— Мне можно будет с вами? — неуверенно поросилась Голубава.
— Нужно, — резко ответила Зорька, — чё как *уй заторчала, беги резво, от тебя зависит, когда выйдем, но выйти надобно сегодня, — и уже вдогонку убегающей добавила, — во, двигай жопой.
Голубава тут же пустилась бежать, задрав подолы и голося во всю мочь чьи-то клички, собирая вокруг себя названых.
— А мы? — жалобно проскулила одна из раненных, но уже поправляющихся.
— Стаи идут полные, — тут же утешила её матёрая, — если всё пойдёт как задумано, то стрелять не придётся, а вот вид у всех должен быть как никогда, чтоб мужиков с ног сшибало, поэтому Беля, отвечаешь за каждую. Чтоб красивы были, глаз не отвести. Елейка. Ты готовь грузовых. Шатры походные мешками на спины повесишь и тоже загрузить кольями. Ник. Готовься. Возьмёшь двух девок на свой выбор. Уйдёте раньше всех. Потом скажу, по каким делам. Малха. Узнаешь у Голубавы сколь народу та наберёт и с мамой запас еды соберёте. Так, всё, девки, разбежались.
Все сиганули в рассыпную. Осталась только Дануха да Данава.
— Данава, — обратилась Зорька к «колдунку».
— Я с вами? — обрадовался Данава.
— Нет, Данава, для тебя будет дело особое и не на этот поход, а чуть попозжа, но оно очень важное. Поэтому ты не торопись и сделай всё толком. Мне нужен будет такой огонь, которым ты малышню на Святках перепугал и такого огня нужно будет много.
— Такой в большую посуду не собрать, — задумчиво произнёс Данава, почёсывая затылок.
— Не надо в большую, надо такой, какой у тебя был, чтоб с одного кут изнутри подпалить можно было. Просто там этих кутов много, а спались надобно все.
— Ты эт кого палить то собралася, Зоренька? — встряла Дануха, встревоженная нахрапом молодухи, — хоть вразуми, чё стряслося то.
— Кончать зверя будем, Дануха. Дева велела. Время наше пришло. А огонь нужен будет потом. Логово их палить, к отросткам собачим-собачачим, вместе с лесом их проклятым. Но потом, не сейчас, так что Данава начинай делать, чтоб к тому времени, как понадобится, было готово.
Данава ничего не сказал, лишь молча кивнув головой. Дануха стояла рядом уже набычившись и явно собралась обидеться.
— Ты эт про Деву то чё скашь? — не унималась вековуха, изводясь от непреодолимого желания знать про разговор с полужитью, хоть что-нибудь.
— Айда, — улыбнулась Зорька, обнимая Матерь за плечо, — а то видь изойдёшь вся на зелень, да притом на жидку…
Не успела Зорька ещё с Данавой переговорить, как Голубава развила уже бурную деятельность во всём поселении. Лесной городок превратился в настоящий муравейник. Бегали все, но без паники и целеустремлённо, даже мелюзга что-то натужно таскала и перетаскивала с места на место. Голубава сразу поняла, что хотела Матёрая. Они с ней на пару уже не одну седмицу, чуть ли не каждый вечер в одну и туже «игрушку» играли. Странная была та игрушка, но увлекательная. Они просчитывали поход против Ардни, до мелочей и несуразиц. Сначала Голубава за Зорьку «ходы делала», а Зорька за Ардни отвечала, потом менялись местами. В конечном итоге у них у обоих сложилось представление, как и что нужно делать, чтоб с одной стороны сбить его с толку и не дать сосредоточиться, а с другой постоянно опережать его и заставлять делать то, что им нужно, а не то что он считает. И ловушку они продумали до мелочей, даже общей кучей ходили в степь и попытались на практике соорудить нечто подобное. Таким образом, опытным путём пришли к единому мнению, что если в такую ловушку попадёт колесница на полном ходу, то ни лошадям, ни ездокам не уцелеть. Эти вечерние «игры в загонялки» для Зорьки оказались очень полезны. Она начала, наконец-то, думать наперёд. Ей даже показалось, что она стала понимать «зверя», чувствовать его, то находясь в его шкуре, то на противоположной стороне, но так и эдак чувствовала. Это давало некую уверенность в своих действиях. Конечно, она не могла предвидеть исход того или иного шага с абсолютной точностью, но начав думать, она точно поняла, как и что делать не надо, а это тоже многого стоило.
После обеда стаи закуманились и Ник с напарницами ускакали в указанном Зорькой направлении, получив задание, найти в степи, не очень далеко от логова, подходящее для ловушки место. Тут своим словом помог и Данава, который лучше всех знал те места, ибо хаживал туда не раз. К вечеру и Голубава закончила с заданием, но у неё возникла непредвиденное осложнение. Желание идти изъявили практически все, поэтому пришлось выбирать и выбор этот закончился руганью среди бабьего населения. Могло и дракой с волосовыдёргиванием закончиться, не вмешайся Матёрая. Наконец все собрались, погрузились, расселись и тронулись в дальний путь.
Сразу, как только вышли, Буря, со своей укороченной стаей, унеслась вперёд и занялась привычным для себя делом, а вот Зорька со своими, отяжелённые грузовыми лошадьми и повозками, плелись медленно. Всю ночь и следующий день хоть и плелись, но не останавливались не разу, делая всё необходимое на ходу, не стесняясь ни мужиков, ни тем более пацанов на повозках. И только к вечеру следующего дня, догнав стаю Бури, что остановилась у назначенного места сбора, дружно углубились в лес и встали на ночлег, дав наконец отдых коням и людям. По среди ночи вернулась и Ник с сёстрами и разбудив Старшую доложилась, что нужное место нашли, даже со слов Ник, лучше чем Зорька хотела. Матёрая распустила всех отдыхать, и сама со спокойной совестью улеглась спать дальше.
До найденного места добрались, когда солнце уже было над самой головой. Выставив круговой дозор на дальних подступах, сразу принялись за работу. Место, что нашла Ник, действительно отвечало всем требованиям Зорьки, даже больше. Матёрая просила найти длинный земляной вал, притом желательно по круче, но не очень высокий, а Ник нашла два вала, межу которыми протянулась впадина. Поэтому заведя врага на один вал, можно было дразнить и выводить его из себя с другого, на вершине которого и строилась ловушка. Расстояние между двумя валами было чуть больше полёта стрелы. А лучше это место было потому, что с одного на другой можно было попасть, только предварительно спустившись в ложбину, то есть, как следует разогнавшись на спуске и тут же, не теряя скорости подняться на другой. Вот именно это и надо было Зорьке. Чтоб колесницы Ардни буквально влетели на их засадный холм своими излюбленными крыльями и гарантированно попали в ловушку.
На подскоке к вершине рыли глубокие ямы, устраивая их часто, в разброс и тут же маскировали их травой. Попав ногой в одну из таких ям лошади колесниц гарантировано ломали ноги, если налетали на скорости. Дальше на вершине вся земля усеивалась вкопанными кольями, «щучьей пастью», посаженными с уклоном в сторону налетающего на них врага. Колья маскировать не стали. С противоположной стороны их видно не было. Зорька проверила, а на подскоке при подъёме, тем более. В завершении всего Красна между двумя валами устроила грозовую тучу, согнав со всей округи пыль, которая после ухода всего отряда обратно в лес, уложилась следом ровным слоем, вообще скрыв пребывание тут человека. В лесу заночевали и по утру две стаи сестёр, в облегчённом виде, без грузовых лошадей, выступили в боевой поход, оставив остальных томиться в неведении и ожидании.
Они двинулись к логову Ардни без какого-либо понимания конкретики. Необходимо было просто как-то обозначить себя, при том нет, не себя конкретно, а той водяной нежити, роль которой они так тщательно старались навязать всеми предыдущими вылазками. Впереди шла парочка: Нева и Ник. Чуть отставая вся ударная стая Зорьки. Девки Бури расположились по бокам и сзади, отдалившись от Зорьки, но находясь постоянно в прямой видимости.
Поднимаясь на очередной холм вдруг Ник резко встрепенулась и схватила Неву за руку. Они остановились.
— Стой! — скомандовала матёрая и пригляделась к их паре поводырей.
Те замерли на холме, но не предпринимали никаких действий. Просто стояли и смотрели куда-то вперёд. Куда, Зорька из-за холма не видела. Было понятно, что Ник навела морок и всплеснувшееся, мгновение назад тревога Ник, постепенно успокаивалась. Все замерли в ожидании, во все глаза рассматривая парочку на верху. Те, наконец, медленно, держась за ручки, развернулись и стали спускаться обратно. Но даже когда расцепились, то не поскакали быстрее, а также медленно, шагом, приблизились к основному отряду.
— Ну, чё там? — изводясь в нетерпении зашипела на них Зорька ещё издали.
— Там обоз в логово идёт, — ответила Нева обычным голосом, не пытаясь от кого-либо скрываться, — но не конный, а волами тащенный и правят ими пацаны малолетние. По десять — двенадцать лет, не больше. Никого взрослых не видела.
— Далёко? — уточнила Зорька.
— Да, нет, — пожала плечами Нева, — прямо за холмом, но идут медленно. Пешком догнать можно. В округе, насколько смогла просмотреть, никого нет.
