Отряд князя Звенко подъехал уже близко, и можно было рассмотреть его лицо.
На плечах князя Звенко был плащ. Он был серый от пыли. Один из дружинников, приблизившись к князю вплотную, начал рукой смахивать пыль с его плаща, и плащ просветился багровым оттенком.
Звенко что-то ему сказал, и дружинник отстал.
Когда Звенко подъехал совсем близко, Аделина сказала Мстиславу, чтобы он вышел вперед и поприветствовал Звенко. Тот послушно сделал несколько шагов вперед. Кланяться не стал, но громко поприветствовал князя Звенко:
Князь ловко соскочил с коня и, стремительно подойдя к Мстиславу, обнял его и поцеловал в щеки. От него пахнуло пылью и конским потом.
Затем он обнял Часлава.
– И я рада, – ответила Аделина и поинтересовалась: – Князь, зайдешь к нам в гости?
– Зайду, – сказал Звенко, взял Аделину под руку, и вся процессия двинулась на княжеский двор.
По пути Звенко с интересом рассматривал ведущиеся в городе строительные работы.
Глава 83
В княжеском тереме был накрыт большой стол.
Слуги обмахнули князя Звенко и его дружинников от пыли, умыли, и через некоторое время все сидели за столом.
В центре стола сидел Мстислав – как хозяин. По правую руку – князь Звенко. С левой стороны – княгиня Аделина и Часлав. Со стороны князя Звенко – Сфенг и ближние бояре.
Перед тем как сесть за стол, князь Звенко особенно любезно приветствовал княгиню Аделину, целовал ее руку, чем удивил Мстислава, по молодости не догадывавшегося о чувствах Звенко к его матери.
Когда сели за стол, Звенко не отрывал от Аделины взгляда.
А Часлав сидел как на иголках, ему не терпелось наконец прояснить, зачем Звенко приехал в город, и он с трудом сдерживал себя от вопросов.
Наконец традиционные приветствия закончились и Звенко сообщил, что он решил посмотреть, как живет княжеская семья на отдыхе, но по пути решил заехать в Таматарху, чтобы посмотреть, как устроился сын великого князя и не нужна ли ему в чем помощь.
Часлава подобное объяснение устроило, и он несколько успокоился.
Звенко начал рассказывать о походе Владимира в днестровские земли против белых хорватов.
Но Таматарха – оживленный порт, собиравший купцов со всех концов света, поэтому о событиях, происходящих на западе, здесь знали лучше, чем князь Звенко.
Чтобы не обидеть князя Звенко, Аделина делала вид, что внимательно его слушает. Гораздо интереснее ей показался рассказ Звенко о его отношениях с соседними народами.
А вот Часлав откровенно не слушал Звенко, продолжая крутить ус. От настойчивого трепания ус превратился в мышиный хвост.
В конце концов Аделина вынуждена была строго шепнуть ему на ухо:
– Часлав, успокойся.
Звенко, заметил нервозность Часлава и, наверно, догадавшись о причинах ее, проговорил:
– Я ненадолго заехал к вам. Завтра утром выхожу дальше.
Щеки княгини Аделины вспыхнули. Негостеприимность – один из самых тяжких грехов. Она встревожилась: не хватало, чтобы о них пошла недобрая слава.
– Князь, я не могу позволить, чтобы гость бежал из моего дома, – проговорила она. – Будь добр – останься еще на пару дней. Любавино тут рядом.
Княгиня Аделина незаметно толкнула локтем Часлава и прошептала ему на ухо:
– Брат, твои плохие манеры ввергнут нас в беду.
Часлав уже сообразил, что его мнительность едва не обернулась дурной стороной. После этого он стал нарочито доброжелателен и стал уговаривать князя Звенко выехать на охоту или на рыбалку в море:
– Князь, не обижай нас – останься.
Звенко не стал упираться.
– Хорошо, – проговорил он, – я задержусь на пару дней.
Аделина успокоилась – конфликт был погашен в зародыше.
Переживания быстро ввергли Часлава в хмель, и вскоре он начал засыпать за столом. Аделина подала сигнал слугам, и те увели Часлава из горницы.
Князь Звенко пил мало вина. Он был почти трезв.
Часлав теперь не мешался, и между Звенко и княгиней Аделиной завязался странный разговор. Звенко склонился к уху княгини Аделины и что-то шептал.
Мстислав прислушался и понял, что князь Звенко бормочет стихи.
Благословен день, месяц, лето, час И миг, когда мой взор те очи встретил! Благословен тот край и дол тот светел, Где пленником я стал прекрасных глаз! [1]
Мстислав бросил изумленный взгляд на мать.
Ее щеки рдели, точно спелое яблоко. Глаза сияли, словно бриллианты в солнечном свете. Казалось, что к ней вернулась молодость.
Мстислав ее никогда в таком состоянии не видел.
Его кольнула ревность.
Некоторое время он сидел мрачный, затем, сославшись на головную боль, ушел.
