– Городок Колония-дель-Сакраменто находится как раз напротив одного из крупнейших городов Латинской Америки – Буэнос-Айреса! Еще в список первоочередного захвата войсками попали три уругвайских города: Фрай-Бентос, Сальто и Пайсанду. Городки очень маленькие и ничем не примечательные. Но с точки зрения стратегии выбраны абсолютно правильно. Все эти городки расположены на берегу пограничной с Аргентиной реки Уругвай! Тем более что между этими странами идет нешуточный спор за некоторые островки на реке, который начался в тысяча девятьсот тридцать восьмом году. Планировалась оккупация совсем маленького городка Бежжа-Унион, где, кроме виноградников, ничего нет. Но это стратегический узел на стыке границ трех стран – Уругвая, Бразилии и Аргентины!
– Серьезные намерения были у Уругвая вместе с Германией! – совершенно искренне выдал Федоров, которого по-настоящему заинтересовал рассказ Соколова. Да и получить информацию о стране, куда они направляются, было не только интересно, но и весьма полезно.
– В этом же районе в тридцатых годах Уругвай уже предъявлял Аргентине территориальные требования, и не только их! Да и к Бразилии у Уругвая тоже были претензии! И все из-за какого-то заштатного городка с несколькими убогими гектарами не самых лучших виноградников! – темпераментно заявил Соколов, с закрытыми глазами о чем-то мечтательно улыбаясь.
«Кап-два представляет себя в Уругвае, куда он нас и тащит! Видимо, там есть черноокая сеньорита, которая ждет не дождется своего черненького кавалера из далекого снежного СССР», – прикинул про себя Федоров, только сейчас обратив внимание на темный цвет волос Соколова, решив, что если волосы чуть подчернить, то кап-два будет очень походить на черноволосых красавцев-тореадоров, одним ударом шпаги закалывающих быка на арене, посыпанной желтым песком, под дикие крики сеньоров и сеньорит в широкополых шляпах.
Соколов тем временем как лошадь, закусившая удила, продолжал рассказывать, улыбаясь:
– Если бы нацистский план удался, то силы немцев встали бы напротив крупных городов Аргентины, готовя нападение на сопредельную страну, серьезно угрожая Аргентине и частично Бразилии.
– Не страны, а какие-то поголовные сообщники немцев! Там должны быть сплошные нацистские заговоры и поселения! – темпераментно воскликнул Федоров, не замечая, что перешел на русский язык.
– Открою тебе один латиноамериканский секрет. Мало того, что там была куча заговоров, о которых мы ничего не знаем, но вот предотвращенные заговоры, материалы о которых просочились в прессу, говорят о многом! – многозначительно замолчал Соколов, явно ожидая реплики от своего благодарного слушателя.
– Расскажите, пожалуйста, о заговорах, – попросил Федоров, сон и усталость с которого как рукой сняло.
– Ты говори по-английски. Не надо, чтобы посторонние уши много лишнего слышали, – предупредил Соколов, вытягивая вперед ноги.
– О’кей, сэр! – моментально отозвался Федоров, отдавая честь на американский манер.
– Немцы в Уругвае планировали захватить еще города Артигас, Ривера и Жигуарон. Это очень интересные места, – снова сделал паузу Соколов.
– Чем они интересны? – тут же спросил Федоров, прямо впиваясь взглядом в лицо Соколова.
– Это не столько города, сколько сектора совместного бразильско-уругвайского управления! И самое интересное: все сектора находятся на сухопутной границе с Бразилией.
– Хитро задумано! – не удержался от комментария Федоров, начиная понимать, что он попадает в совершенно другой мир, о котором пока не имеет ни малейшего понятия.
– Многие латиноамериканские газеты и журналы[73] писали о нацистском заговоре, в котором участвовали бразильский генерал Флорес де Кунья, боливийский полковник Давид Торо, парагвайский военный Рафаэль Франко, парагвайские офицеры Григорио Помар и Роберто Бош. Они придумали план, по которому Аргентина отдает Уругваю остров Мартин Гарсия, который контролирует все подходы к Буэнос-Айресу, а Парагваю – провинцию Формоса. Парагваю в этом случае отходили части бразильского штата Мата Гроссо.
– То есть немцы хотели перебаламутить всю Южную Америку и потом ловить рыбку в мутной воде! – уверенно заявил Федоров.
– Чтобы ты лучше понял политическую обстановку в Уругвае, я тебе расскажу совершенно секретную историю, которая произошла с нашим кораблем «Анастас Микоян» совсем недавно, – по-прежнему не отрывая взгляда от пламени костра, начал рассказывать Соколов, чему-то улыбаясь.
– Апрель месяц в Южном полушарии – поздняя осень, – начал рассказывать Соколов, но Федоров буркнул себе под нос, вызвав укоризненный взгляд кап-два:
– А у нас ранняя весна! – на что Соколов нетерпеливо махнул рукой, приказывая ничего не выкрикивать, чтобы не сбивать рассказчика.
«Надо попридержать язык! Хотя, если не подкидывать вопросов, Соколов может перестать говорить! Тяжело выступать, не имея слушателей! Соколов просто так ничего не делает! Если он рассказывает об Уругвае – значит, это ему нужно! И наш путь лежит именно в эту южноамериканскую страну!» – решил Федоров, сотворив на лице крайнюю заинтересованность.
Для этого Федорову совсем не пришлось напрягаться, кап-два действительно очень интересно рассказывает.
– Уругвай все время подчеркивает свой нейтралитет, который позволил ему довольно неплохо жить даже во время Великой Отечественной войны. Там не стреляли и никого не убивали, не высаживались десанты и не ходили по улицам вооруженные патрули. Во второй декаде этого года в воды Рио-де-ла-Платы вошел необычный корабль. Силуэт корабля был совершенно незнаком уругвайским морякам.
– Как мне хотелось бы побывать в Монтевидео! – неожиданно вырвалось у Федорова.
– О, осенний Монтевидео – это сказка! Ты идешь по улице и вдыхаешь аромат подслащенного арахиса, который жарят на уличных лотках! Из каждого кафе доносится упоительный запах аперитива из белого вина и шампанского, который в каждом кафе готовят по-своему. После двухнедельного стояния на рейде на борт «Микояна» поднялись чиновники и остолбенели! Вместо пушек, защищающих «грозный» корабль, были установлены бревна, а их щиты были деревянными![74] – с восхищением заявил Соколов.
– Вы хотите сказать, что вооружение корабля было бутафорским? – теперь уже удивился Федоров.
– Именно так, мой юный друг! Советский корабль именно с таким бутафорским вооружением прошел от Кейптауна до Монтевидео! – темпераментно заявил Федоров, окончательно убедив, что всю их группу везут именно в Уругвай для выполнения задачи, обязательно связанной с водой.
– Расскажите об уругвайском флоте, – попросил Федоров, решив, пока есть время, соответствующая обстановка и, самое главное, настроение кап-два, нужно получить информацию от такого просвещенного источника.
– Сначала я расскажу тебе немного об Уругвае, – начал Соколов, жестом отправляя голого матроса в шалаш, из которого доносился громоподобный, на три голоса, храп.
Матрос не стал себя долго уговаривать и моментально нырнул в теплое помещение.
Федоров встал и, зайдя за стену, взял большую охапку сучьев, чувствуя, как по голому телу молотит холоднющий ливень, быстро пошел назад.
Свалив охапку, он сделал десяток упражнений и, немного согревшись, перевесил мокрую одежду, которая за полтора часа только немного подсохла. Правда, подштанники и тонкие спортивные штаны, которые Федоров наметил как свою добычу, высохли окончательно.
Взяв две пары подштанников, Федоров сначала подошел к своему месту и аккуратно положил их на сено. Секунды две он полюбовался на свою работу и только потом подошел к куче сена, на которой сидел Соколов.
– Разрешите застелить сиденье? – церемонно спросил Федоров, держа в правой руке старые подштанники.
Соколов, ни слова не говоря, встал и, едва Федоров положил поверх сена подштанники, снова сел.
– Уругвай – страна и простая, и сложная. Она одновременно и степная, и океанская. Очень длинное океанское побережье Уругвай делит с Бразилией. А вот с Аргентиной страна граничит по очень широкой реке Уругвай, имеющей длинные судоходные притоки, ведущие в глубь страны. Казалось бы, что с такими протяженными водными артериями страна должна иметь мощный морской и речной флот. Но как бы не так! Несмотря на объявление себя гарантами мира в «зоне мира»[75], сил не только у отдельно взятого Уругвая, но и даже при участии Бразилии и Аргентины не хватает. Уругвайский крейсер «Уругвай»[76] – гордость всего флота – при ближайшем рассмотрении был довольно старым кораблем. Были еще суда с военными командами: «Монтевидео», «Мальдонадо», «Роча» и «Колониа»[77], три сторожевика, но это по состоянию на начало сорок второго года.
– Что случилось за полгода? – тут же задал вопрос Федоров.
