— Со мной все будет в порядке, — сказала я. — Меня зовут Хелен Бартон, и я изумительная кухарка.
— Ага, вот и новая девушка, — поднял взгляд мистер Анджело, когда я вошла в кухню. — Хорошая новость — нам как раз пора готовить второй завтрак. С визитом прибыли дочь ее величества принцесса Елена и внучка — принцесса Тора. Вот меню: консоме с зеленью, сырные гренки, отварное филе камбалы с соусом из петрушки и картофелем, голубиное пюре по-шассерски, сельдерей со сливками, свиные отбивные с яблоками, красная капуста и картофель дюшес, глазированный пудинг «принц Альберт», Канарский пудинг с ванильным соусом, тосты с анчоусами. Мистер Фрэнсис, на вас — рыбные блюда. Мистер Роланд, пудинги ваши. А я возьмусь за голубя и свинину, ну а миссис Симмс — за консоме. Новая девушка пока что поработает со мной. Еще раз, дорогая, как вас зовут?
— Бе… Хелен, сэр. — Сердце бешено заколотилось: я чуть было не допустила свой первый промах.
— Что же, Хелен, впредь зовите меня шеф, а не сэр. Официально я maitre de cuisine, но это же ужасно длинно, правда? Просто шеф — в самый раз подойдет. И ко всем остальным здесь тоже так обращайтесь, кроме вон тех учеников. Вам понятно?
— Да, шеф.
Он кивнул:
— Тогда ступайте. Стол у окна. И пусть все поторопятся. У нас не так-то много времени.
Я подошла к столу, на который мне указали.
— Можешь заняться овощами, — сказала миссис Симмс.
Это была кругленькая, уютного вида женщина, которая не выглядела такой грозной, как здешние мужчины — вид у тех был ужасно высокомерный, и все они, казалось, смотрели на меня с неудовольствием, а то и с откровенной ненавистью.
— И смотри, чтобы хорошенько их почистила! — Она указала на несколько корзин, наполненных разнообразными овощами. — На морковках не должно ни кусочка кожуры остаться.
— А сколько нам понадобится? — спросила я.
— Чтобы на восьмерых хватило, — ответила она. — Это только чтобы суп заправить, а ее величество все равно не слишком жалует бульоны, так что, пожалуй, все к нам и вернется.
Я глубоко вздохнула и выбрала несколько морковин, репку и пучок петрушки. Потом заглянула в остальные корзины.
— Лука нигде не видно.
Миссис Симмс нахмурилась.
— Ее величество не ест ничего, что может вызвать запах изо рта, — объяснила она. — Ни лука, ни чеснока, ни иностранных приправ.
— Понятно. — Я принялась чистить морковь, а потом собралась нарезать ее кружочками.
— Не делай этого, — прошептал у меня за спиной чей-то голос.
Я повернулась и увидела, что рядом со мной стоит худой долговязый парнишка, волосы которого казались еще более рыжими, чем мои собственные. У него были резкие черты и нахальное выражение лица типичного кокни.
— Для супа мы всегда режем ее соломкой.
— Ой, спасибо! — Я неуверенно улыбнулась ему.
Мне не совсем ясно было значение слова «соломка», когда дело касалось моркови. Кухарка миссис Тилли никогда не злоупотребляла специальными терминами. Должно быть, заметив мои колебания, парень забрал у меня морковку и разрезал ее вдоль на тонкие ломтики.
— Вот так надо.
На этот раз моя улыбка действительно была благодарной. Я кивнула и вернулась к работе.
— Я — Нельсон, — сказал парень. — Нельсон Биггс. — Он помолчал, нарезая кубиками куски хлеба. — Так ты говоришь, тебя зовут Хелен?
Я кивнула, теряясь в догадках насчет того, как бы попросить, чтобы все тут звали меня Беллой.
— Тогда добро пожаловать на кухню, Хелен! Вот увидишь, мистер Анджело заставляет всех по струнке ходить. Дисциплина у него железная. Он всегда такой требовательный и еще ужасно темпераментный. — На последней фразе Нельсон понизил голос. — Но вообще работа не особо муторная, разве что когда большой государственный банкет готовим — вот тогда сплошное безумие. И едим мы от пуза, должен тебе сказать. Я такой тощий вовсе не от того, что недоедаю. — Он ухмыльнулся.
— Столько еды — и все для второго завтрака? — не сдержала я удивления. — Все эти блюда… Неужели ее величество не обедает как следует? Это что, ее основная трапеза?
— Вовсе нет, — ответил Нельсон. — В обед блюд еще больше. Ее величество любит покушать. Ты скоро и сама убедишься. А если как-нибудь увидишь ее, хотя бы мельком, сразу поймешь, куда еда девается.
— Довольно уже этих комментариев, молодой человек, — донесся с другого конца стола голос миссис Симмс. — Не тебе судить, что делает ее величество и чего не делает. Если ей нравится поесть, то и на здоровье! В ее жизни осталось не так уж много того, что доставляет удовольствие. — Миссис Симмс погрозила нам пухлым пальцем. — А теперь побольше работы и поменьше болтовни, не то мы отстанем от остальных. И ты подаешь нашей новенькой дурной пример.
Нельсон подмигнул мне, и мы вернулись к работе. Теперь, когда у меня появился союзник, я чувствовала себя гораздо лучше.
Ближе к полудню миссис Симмс сказала, не найдя в моей работе никаких огрехов:
— Уверена, моя девочка, ты тут отлично со всем справишься.
— Мне немного некомфортно оттого, что здесь так много мужчин, — прошептала я ей. — Вы тоже пришли во дворец, когда были молодой?
— Нет-нет, дорогуша, — ответила она. — Я перебралась сюда всего лишь несколько лет назад, а до этого служила кухаркой у леди Малмсбери. Ее величество приехала туда погостить и очень хвалила еду, которую ей подавали. Конечно, у леди Малмсбери не осталось другого выбора, кроме как предложить мои услуги королеве, которая с готовностью их приняла. Хотя вот какая странность — здесь меня отдали работать под начало мужчин и дозволяли приготовление только самых простых блюд.
— Вы скучаете по прежнему месту работы? — спросила я.
— Иногда скучаю. Я же деревенская девушка, вроде тебя. В большом городе мне тесно, но от нас самих не слишком-то зависит, что с нами будет, верно? И, должна признаться, обстановка тут по большей части довольно приятная и работа не слишком тяжелая — хотя, что ни говори, хорошо, когда рядом есть молодая женщина, с которой можно поболтать. Мужчины всё больше сами по себе держатся, ну а миссис Гиллеспи — и вовсе не фунт изюму.
Я бросила взгляд на дальний стол, где угрюмого вида женщина с жестокостью палача рубила сельдерей.
Когда я снимала фартук, ко мне подошел мистер Анджело:
— Если вы хотите узнать, что нужно, чтобы стать настоящим поваром, достойным этой кухни, предлагаю в свободное время полистать поваренные книги вот с этой полки. Можете начать с труда моего соотечественника Карла Франкателли. Он был шеф-поваром королевы и принца Альберта и изобрел многие блюда, которые очень ей полюбились. Откройте книгу и начните делать заметки. Сперва возьмитесь за эти ваши белые соусы.
— Да, шеф, — пробормотала я и сняла с полки тяжеленный том.
Поужинав, я уселась под электрической лампой в нашей общей комнате отдыха и принялась за чтение. О святые небеса! По своему невежеству я полагала, что уже стала вполне приличной кухаркой, но теперь поняла, сколькому еще предстоит научиться. Я пролистывала страницу за страницей. Тут было более тысячи четырехсот рецептов, для некоторых требовались продукты, о которых я никогда не слышала, и все рецепты казались такими запутанными и сложными…
Множество страниц было посвящено соусам. Потом шли супы. Суп из бекаса а-ля бонн буш. Крабовый суп а-ля Фитцхардинг, готовя который нужно непременно добавить в кастрюлю пинту кипящих сливок. Было здесь и пюре из спаржи а-ля Сент-Джордж, а к нему — три дюжины кнелей из домашней птицы и полпинты филе из красных язычков. Ну надо же!
Я перевернула еще несколько страниц. Что такое, скажите на милость, рагу из петушиных яиц под соусом субиз или рагу из воловьего нёба? В доме Тилли мы редко ели потроха. Мистер Тилли любил печень и бекон, но миссис Тилли говорила, что потроха — еда низших классов, которые не могут позволить себе ничего поприличнее. Поэтому мы готовили там старые добрые ростбифы, бараньи ножки, отбивные и бифштексы, изредка к ним добавлялись пироги с почками. А все эти рецепты казались ужасно сложными: «Возьмите примерно полфунта петушиных яиц, положите в кастрюлю для тушения, добавьте холодной воды и поставьте на медленный огонь, чтобы удалить небольшое количество содержавшейся в них крови. Следите, чтобы вода не стала слишком горячей».
