Ознакомительная версия.
– Но Псков сильно укреплен, государь. Это не Полоцк и не Сокол!
– Согласен, Богдан. Если бы против нас воевал Сигизмунд, я был бы уверен в том, что поляки не пойдут ни на Псков, ни на Новгород, а укрепят уже имеющиеся позиции в Ливонии. Баторий не таков, но все же брать Псков в этом году он не решится. Думаю, король поведет наступление на Смоленск через Великие Луки. Эта крепость давно не усиливались, устарела, обветшала. Сил там немного. Заманчивая цель, не так ли? Это при том, что Великие Луки продолжают охранять сообщение Новгорода с Псковом и поныне считаются предсердием Москвы!
Бельский согласно кивнул:
– Воистину так, государь!
Царь продолжил:
– По пути же к Великим Лукам окажутся небольшие деревянные крепости Велиж и Усвят. Баторий будет брать их. Он не оставляет в тылу неприятельских сил. Потом король двинется на Смоленск или на Псков. Поэтому нам придется дробить силы, высылать полки к Новгороду, Пскову и на южные рубежи, чтобы не допустить вылазки крымской орды. Оттуда нельзя снимать войска. Ногайский князь Урус, как сообщают верные люди, уже ведет переговоры с Юханом. Он и азовцы вполне могут серьезно побеспокоить нас.
Бельский вздохнул.
– Кругом плохо, да, государь?
– Еще хуже бывало. Самое же плохое то, что у меня остается все меньше сил. Чую, помирать скоро. Хвори одолевают, приступы все чаще случаются. А передать государство сыну надобно в спокойной обстановке. Поэтому я все больше думаю о том, чтобы заключить мир повсеместно. С Польшей, Швецией и с иными недругами. Пусть даже путем уступок. Потом можно будет и вернуть отданное. Сила России в вере и в несметных богатствах, особенно в сибирских краях, освоение которых принесет государству великую пользу. Этого нет и не будет у западных стран. Россия стала великой державой, таковой и останется. Лишь бы мы сами не разгромили ее по собственной глупости. Ладно, Богдан, устал я. Ступай и передай приказ готовить гонцов в названные крепости. Пусть их воеводы по первому же зову прибывают в Псков, где с начала лета будет находиться моя ставка.
– Слушаюсь, государь. – Бельский поклонился и вышел.
Иван остался наедине со своими мыслями и болью, которая часто прожигала огнем его голову.
В начале лета 1580 года от Рождества Христова Иван Грозный отправил к Баторию послов. Но переговоры ничего не дали, и война возобновилась. В августе 1580 года войско короля вступило на русские земли. Оно имело сильную артиллерию, в том числе тридцать осадных орудий. Баторий повел полки к Великим Лукам. Обстановка наконец-то прояснилась.
Иван Васильевич, находившийся в Пскове, тут же отдал приказ держать оборону. Гарнизон в Великих Луках возглавляли князья Лыков, Кашин, Аксаков, Бобрищев-Пушкин, Измайлов. Царь отправил туда воеводу Ивана Воейкова.
В шестидесяти верстах восточнее, в районе города Торопца, царь рассредоточил десятитысячное войско под началом князей Хилкова и Кобякова. Он приказал им не вступать в бой с численно превосходящим противником, ограничиваться высылкой к Великим Лукам конных отрядов для ведения активных действий в тылу поляков.
Князь Лыков получил распоряжение царя позволить защитникам Великих Лук, которые останутся живы после ее захвата, самим решать, как поступить, уйти к полякам или вернуться к своим. Воеводам Велижа и Усвята было приказано не упорствовать в бессмысленной обороне, выводить из строя орудия и сдаваться.
Иван Грозный понимал, что удержать крепости в сложившейся ситуации невозможно. Их оборона, особенно Великих Лук, имела целью выиграть время и подготовить армии польского короля достойную встречу у Смоленска. Потому государь и отдал подобные распоряжения. Он желал сберечь воинов от бессмысленного кровопролития и тем самым освобождал их от позора пленения.
В район Торопца прибыла и сотня князя Ургина, пополненная в Москве новыми людьми.
6 августа войско гетмана Замойского осадило Велиж. Исполняя распоряжение царя, воевода выдержал начальный обстрел и сдал крепость. То же самое произошло под Усвятом. Передовые польские войска под командованием Кристофа Радзивилла подошли к городу 15 августа, а на следующий день его защитники сдались в плен. Почти все они были отпущены.
Армия Батория наконец-то двинулась к Великим Лукам. Осада крепости началась 25 августа. Готовясь к отражению штурма, воины гарнизона снизу доверху обложили обветшалые стены слоем земли и дерна, чтобы защитить их от огня.
До начала осады Великих Лук Иван Грозный вызвал в ставку нижегородского наместника князя Сицкого-Ярославского. Тот находился в Пскове и тут же прибыл к царю.
Иван Грозный усадил его на лавку и сказал:
– Есть у меня к тебе, Иван Васильевич, очень важное дело.
– Я слушаю, государь. Готов исполнить любой приказ.
– Надо тебе, князь, вместе с думным дворянином Романом Пивовым да дьяком Фомой Петелиным отправиться к Баторию. Думаю, сам он вас не примет, но это и к лучшему. Те люди, которых король пошлет на встречу с вами, должны будут выслушать вас, а затем передать ему ваши верительные грамоты и слова. На это уйдет время. Нам сейчас надо выиграть его, усилить Смоленск. Но чтобы получить хотя бы несколько лишних дней, наши предложения должны быть привлекательными. Поэтому передайте людям Батория, а получится, то и ему самому, что я согласен отдать Речи Посполитой двадцать четыре замка в Ливонии и отказаться от Полоцка.
Слуцкий не выдержал.
– Но как же так, государь? Это наша земля, и мы вернем ее.
– Все ты, князь, говоришь правильно, но нам сейчас, как я уже говорил, требуется время на усиление Смоленска, чтобы нанести там поражение Баторию и заставить его прекратить военные действия до следующего года. А посему обещайте королю Полоцк и крепости. Главное, чтобы он прекратил осаду Великих Лук. Если его послы станут унижать меня, величать не должным образом, не обращайте внимания, пусть. Запомни, Иван Васильевич, главное, выиграть время.
– Я понял тебя, государь. Когда прикажешь отбыть?
– Немедля!
Стефан Баторий принял русских послов, однако от условий, предложенных царем, отказался и потребовал вернуть всю Ливонию. Осады Великих Лук он не прекратил. Переговоры провалились, посольство вернулось в Псков ни с чем.
Польские войска начали штурм Великих Лук. Осажденные отвечали огнем и смелыми вылазками, однажды захватили королевское знамя. Земля и дерн сыграли свою роль. Чтобы сбить их, использовалась не только артиллерия. К стенам направлялись вражеские отряды, которые несли потери.
Но и царь, и воины гарнизона понимали, что долго так продолжаться не может. Раскаленные ядра в конце концов сделают свое дело. Так и случилось. Полякам удалось поджечь деревянные укрепления. Осажденные тушили пожары, но старые стены продолжали тлеть, в некоторых местах начали рушиться.
Князь Лыков понимал, что город обречен, и приказал гарнизону прекратить сопротивление. Он ожидал, что военачальники Батория поступят с ратниками так же, как и прежде, предложат выбор: служить королю или вернуться на родину. Но на этот раз поляки, разъяренные большими потерями, начали жесточайшую расправу над пленными. Особенно усердствовала обозная челядь. Польские воеводы пытались остановить бойню, но не смогли и отошли в сторону, чтобы не видеть этого. В безжалостной резне пали почти все защитники крепости и ее население, включая воевод и царского посланника Воейкова.
Получив сообщение о трагедии в Великих Луках, князь Ургин немедленно приказал своей сотне идти к городу. Следом за ним двинулись и другие дружины, до того тревожившие тылы поляков. Русские ратники пылали ненавистью к безжалостным убийцам, были одержимы жаждой мести. Ведь помочь пленным ратникам, женщинам, старикам и детям, оставшимся в городе, они уже не могли.
Сотня Ургина неслась вдоль крепостных стен. Поляки и литовцы, прекратившие осаду, подобного нападения не ожидали. Ратникам князя удалось уничтожить более двух десятков вражеских солдат. Потом они порубили небольшой отряд венгров и пошли в атаку на орудийные позиции.
В это время над городом прогремел мощный взрыв. Полякам, занятым убийствами и грабежом, было не до пожаров. Огонь достиг арсенала. Взрыв разрушил крепость, похоронив и убийц.
Продвижение сотни Ургина замедлилось, потому как перед ней и на нее начали падать камни и горящие бревна. Это обстоятельство и предопределило участь русских ратников. Польские артиллеристы готовились бросить орудия, но увидели, что русская конница приостановила продвижение к их позициям. Они вернулись к пушкам и развернули их навстречу сотне Ургина.
Поляки успели дать один залп, но он оказался роковым для многих, в том числе и князя. Ядро ударило ему в грудь и сбросило с коня. Второе оторвало обе ноги Власу Иворину, бросившемуся на помощь Алексею.
Всадники, оставшиеся в живых, доскакали до пушек и порубили прислугу. Потом они забрали убитых и раненых и отошли в ближайший лес под прикрытием татарских отрядов, подоспевших на помощь. Власу Иворину и другим тяжелораненым наскоро оказали первую помощь и тут же отправили к Торопцу.
Ознакомительная версия.
