начинает разговор о неизбежности мобилизации.
Только что Путин подписал указ об увеличении численности Вооруженных сил. Все знают о полках добровольцев в каждом регионе, но «Кречет» повторяет мысль «Дрозда»:
— Контрактная армия себя не оправдала.
«Ситроен» объезжает два Т-90. Две недели назад один догнал другого, и с тех пор они стоят, брошенные прямо на шоссе, никому не нужные. Лопнувшую гусеницу отбросили в кювет, чтобы не мешала объезду, — и все. Советское воспитание не позволяет «Прозе» мириться с таким отношением к технике:
— Как так?
— А! — машет рукой «Кречет». — Ерунда! Новые пришлют.
И, упреждая новый вопрос, поясняет:
— Вместо разрушенного моста кинули настил на жэдэ-пути и навели две понтонные переправы. Ночью военная техника идет в обе стороны. Туда — сломанная, назад — исправная. Днем — только раненых переправляют. Нет проблем со снабжением.
Разговор прерывается: приехали. «Кречет» уходит встречать «четверки» БМД.
А «Проза» с Юрой едут назад на КП.
Юра читал какую-то из его книг, но разговор крутится вокруг поражения полкового узла связи. Юра был рядом, уцелел. Спорят.
— Я считаю, что точность попадания HIMARSов — результат радиоэлектронной разведки, — говорит «Проза».
— Нет, это работа наводчиков из числа местных, — не соглашается секретчик.
— Милые вы наши особисты, кгбэшники, смершевцы и фсбэшники! Как же вас тут не хватает! — восклицает «Проза». — Наснимали про вас дурацких фильмов — население пугать, а как дошло до дела, когда вы по-настоящему нужны, а нету вас.
Юра соглашается, в темноте не видно, загибает ли он пальцы. Но он перечисляет:
— С населением работать надо! Блокпосты контролировать надо! Контакты военных и местных регулировать надо!
— Блокпосты. Кто на них только не спит! И ополченцы, и «Росгвардия», и военная полиция. И еще фронт работы, ты забыл, — «Проза» вдруг переходит с Юрой на ты — «пятисотые», пока ждут отправки домой, общаются с новобранцами. Это же херь! Они их разлагают еще до передка.
— Угу, — Юра кивает «Прозе» в зеркало заднего вида, — и новые контрактники попадают в окопы с уверенностью, что командиры — мудаки.
«Ситроен» вклинивается в колонну грузовиков, двигающихся к разрушенному мосту. Из-за КамАЗа выскакивает регулировщик и жестом требует выключить «противотуманки».
Дальше «Проза» ведет машину в полной темноте, стараясь не отстать от КамАЗа впереди. На свой поворот уходит с облегчением. Рядом рычит и лязгает переправа.
Американцы явно растерялись — HIMARSом по движущемуся парому не попасть. Теперь они целятся по скоплению техники на берегу, и «панцири» сбивают ракеты прямо над КП полка. Та еще радость! Может, теперь они и штаб заодно прикроют, — думает «Проза».
— Кстати, пиная контрактную армию, вы не правы. Не все так однозначно, — вдруг говорит Юра. — Нужно различать контрактников, которые приходили служить в армию в нулевые годы. За смешные деньги, в собственных джинсах на службу ходили. И тех, кто пришел служить недавно: деньги, военная ипотека…
— Вы из числа первых?
— Да. Семнадцать лет скоро как служу. Мы ж все-таки за идею шли служить, — Юра смущается.
— И «пятисотых» среди вас нет?
— Ага! Вы поспрашивайте начштаба, у нас есть сержанты, которые с ним еще в Осетии служили, когда «Дрозд» летехой был.
— Обязательно!
В воздухе над лесопосадкой жужжит коптер.
— Всем в укрытие! — кричит Коля, старший охранения.
Вообще-то Коля — капитан и начальник инженерной службы полка, попал командовать охранением по той же причине, что и зенитчики. Денис забивается в свой окоп, под бревенчатое перекрытие, прижимается спиной к земле и тщательно поджимает ноги.
Все охранение насчитывает четыре человека. Инженер и три зенитчика.
Авось, Толик и Игорек успели укрыться. Денис ждет свиста мины, это — обязательное следствие ежедневного прилета украинского коптера, но в воздухе разносится хруст — на посадку начинают падать снаряды 155-мм натовского калибра.
— «Три топора», — сам себе шепчет Денис и открывает рот.
Артобстрел продолжается, разрывы смещаются в сторону. Звук прилетов меняется. Теперь это — воющий звук советских 152-мм снарядов.
Когда артобстрел прекращается, Денис долго ковыряет в ушах пальцами, необходимо избавиться от звона. Он прислушивается: улетел ли коптер? Но слышит рев танковых двигателей. Лязга гусениц не слышно, значит, танки далеко.
Он высовывает голову из окопа и видит каску Игоря. Оба они смотрят налево на правый фланг полка. За позициями шестой роты через дорогу один за одним переправляются танки Т-72. Денис пытается их считать, но на десяти сбивается, потому что три танка вдруг сворачивают на шоссе и стремительно несутся в его сторону.
Лязг гусениц приближается, внутри все холодеет. Танки проносятся мимо. Денис снова выглядывает. На танках символ V на борту и белый крест на корме. Поляки?
Танки на высокой скорости проскакивают до поворота на север на Благодатовку, мимо позиций второй и четвертой рот. Денис с удивлением замечает, что окопы пусты. Но нет, в посадке у перекрестка он замечает движение. Старший лейтенант «Филин», передумавший «пятисотиться», вернувшийся на передок на днях, устанавливает ракету на станок ПТУР. На старлее нет каски, рядом с ним нет никого.
* * *
«Филин» расставляет два станка в двух метрах друг от друга: для «Фагота» и для «Корнета». ПТУРов на позиции первого батальона достаточно.
В конце концов, он — заместитель погибшего командира несуществующего батальона. И приказ отвести вторую и четвертую роту кэп отдал не ему, а командирам рот напрямую. Пусть отходят.
«Филин» устанавливает ракеты и, скривившись, ждет танки. В их принадлежности старший лейтенант не сомневается. Это Тwardi — польская модификация Т-72. Поляки уверены, что окопы пусты, Т-72 несутся на полной скорости. ПТУРов — пять, танков — три, пока «бэхи» подойдут, Филин успеет сжечь танки и смыться. Теоретически.
Первый Т-72 — в 1200 метрах. Несется в лоб.
«Филин» дергает скобку «Фагота». Несход!
«Филин» бросается к «Корнету» и выпускает его. Ракета, пшикнув, падает в трех метрах в траву. Даже не загорается. Второй несход!
«Филин» сбрасывает «Фагот» с треноги, ставит новую ракету, целится, не успевая успокоить дыхание. Танк в 900 метрах! Несход!
«Филин» устанавливает на пустую установку «Корнет». Танк в 600 метрах! Несход! Четвертый несход подряд!
Похоже, все! Отсырели они, что ли!
«Филин» вытирает пот. Ставит на установку пятую ракету, снова «Корнет», осматривает футляр. Первый танк в двухстах метрах. Второй танк в трехстах метрах, «Филин» видит, как он опускает ствол. Но плевать! Он ищет в рамке прицела заколдованный первый танк. И!..
* * *
Выстрела танка не слышно. Денис видит вспышку выстрела и чудовищный взрыв. Первый танк исчезает в огненном шаре взрыва противотанковой ракеты, выпущенной в упор. Сорванная башня взлетает метров на десять и, кувыркаясь, летит в сторону, цепляется стволом за землю. Кончено!
Второй и третий танки, не останавливаясь, преодолевают кювет и также стремительно уходят в поле, в
