Ознакомительная версия.
Четверта козацька сотня зібралась у «козацьке коло» навколо фонтану на Майдані. Сотник Микола Бондар — той, що стояв до останку, коли Майдан уже після виборів збиралися розганяти, — із гнівом критикує таких людей, як «Парубій і ряд виродків, які прорвались у систему і просякли цією системою». За ним виступають по колу ще кілька козаків. Часто звучать вирази «виродки», «нахабні тварюки».
Тим часом на Михайлівській площі Андрій Парубій збирає Самооборону Майдану з різних областей. Там мені навіть почало здаватися, що я без шеврона надто виділяюсь із натовпу й можу викликати підозру. Аж почав жалкувати, що не зробив шеврона «Батальйон спецпризначення “Інсайдер”», коли побачив значно винахідливішого хлопця. У нього на рукаві був шеврон у вигляді мультяшного зайчика.
Будь проклят шоколад!
— Да будь він проклят, той шоколад! — кричить якийсь козак своєму співрозмовникові.
— Олігарх олігарха послав, — обговорюють якісь бабусі на краю натовпу, як Кучма їздив на переговори з сепаратистами.
Андрій Парубій, координатор Самооборони, виступає з опозиційною риторикою й заявляє, зокрема, що «ми будемо вимагати розслідування вбивств на Майдані». При цьому Парубія охороняють люди з шевронами МВС, а в натовпі ширяться чутки, що «Аваков сам нищить докази, щоб своїх підлеглих прикрити».
Коли колона Самооборони проходить Майдан, боєць Нацгвар-дії, котрий щойно повернувся з Дебальцевого на ротацію, каже:
— Столько людей в военных формах. Почему они здесь, а не там?
Атмосфери єдності чи тим паче свята вранці та вдень не відчувається. Тут не всі — учасники чи співчуваючі. Якийсь чоловік, проходячи повз козаків, із відвертим сарказмом сичить: «С-с-сла-ва Украине!», але козаки зайняті своїм й на автоматі відповідають «Героям слава!»
А вже на тролейбусній зупинці біля «Мак-Дональдса» на вигук самооборонівця «Слава нації!» ніхто з натовпу не відповідає.
Колона Самооборони проходить Володимирською і потім Хрещатиком наче сама по собі, окремо від решти людей. Вигуки — ті, що й минулого року, тільки «Зека геть!» замінило кількатисячне «Путін — х**ло».
Без «лідерів»
Удень важко відчути й себе частиною цих людей, а не відчуженим спостерігачем.
Враження міняється лише надвечір після одного епізоду. Відчуття «того Майдану» приходить, коли під час молебну на алеї Небесної сотні дяк виводить «за убієнних героїв Майдану, безвісти зниклих...» Якась жінка втрачає свідомість, і після вигуку «Лікаря! Лікаря!» медик-волонтер з’являється упродовж двадцяти секунд. Коли допомагають жінці, всі знов єдині. Єдині по-своєму.
О шостій вечора колона Самооборони, завершивши обхід центру, тихо й без пафосу влилася в натовп звичайних людей.
Внизу, у підземному переході, фольклорний ансамбль співає «новий гімн». Дівчина знайомиться з хлопцем, як привід просячи у нього сигарету. Якась парочка цілується. Кілька літніх жінок обіймають незнайомого їм нацгвардійця, який повернувся з того-таки Дебальцевого.
На Майдані почнеться основне віче. Священик молитиметься за загиблих героїв Майдану, за наших воїнів на Донбасі, але не згадає про тамтешніх мирних мешканців чи про переселенців.
Буде спроба провокації з боку «Реваншу» — групки, яка свого часу влаштувала бійку під Верховною Радою 14 жовтня.
Політиків на мітингу не буде — хіба колишні громадські активісти, які тепер стали депутатами. Але не колишні «лідери опозиції».
Артем Чапай, Isider
22 листопада 2014
Черная дыра. Новые правила жизни в ДНР
В оккупированный Донецк по-прежнему ходит общественный транспорт. В город можно запросто добраться с любой территории, подконтрольной Украине.
Самый непростой маршрут — въезд со стороны Днепропетровской области. Здесь, в районе Курахово, осенью установили настоящую государственную границу. В металлических будках дежурят сотрудники погранслужбы Украины. Каждого пассажира пограничники вносят в свою базу, а иностранным гражданам ставят штамп о выезде с территории Украины. Места, подконтрольные ДНР, по документам больше не считаются частью страны.
— Мы расцениваем Украину как наш народ, который является носителем ряда заболеваний, — говорит руководитель батальона боевиков «Восток» и секретарь «совета безопасности» ДНР Александр Ходаковский. Он выступает в актовом зале Донецкой музыкальной академии имени Прокофьева, которая в ноябре была переведена Министерством культуры Украины за пределы оккупированной территории. За спиной Ходаковского — портрет самого Прокофьева и рояль.
Боевику внимают пенсионеры, преподаватели академии и несколько молодых людей. Актовый зал переполнен, но не все слушатели, кажется, понимают, зачем пришли.
— Он сейчас о чем? Что он говорит? — громко шепчет женщина на ухо собеседнице.
— А кто это такой вообще? — спрашивает недоуменно другая.
— Киев — мать городов русских, мы исходим из этого посыла, — продолжает Ходаковский. — Но процессы, которые там преобладают сейчас и усиливаются пропагандой, подаются тенденциозно и однобоко, не дают нам возможности взаимодействовать. Если бы можно было слегка вылечить Киев... В этом наша основная концепция.
Глава донецких боевиков говорит монотонно, сложносочиненными конструкциями, словно пастор, читающий молитву. Еще летом он — бывший глава спецподразделения «Альфа» донецкого Управления СБУ — заявлял, что его «Восток» воюет здесь за будущее России и против США. Вскоре риторика изменилась. Ходаковский стал частенько повторять, что ДНР — таки часть Украины.
— Идет попытка довершить акцию по разложению одного народа, — говорит Ходаковский своим «прихожанам». — Для того чтобы избежать заражения, мы пока что вынуждены изолироваться. Мы не хотим совсем баррикадироваться от Украины, но не хотим, чтобы народ Донбасса вели, как слона, куда захочется. Мы балансируем на очень тонкой грани и хотим продолжать развивать культурные и экономические связи. Донбасс — это не самодостаточный объект. А Украина, с геополитической точки зрения, — разменная монета между Россией и Америкой.
Лекция Ходаковского длится более двух часов. Слушатели постепенно расходятся. Под конец в зале остаются только представители прессы, и они набрасываются на главу «совета безопасности» с расспросами о том, что же сейчас происходит в Донецком аэропорту — ключевой точке украинско-российского противостояния.
Ходаковский обещает всех свозить на место и показать знаменитую девятиэтажку, из которой боевики стреляют по зданию аэровокзала и жилым кварталам.
В здании Донецкой областной администрации, которое с лета здесь именуют «домом правительства», непривычно пусто. На стенах больше нет карикатур, посвященных «хунте» и «кровавому пастору», а на полу — грязи и мусора.
Вычищенные за последний месяц коридоры ОГА стали похожи на администрацию, на дверях кабинетов появились более-менее внятные таблички с названием должностей и «ведомств».
С началом сентябрьского перемирия в «столице ДНР», кажется, начали задумываться о структурировании бытовой жизни и прежде всего экономики.
— Невозможно постоянно находиться в состоянии войны, а сейчас есть ощущение, что в бизнесе все будет постепенно налаживаться, — рассказывает мне знакомый донецкий предприниматель, который весной был вынужден закрыть бизнес.
Я отказываюсь с ним соглашаться: не может развиваться бизнес на оккупированных территориях, которыми руководят боевики. Если с Крымом такое еще можно представить, то с Донбассом — точно нет.
— Уже более 4 тысяч предпринимателей прошли перерегистрацию в «Донецкой народной республике», — говорит он. — Среди них — и патриоты Украины, и сепаратисты — все, кто не хочет лишаться своих денег. Теперь они платят налоги в казну «республики». А что поделать? Работать-то надо...
Так называемая «регистрационная служба» ДНР приводит немного другие данные: по состоянию на 8 ноября в «республике» якобы перерегистрировались 33% частных предпринимателей и компаний, до войны их в области было около 160 тысяч.
Информресурсы, поддерживающие ДНР, ранее сообщали, что стоимость перерегистрации для предприятий — 170 гривен, для физлиц — 34 гривны. Подоходный налог составляет 20%, а для физлиц — 13%.
Такие цифры называет и глава «министерства доходов и сборов» ДНР Александр Тимофеев, которого я знаю как Сашу Ташкента — боевика, отвечающего и за обмен пленными. Он — один из тех, с кем ведет переговоры глава Центра освобождения пленных Владимир Рубан.
Донецк выглядит практически так же, как и до войны. Люди ходят на работу, хотя мало кто из них получает зарплату. Открыты продуктовые магазины и некоторые торговые и офисные центры, например «Green Plaza», куда в августе попали несколько снарядов, убивших двоих человек.
Ознакомительная версия.
