— Наши пушки, — вздохнул Гуркевич. — Черт побери, пан Гром! Просрать такую возможность…
Майор сглотнул слюну. Он раз за разом поднимал свою лейку и ставил ее обратно.
— Несмотря ни на что я надеялся… — проговорил он шепотом.
Генерал перебросился парой слов с полковником и направился к автомобилю. В поле зрения Гуркевича оказался грузовик. В нем сидели немецкие жандармы с «бергманами» на коленях.
— А вот и «воронок» приехал, — прошептал Гуркевич. — Извините, я больше не играю. Выхожу. Пересижу в какой-нибудь дыре, покуда красные не явятся.
— Вы не вернетесь на Мокотов? — негромко спросил майор.
— Что-о?!
Майор виновато вздохнул и снова отер платком раскрасневшееся круглое лицо. Машина генерала тронулась, клубами взметнулась пыль.
— Вы в курсе, что Садыбу взяли? — выкрикнул Гуркевич. — Что там сейчас ад кромешный? Камня на камне не останется от Варшавы! Получайте, что хотели!
Майор, теперь уже решительным движением, отставил лейку в сторону.
— Пойдемте отсюда. Не моя вина… Там ребята немцев бьют. Впрочем, не уговариваю. Дело довольно безнадежное.
Оба пошли в молчании. По улице передвигались венгерские подразделения — на машинах, подводах и в пешем строю. Поручик Койя усаживался в бричку.
— Eljen Lengyelorszag![29] — крикнул он, увидев их. Гуркевич кисло улыбнулся.
Поручик отдал честь и бричка тронулась. Повеяло солдатским потом. Люди брели апатично и молча. Монотонно тарахтели подводы.
— Им тоже несладко, — заметил Гуркевич. — Загнал их этот Гитлер… — и он махнул рукой.
За оградой, не спуская глаз с проходящих войск, стояла Зося в легком красном платье.
— А мне все это обошлось дороже всех, — изрек Гуркевич. — Зося, пан профессор хочет попрощаться.
Зося отвела от колонны томный взгляд. Протянула майору руку.
— До свидания, пан профессор, — сказала она рассеянно. — Жаль, что вам уже пора идти.
Майор добродушно усмехнулся. Внезапно Гуркевич вздрогнул.
— А это у тебя откуда? — он указал на небольшой бриллиант на пальце у Зоси.
— На память от Иштвана, — зарделась та. — От бабушки.
— От бабушки, да только бабушка чужая, — пробормотал Гуркевич. — Купил, небось, у какого-нибудь эсэсовца. Ну да ничего, возмещение расходов, частичное. Ладно, профессор, пока. Вы правда хотите идти?
— Должен, — ответил майор. — Спасибо за приют… и удачи.
Гуркевич пожал ему руку. Майор стал удаляться, мелким неуклюжим шагом.
— Пойдем же, Пупсик, — сказала Зося. — Наконец-то мы с тобою одни… Тебе после этой дурацкой беготни положен отдых. Зосенька будет за тобой ухаживать. Может быть, квартирка наша уцелеет? Как ты думаешь?
Лысина майора поблескивала на солнце. Гуркевич внезапно сорвался с места.
— Я скоро вернусь! — крикнул он.
— Пупсик, куда ты? — встрепенулась Зося. — Не оставляй меня одну! Пупсик!
Но Гуркевич уже несся за майором.
1955
Старый город. Фото 1944 года
Восточные области — Западная Белоруссия и Западная Волынь, а также бывшая Восточная Галиция со Львовом оказались в составе СССР. Виленщина была передана Литве, чтобы в 1940-м вместе с последней также войти в Советский Союз.
Автор отказывается здесь от оценок советской политики 1939–1940 гг. Повторение пропагандистских штампов о «четвертом разделе Польши» для него как профессионального историка неприемлемо, а изложение собственной позиции представляется неуместным (текст посвящен не Белоруссии и Украине, а Польше).
В русской литературе обычно выступает как Бур, без перевода.
Харцеры — польские скауты; в годы оккупации массово вливались в АК. Обширная подборка стихотворений Свирщинской в переводе Н. Астафьевой с послесловием В. Британишского была опубликована в «ИЛ» в сорок пятую годовщину восстания (1989, № 8).
Вилянов — населенный пункт к югу от Варшавы, сейчас в черте города; известен благодаря расположенному там дворцу короля Яна III Собеского. (Здесь и далее — прим. перев.)
В XIX в. Варшава — важная крепость на западных рубежах России — была окружена двумя кольцами укреплений. На территории нынешней Садыбы (часть Мокотова) располагался форт № 9.
Военно-строительная организация Третьего рейха, занимавшаяся возведением укреплений и т. п. Работники носили форму оливкового цвета, чем и объясняется ошибка Гуркевича.
Очень приятно (франц.).
Вы прибыли из Варшавы, месье? (франц.).
Будапешт — красивый город… И Варшава тоже!.. Варшава… Бандиты!..
Понимаете?.. Вовсе не бандиты. Патриоты. Польские патриоты (нем.).
Светомаскировка…
Гулять… Комендантский час… Для меня нет комендантского часа… Гулять вдвоем… Гулять! Чудесная ночь (нем.).
Зося мне рассказала… Вы приходите Варшава. Восстание… Офицер, да?.. Я польский патриот. Командир!.. Гитлеру крышка. Мы хотим помогать польским патриотам!.. Помогать? Варшава?.. Пушки? (нем.).
То есть во времена Австро-Венгерской монархии, до 1918 г.
Комендатура?.. Так точно! Здесь… Вот эта школа слева! (нем.).
Отвоцк — город на правом (восточном) берегу Вислы, в 26 км от центра Варшавы.
Популярный ночной клуб в довоенной Варшаве, славившийся винами и русским хором.
То есть курсанта в звании сержанта; в данном случае это слушатель подпольных офицерских курсов.
Нести!.. Помогать! (нем.).
Ты, гнида!.. Пошел! (нем.).
Австрийская винтовка; после распада Австро-Венгрии оставалась на вооружении венгерской армии.
До конца Второй мировой войны почти вся Силезия, в том числе Опольская, входила в состав Германии.
Назад! (нем.).
Да, да, бандиты!.. Евреи! Плутократы! Большевики! Мать! Дорогая мать! Больна! Прошу! (нем.)
Последняя. Не есть. Умереть с матерью (нем.).
Введенное оккупационными властями удостоверение личности.
Британский пистолет-пулемет.
Ручная граната подпольного производства.
«Коровами» варшавяне называли немецкие реактивные минометы — за похожий на мычание звук, издаваемый в полете их снарядами.
Да здравствует Польша! (венг.).
