И девушка с трепетом притронулась к тяжелым колосьям полегшей пшеницы. Она сорвала несколько колосьев и растерялась. Она позабыла взять мешок. «Ничего. В карманы наберу», — подумала она и лихорадочно стала набивать карманы пальто тугими колосьями.
Почуяв запах человека, котенок покинул порог избы. Он подбежал к девушке и стал тереться мордой об ее руки.
— Уйди ты! — невольно улыбнулась Марина и озабоченно поглядела на запад.
Оттуда ветер доносил тяжелый грохот танков и стрекот пулеметов. По улице бежали солдаты. Вот один из них бросился к хате деда Анисима. Девушка упала в борозду между грядами и отползла к бане. Солдат через минуту вышел из хаты и побежал дальше.
Девушка продолжала работу. Она очистила от колосьев уже полгряды, когда по селу стали бить пушки отступающих наших частей.
Немецкие мотоциклисты повернули к околице и дали дорогу своим танкам.
Карманы были туго набиты.
Девушка отвязала от двери у бани тонкую бечевку и опоясалась. Она не хотела оставить на грядке ни одного колоска. Она перевязала платье бечевкой и стала складывать колосья за пазуху. Они были чуть холодноватые и колючие. Но, стиснув зубы и порывисто дыша, девушка ползла по грядке, отрывая от жестких и упругих стеблей колосок за колоском.
— Ничего вам не оставим, ничего… — шептала она, вкладывая в эти слова всю свою ненависть и все свои надежды.
Оставалось снять еще с четверть гряды, когда заработали бомбардировщики и село вспыхнуло с обоих концов.
Пламя с шелестом и свистом рванулось к ометам соломы, к избам и амбарам. Пламя прыгнуло на хату деда Анисима, и, точно облитая бензином, запылала крыша сарая.
Горячий воздух пахнул в лицо девушки, и котенок в страхе прижался к ее ногам.
«Что же, придется уходить, — подумала Марина и прощальным взглядом окинула клочок неубранной пшеницы. — Пусть и она горит», — решила девушка и, выхватив из сарая пук горящей соломы, положила его на гряду.
Пламя побежало по гряде и донесло до Марины горький запах горелого хлеба.
— Вот и все, — сказала Марина и, схватив котенка, проскочила сквозь горящие ворота, к речке, к ольшанику…
Рысака она уже не нашла. Он испугался взрывов и, оборвав повод, ускакал в степь.
Но девушка не огорчилась этим. Радостная и возбужденная, она пробиралась меж зарослей ольшаника и малинника к степи и улыбалась, вспоминая солончаки и полынь — горькую траву.
«Ничего, дед Анисим! Получишь ты золотую медаль, а полынь не успеет вырасти. Не успеет!» И улыбалась в темноте, наполненная каким-то особым, не изведанным ею счастьем.
В городском поселке Лельчицы Гомельской области стоит обелиск. Надпись золотыми буквами на мраморной плите:
«Здесь похоронены воины Советской Армии и партизаны во главе с членом ЦК ВЛКСМ Иваном Артемьевичем Задорожным и писателем Иваном Николаевичем Меньшиковым».
Я увидел эту надпись двадцать пять лет назад, и мне захотелось узнать, какими были люди, отдавшие жизнь за Родину и погребенные здесь.
Многие годы я вел переписку с Центральным государственным архивом литературы и искусства СССР, Музеем ЦК ВЛКСМ, Союзом писателей СССР, принимал участие в розыске родственников погибших, собирал документы, фотореликвии, письма, воспоминания.
Особенно много материалов удалось собрать о жизни и творчестве Ивана Меньшикова — комсомольского журналиста, писателя, страстного патриота. Они оказались настолько значительными и интересными, что возникла мысль о создании здесь, на месте гибели писателя, а позднее и на его родине, в с. Айлино Челябинской области, музеев Ивана Меньшикова. Предложение это было горячо поддержано учителями и учащимися Лельчицкой и Айлинской школ, а также писателями, знавшими Ивана Меньшикова: Константином Симоновым, Валерием Кирпотиным, Юрием Нагибиным, Виктором Тельпуговым, Григорием Коноваловым, Леонидом Жариковым, Павлом Железновым, Сергеем Бородиным, Евгением Долматовским и другими.
Сейчас в Лельчицком школьном музее-уголке И. Меньшикова, в Гомельском и Челябинском областных, Нарьян-Марском окружном, Саткинском городском краеведческих музеях, в Айлинской мемориальной комнате хранятся книги писателя: «Полуночное солнце», «Друзья из далекого стойбища», «Повести и рассказы», «Человек не хочет умирать», «Человек ищет счастья», «Рассказы», «Уста, говорящие правду», «Смертная переправа», «Когда прилетят скворцы», «Горящее сердце Данко», изданные в Москве, Архангельске и Минске, фотокопии документов, присланные из Центрального государственного архива литературы и искусства СССР, письма родных, воспоминания друзей писателя.
Читателям, взявшим в руки данную книгу Ивана Меньшикова, хочется представить некоторые экспонаты из этих музеев.
…Копия автобиографии Ивана Меньшикова, написанной им 13 мая 1942 года. Очевидно, она была подготовлена вместе с документами, необходимыми для отправки его на фронт, в Действующую армию:
«Родился в 1914 году в семье крестьянина, село Айлино Саткинского района Челябинской области. Окончив сельскую школу, а потом ШКМ, переехал к отцу, которого как изобретателя вызвал сюда (в Москву. — Д. М.) Совнарком РСФСР.
В 1930 году я поступил в авиатехникум ЦАГИ, который не удалось закончить из-за тяжелого материального положения семьи.
Я поступил работать в газету Московской окружной железной дороги, работал в одной фабричной многотиражке в Москве.
В 1934 году я уехал работать в Арктику (Ненецкий национальный округ Архангельской области) в качестве журналиста. Там, в ноябре, в сущности, и начал свою литературную деятельность (собирал песни, сказки, материалы, которые потом мною были использованы в пяти книгах, изданных и издающихся в Москве и Архангельске).
С 1936 года живу в Москве, работаю в различных газетах и журнале «Колхозник».
В 1938 году после выхода двух моих книг перешел целиком на творческую работу. В 1941 году, с начала войны, работаю очеркистом «Комсомольской правды» и одновременно пишу рассказы».
…С первых дней Великой Отечественной войны Иван Меньшиков рвется на фронт. Но не сразу удалось ему добиться этого.
20 июля 1942 года Меньшиков обращается с заявлением в Оборонную комиссию Союза советских писателей[1].
«ЗАЯВЛЕНИЕ
Прошу Оборонную комиссию возбудить ходатайство перед Политуправлением РККА о посылке меня на фронт, в Действующую армию, так как год работы в «Комсомольской правде» дал мне возможность хорошо узнать только тыл, а для полноценной творческой работы мне требуется еще знание и фронта.
Вкратце сообщаю, что я делал до воины и за время ее.
Начиная с 1934 года я написал пять книг повестей и рассказов об Арктике и ненецком народе: «Полуночное солнце», «Человек не хочет умирать», «Легенда о Таули из рода Пырерко», «Друзья из далекого стойбища», «Человек ищет счастья». Все они, за исключением последней, издание которой задержалось издательством из-за войны, печатались в различных журналах и вышли отдельными изданиями.
За время войны, работая очеркистом в газете «Комсомольская правда», я напечатал двадцать пять очерков о колхозной деревне во время войны, написал около двадцати рассказов, которые передавались по радио и печатались в центральных журналах. Эти рассказы выходят книгой «Сын Великого Новгорода» в издательстве «Молодая гвардия».
И самая последняя моя работа — это трехактная пьеса о Герое Советского Союза Лизе Чайкиной, названная по имени героя. Пьеса уже принята к постановке Первым фронтовым комсомольским театром, и ее в скором времени увидит зритель. Помимо этого, пьеса должна издаваться «Молодой гвардией» большим тиражом для совхозно-колхозных театров и сельских драмкружков…
На фронте я могу выполнять любую работу, начиная от репортерской и кончая работой по написанию истории какой-либо части. Желательно на Северном фронте, более близком по духу моего творчества…
И. Меньшиков».
…Последняя запись в дневнике писателя, от 21 апреля 1943 года:
«…Сегодня-завтра уезжаю в немецкий тыл. Полностью обмундирован и вооружен. Будем выпускать в оккупированной немцами Белоруссии и на Украине «Комсомольскую правду». 19 апреля был принят в кандидаты партии, и это как-то изменило во мне что-то. Точно прошло мое детство, юность и наступило мужество. Как много надо и можно сделать. Удивительно, что, уходя в неизвестность, я как-то ни мгновения не чувствую своей обреченности, страха за себя. А ведь возможно все…»
…Перед отправкой во вражеский тыл Иван Меньшиков зашел попрощаться к писателю Николаю Зотовичу Бирюкову, с которым его связывала большая творческая дружба.
Родные Бирюкова, которые живут в Ялте, так написали об этой встрече:
