых чувств к женщине! Более того – был совершенно убежден, что ни одна из них не просто не способна вызвать у него такие чувства, но и не достойна этого!
Однажды на пирушке он даже заявил Джети:
– Если я полюблю, то только – богиню!
– Не меньше? – уточнил насмешник Джети. – А дочь фараона тебя не устроит?
– Ну-у… – «закапризничал» Тэху, – в крайнем случае, дочь фараона!
Тогда приятели хохотали. Сейчас же он стоял как болван с поднятой ладонью и изумленно прислушивался к тому новому, что происходило у него в душе!
Но время поджимало. Надо было еще найти Ра-Хотепа. Повезет, если Тэху отыщет его прямо в храме. Но даже и в этом случае возвращаться придется после захода солнца. Новые чувства, за несвоевременностью появления, были запрятаны поглубже: чтобы не беспокоили и не отвлекали!
* * *
Тэху очень торопился! Отчего-то ему вдруг стало казаться, что если он будет медлить – потеряет, упустит нечто важное. Ноги несли его к храму, мысли немного путались: новое назначение… обжигающий взгляд высокородной… нежность к Аменэджем…
Перед воротами храма он чуть помедлил. Владевшие им до этой минуты беспокойство и нетерпение улеглись: сказывались месяцы обучения у Ра-Хотепа – на территории храма непозволительны ни спешка, ни нетерпение, ни суета. Всему свое время – боги слышат тебя!
Он обходил помещение за помещением. Жреца нигде не было. Осталось только святилище, но туда запрещен доступ простым смертным. Отчего-то Тэху был уверен, что Ра-Хотеп в святилище. Что делать? Служек не видно. Окликнуть непозволительно. Оставалось лишь ждать. И Тэху, встав прямо напротив входа в святилище, стал думать о Ра-Хотепе. Жрец учил его такому способу общения. Нельзя сказать, что офицер сильно преуспел, но он очень надеялся на самого жреца и мысленно молил его: «Учитель. Я здесь. И ты мне очень нужен!»
Ра-Хотеп появился довольно быстро и с некоторым неудовольствием и вопросом взглянул на Тэху. Тот встал на одно колено, преклонив голову:
– Учитель, завтра утром мне надлежит отбыть на новое место службы. Я зашел попрощаться.
Взгляд Ра-Хотепа смягчился:
– Тебя переводят?
– Да… – нахлынули противоречивые чувства.
– В твоем «да» глубокий подтекст.
– Очень странное назначение. Особая милость Божественного к господину Ка-Басету…
Жрец не дал закончить:
– Я знаю Ка-Басета. И знаю его дом. Служба будет легкой.
Тэху с облегчением улыбнулся и хотел сказать, что теперь он не будет поддаваться тому тоскливому чувству, что поселилось в его душе при взгляде на госпожу Тийю. Но жрец поднял руку, заграждая ему уста, и строго продолжил:
– Я сказал «легкой», а не простой!
Тэху ждал пояснений и по привычке не торопился спрашивать: жрец видел вопрос в его глазах. Видел, но пояснений не последовало. Молчание длилось долго, и Тэху уже решил, что, по-видимому, ему следует попрощаться и уйти. Но его учитель не сказал ничего такого, из чего бы следовало, что он может удалиться.
Наконец жрец вновь заговорил:
– Ты ждешь задания… – Он будто рассуждал вслух.
Тэху наклонил голову в знак почтительного ожидания. Ра-Хотеп вздохнул:
– Давай-ка я проверю все, что ты усвоил за последнее время.
Экзамен длился до самой ночи. Они переходили из одного помещения в другое, затем вышли под открытое звездное небо. Тэху не часто ошибался, и жрец, казалось бы, должен был остаться доволен, но почему-то все хмурился и будто бы даже нарочно не торопился отпустить Тэху. И даже вышел с ним за ворота храма, до самой дороги.
На прощанье Тэху еще раз преклонил колено и прижал правый кулак к сердцу. Его переполняли чувства признательности и почтения. Ра-Хотеп заговорил, и голос его показался Тэху печальным.
– Сын мой, – прозвучало непривычное обращение, и рука неожиданно ласково, по-отечески, легла на голову офицера, – ты хотел получить задание…
Он помолчал, не убирая руки с головы Тэху и тем не давая ему встать, затем, делая большие паузы, произнес:
– Тебе предстоит легкая служба: хорошая еда, отсутствие внешних врагов и военной угрозы, тень и прохлада богатого дома… Не потеряй себя – вот что будет непросто! Я сказал достаточно. Ступай.
Тэху поднял глаза – жрец уходил, не оглядываясь.
* * *
Когда Тэху вернулся в гарнизон, солнце тронуло первым светом небесный свод, звезды поблекли и первые птицы уже подавали голоса. Тэху очень устал, но чувствовал себя вполне удовлетворенным: он успел сделать намеченное. Только вот задание… Оно было совершенно неясным, но он надеялся, отдохнув, разобраться с ним на свежую голову. Дав себе приказ пока не думать об этом, Тэху провалился в блаженный сон.
