«Триста тридцатый» оказался значительно больше, чем представлялось на расстоянии: острый, приподнятый нос, широкая рубка, строгие обводы крепкого корпуса, полукруглая корма с парусиновым тентом, защищавшим от палящих лучей солнца. Карл бросил сумки на палубу и тяжело спрыгнул с пирса. Вуд снял с причальной тумбы толстую петлю каната, перекинул ее на катер, спрыгнул сам и, подняв лежавший у борта багор, уперся им в край настила пирса. Палуба под ногами слегка качнулась, полоска воды между кормой и пирсом стала шире, и вот катер уже качнуло первой волной.
— Давай вниз, запускай моторы, — закричал он Хеде.
Швед открыл люк машинного отделения и загремел ботинками по металлическим ступенькам короткого трапа.
— Включи освещение, — глухо донесся снизу его голос. Питер кинулся в рубку. Прекрасный обзор через широкие, застекленные окна, штурвал, рукоятки дистанционного управления двигателями, блестящая никелем доска с гнездом зажигания. Вставив в него взятый в сторожке ключ, он начал щелкать переключателями. Над головой зажглась лампочка в матовом плафоне, засветились шкалы приборов, показывая, что баки полны горючего, а скорость все еще на нуле. Внизу несколько раз звякнул металл, послышалось чертыхание Хеде и спустя несколько минут двигатели ожили. Мелко задрожал корпус, и катер словно присел, как норовистая лошадь, готовая преодолеть барьер.
В рубку ввалился Карл, перемазанными маслом пальцами пробежался по рукояткам, сдвигая их в нужное положение, и вода за кормой вспенилась от бешеного вращения винта.
— Полный вперед! — скомандовал он.
Выключив свет, Хантер осторожно вывел катер подальше от пирса и, увеличив обороты моторов, направил его в открытый океан, стремясь как можно скорее оставить берег за кормой, вскоре он превратился в едва различимую полоску с редкими, гаснущими один за другим огоньками…
Вертолеты настигли их на рассвете. Со стороны материка в небе появились несколько маленьких, быстро увеличивавшихся в размерах точек и, перекрывая шум двигателей катера, навалился гул винтов боевых машин.
— Где спасательные пояса?! — заорал Хантер, но его голос потонул в реве низко прошедшего над катером вертолета. Волны подернулись рябью от падавшего сверху воздушного потока, а Питер уже бешено крутил штурвал, разворачивая суденышко туда, где вокруг острых, темных скал крутились пенистые водовороты зеленоватой воды.
— Пояса! — вновь закричал он. Неуклюже балансируя на уходящей из-под ног палубе, появился Карл, в руках которого были два спасательных пояса.
— Собери любой хлам, сорви тент, — следя за тем, как вертолеты ложатся на боевой курс, приказал Вуд. — Быстрее! Свали все около рубки и облей горючим. Скорее, Карл! И держись крепче, сейчас начнется!
Первая пулеметная очередь вспорола волны перед носом катера — им приказывали остановиться и повернуть назад. Подняв искрящиеся на солнце фонтанчики, свинец ушел на дно, а вертолеты снова развернулись для атаки.
— Они расстреляют нас ракетами, — завязывая тесемки спасательного пояса, прокричал швед.
— Когда дам команду, поджигай хлам, — вертя штурвал, откликнулся Хантер. — Думаю, сначала они нас попробуют остановить.
Катер плясал на волнах, как поплавок, то увеличивая скорость, то почти останавливаясь и рыская носом в разные стороны, что мешало вертолетчикам взять точный прицел. Но все же, дав еще несколько очередей из пулеметов, они снесли мачту и разбили стекла рубки. Сквозь дыры в корпусе начала хлестать вода, и верткое суденышко замедлило ход, стало плохо слушаться руля. А до берега было все еще далеко — ярко освещенный солнцем, он лежал по правому борту, маня зеленью густых зарослей, начинавшихся за узкой полоской песка.
Вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в штурвал, Питер пытался вывести катер из-под огня. С одного вертолета выпустили ракету, и она, оставляя за собой дымно-белый след, устремилась вниз, грозя разнести суденышко вдребезги, как ореховую скорлупу. Заложив крутой вираж, Хантер увел катер в сторону, и ракета нырнула в океан, подняв высокий столб воды.
— Поджигай! — закричал Вуд. — Карл, поджигай!
Обернувшись, он с ужасом увидел, что швед лежит на пороге рубки, прижав к груди окровавленные руки. Убит? Нет, кажется, дышит: натужно, с хрипом выдавливая на губах кровавую пену и сипло втягивая воздух сквозь стиснутые от боли зубы.
Бросив штурвал, Хантер перепрыгнул через потерявшего сознание Хеде и, чиркнув зажигалкой, поднес язычок огня к куче тряпья, сваленного на палубе. Вспыхнуло пламя, к небу потянулась струйка едкого сизого дыма. Питер склонился над раненым, плеснул ему в лицо забортной водой.
— Жив? — увидев, что Карл открыл глаза, Вуд помог ему сесть, опершись спиной о переборку.
— Всегда думал, что умру в постели, — морщась, едва слышно просипел швед. — Не хочется здесь…
Мотор катера работал с перебоями: то ли до машинного отделения добралась хлещущая в пробоины вода, то ли одна из пулеметных очередей достигла и повредила двигатели. Тем не менее пусть медленно, но судно продвигалось к берегу. Шумел океан, равнодушно покачивая на своей могучей спине терпящих бедствие, нарастал рев вновь собирающихся атаковать вертолетов, от кучи горящего хлама тянулся все разраставшийся дымный шлейф.
— Потерпи, дружище. Скоро все кончится, — Питер вернулся к штурвалу, а Хеде устало прикрыл глаза и скривил в недоверчивой усмешке окровавленные губы.
Новая очередь выворотила куски обшивки на носу и вдребезги разнесла приборную панель. Штурвал рвануло из рук, и катер начал выписывать круги, кренясь на борт. Перестав слушаться рулей, судно превратилось в игрушку волн, безжалостно швырявших его то вверх, то вниз, грозя утащить в пучину.
Вуд подхватил Карла под мышки, подтащил к борту и, спихнув в воду, спрыгнул следом за ним. Все, морская прогулка окончена, теперь можно рассчитывать только на себя — надо попытаться вплавь добраться до берега под прикрытием валившего с катера дыма. Последний, мизерный шанс на спасение, учитывая, что над головами гудят вертолеты и летчикам как на ладони видна поверхность океана, а предательский ветер то и дело сносит дымный шлейф в сторону.
Швед беспомощно барахтался, слабея с каждой секундой, а вода вокруг него окрасилась кровью. Подплыв к нему, Питер ухватил Карла за ворот рубахи и, как на буксире, потянул за собой, попутно соображая, водятся ли здесь акулы? Для этих тварей достаточно почуять кровь, и тогда к опасности быть расстрелянными из пулеметов прибавится опасность быть разорванными на куски океанскими хищниками.
Вертолеты вновь зашли на цель и дали залп ракетами. Гулко рвануло, к небу поднялся огненный шар, лопнувший ослепительно яркими брызгами, над водой прошла тугая волна горячего, противно пахнувшего взрывчаткой воздуха. На катере бушевал пожар, пламя жадно пожирало все, способное гореть, а океан, споря с огнем за добычу, безотрывно лизал горевшие борта, захлестывая рубку и затягивая посудину в глубину, словно стремясь поскорее остудить ее и уложить на грунт, скрыв от вертолетов толщей воды. Осев на правый борт и все больше кренясь, катер начал быстро тонуть, а над ним, подобно стервятникам, хищно кружили вертолеты, щедро рассыпая дробь пулеметных очередей.
Сильно работая ногами и делая мощные гребки свободной рукой, Вуд тянул потерявшего сознание Карла к торчащим из воды острым камням, об которые с шумом разбивались волны, — скорее бы добраться туда и забиться в одну из гранитных расщелин маленького островка, поскольку доплыть до спасительного берега вряд ли хватит сил. Закрывая солнце, над ними прошел вертолет, разгоняя винтами дым. Питер увидел мелькнувшее брюхо машины с облезшей зеленоватой краской, ровные ряды заклепок, казавшиеся тонкими хоботки стволов спаренных пулеметов с дрожащими на концах язычками пламени. Рядом по воде зашлепали пули, словно с небес рассыпали морскую гальку, вытряхнув ее из прохудившегося мешка. А следом за первым уже грохотал винтами следующий вертолет, а за ним и третий. Квадрат за квадратом они прочесывали район гибели катера, чтобы не оставить ничего живого, смести свинцом и отправить на дно все, что еще держится на поверхности.
Стиснув зубы, Вуд плыл, стараясь укрыться от грозящей с неба смерти за все более редевшей полоской дыма. Только бы добраться до островка, только бы добраться!
Заложив крутой вираж, вертолеты унеслись, разворачиваясь для нового захода и, как бичами, полосуя воду смертоносными очередями. Руки, казалось, налились свинцом, мышцы ног начала сводить судорога, вцепившиеся в воротник рубашки Карла пальцы совершенно онемели, но Питер плыл, из последних сил таща за собой шведа. Наконец ему удалось крепко ухватиться за выступ мокрого, покрытого скользкой слизью камня, чтобы не дать набегавшим волнам утащить измученных пловцов обратно в океан. Хрипло дыша, как кляча, вытянувшая на крутой подъем тяжеленный груз, Вуд втиснул Карла в расщелину между обломками скал и закрыл его собой, прислушиваясь к нарастающему гулу в небе.
