не все. Маожэнь широко улыбается.
– Благодаря этим успехом, а также всем тем усилиям, что мы с отцом приложили, у нашей семьи появятся возможности поставлять шелка ко двору императора.
Дракон может быть хитрым и манипулировать окружающими, но, боюсь, его амбиции и желания намного превосходят таланты этого конкретного Дракона. Тем не менее в этот день письмо наполнило моего мужа светом, и мы, отбросив мысли о долге и ответственности, наслаждаемся плотскими утехами. Мне кажется, в самые приятные моменты он забывает о Розовой Льдинке.
Две недели спустя хорошее настроение мужа и тепло, которым мы делились, резко сходят на нет, когда мы узнаем неожиданную новость: Мэйлин избрали для поездки в столицу, предложив присоединиться к Управлению ритуалов и церемоний, которое поставляет врачей, повитух и кормилец к императорскому двору. До сегодняшнего дня мы с Маожэнем почти не спорили и он никогда не повышал голос. Он всегда предпочитал следовать правилам образцового супруга: «Ложась в постель, веди себя как глава семьи; поднимаясь с постели, веди себя как благородный муж». Но не сейчас…
– Ты должна была способствовать продвижению нашего рода, а не этой… повитухи, – цедит Маожэнь сквозь стиснутые зубы.
– Я делала именно то, что велела твоя мать. Проявляла гостеприимство. Я помогла вдове Бао и госпоже Лю. Я отвела их на встречу с Молодой повитухой, потому что они попросили…
– Мы с отцом потратили время и деньги, принимая чиновника и его семью здесь и развлекая их в Нанкине. Как получилось, что награда досталась повитухе?
Я люблю Мэйлин, но должна признаться: мне больно оттого, что ей оказали такую честь. Я напоминаю себе, что призвание служить женщинам во дворце – величайшее достижение для каждой повитухи, и, возможно, бабушка рассмотрела это в Мэйлин давным-давно.
– Не моя вина, что гостьи, которых вы же и направили в наши внутренние покои, захотели увидеть повитуху, – говорю я. – Но смею напомнить, что наши гостьи также искали совета по поводу дочери вдовы Бао. Мой рецепт помог. Твой отец должен быть доволен новыми контрактами на поставку шелка, которые обеспечил семье мой совет.
Мои слова можно было бы истолковать как дерзость – в самом деле, разве муж не знал, чего искали госпожа Лю и вдова Бао, отправившись в поездку по поручению двора, – но мне все сходит с рук. Маожэнь выглядит так, будто проглотил ящерицу и она пытается выбраться обратно. Интрига, которую задумал Дракон, возымела совсем не тот эффект, на который он рассчитывал.
– Ступай к ней, – говорит он, отказываясь называть Мэйлин по имени. – Напомни, откуда взялась эта возможность. Пусть она поймет, как важно помочь семье Ян.
Не знаю, на что муж рассчитывает, но он распоряжается, чтобы паланкин сразу же доставил меня в дом Мэйлин – открыто, без всяких тайных уловок и хитростей, чтобы обмануть его мать.
Когда я прихожу в чайную лавку, повитуха Ши с мрачным выражением лица пытается утихомирить расшумевшихся покупателей. Новости о Мэйлин уже разлетелись по округе и привлекают покупателей, все надеются, что Молодая повитуха зарядит удачей и их. Протолкнувшись сквозь толпу и поднявшись по черной лестнице, я обнаруживаю Мэйлин и Кайлу в главной комнате. Они стоят перед открытым сундуком в окружении целых гор одежды и обуви.
– Ничего из моих вещей не подойдет для дворца, – сетует Мэйлин, увидев меня.
– Ну, с тебя же не требовали явиться в парче и шелках, – отвечаю я.
– Именно это я ей и говорил! – Лицо Кайлу сияет от гордости.
– Возможно, я могу помочь, – предлагаю я.
Видимо, именно этих слов Кайлу так долго ждал, потому что он в считаные секунды покидает комнату. Мэйлин качает головой и улыбается.
– Мне будет его не хватать!
Я подхожу и беру ее за руки.
– И я буду скучать по тебе.
Она отстраняется.
– Мне страшно.
– Ты про поездку? Не стоит. Тебе предстоит плыть по Великому каналу пять недель, а может, и меньше, если погода будет благоприятной. Помнишь, я в детстве однажды путешествовала…
– Я не боюсь поездки. Но от меня хотят, чтобы я обслуживала женщин при дворе.
– Маожэнь мне так и сказал. – Я делаю паузу, надеясь, что моя безмятежность успокоит ее. – Ты лучшая повитуха в Уси.
– Но есть города гораздо больше нашего, и тамошние повитухи должны быть куда более искусными.
– Просто на их пути не встретились нужные люди, – говорю я. – А если бы и встретились, вряд ли многие из них могли похвастаться твоей утонченностью!
– Но что, если мне придется принимать роды у императрицы?!
Я смеюсь над этой мыслью, и она присоединяется. Собравшись с силами, я отвечаю:
– Даже если это и так, разве родовые врата императрицы Чжан отличаются от твоих, моих или любой другой женщины в нашей великой стране?!
Мэйлин признает эту истину, вскинув подбородок, но выражение ее лица остается озабоченным.
– Если что‑то пойдет не так…
– Тебя вызвали, потому что госпожа Лю и вдова Бао видели тебя за работой.
– Я просто передавала сообщения!
– Ты поставила диагноз раньше доктора Вана, – поправляю я ее. – Кроме того, неужели ты думаешь, что после того дня никто не наводил справки?
– Да, посланники приезжали, чтобы пообщаться с доктором Ваном, – признается она. – Должно быть, он хорошо обо мне отозвался…
– Твой свет падает и на него. Те же люди, что разговаривали с доктором Ваном, навестили и бабушку Жу. Она рассказала им, что ты можешь похвастаться не только навыками повитухи, поскольку в детстве много времени проводила в Особняке Золотого света, научилась одеваться и вести себя в кругу высокопоставленных женщин. – Она пристально смотрит на меня, пока я не добавляю: – И я рассказала им, как ты и твоя мать спасли жизнь мне и Юэлань.
– Доктор Ван переживает, что его не назначили.
– Его никогда не выберут, потому что мужчинам-врачам не разрешается входить в императорский гарем. Только император может видеть этих женщин.
– Но евнухи…
– Некоторые из них могут быть врачами, но они уже не мужчины.
– Они могли бы нанять доктора Вана, чтобы он позаботился о мужчинах…
– Мэйлин, остановись. – С этими словами я поворачиваюсь к разбросанной ею одежде. – Что ты собираешься взять? Мне всегда нравились эти штаны. Они длинные и прикрывают…
– Мои большие ступни.
– Не думаю, что тебе понадобятся сандалии…
– Потому что я не хочу никого напугать, – снова заканчивает она.
– Потому что в Пекине очень холодно, – поправляю я ее.
– Вряд ли я так надолго.
– Лето подходит к концу. Потребуется не меньше месяца, чтобы добраться до столицы, и еще месяц, чтобы вернуться домой.
