Вспомогательные крейсера, вышедшие в море, получили от Руководства войной на море следующие задачи:
— нарушение судоходства противника ведением боевых действий, а также созданием угрозы нападения;
— уничтожение или захват торговых судов противника;
— создания напряжения боевых сил противника, заставляя его эскортировать торговые суда на всем Мировом океане и патрулировать на узлах коммуникаций, отвлекая тем самым столь нужные боевые единицы на важнейших театрах военных действий.
Контактов с кораблями противника следовало избегать до последнего момента. Так параграф 4 Главы F приказа, полученного командиром «Тора» О. Кэлером перед выходом в море гласил:
«Боевых соприкосновений с вражескими военно-морскими силами, в том числе со вспомогательными кораблями, необходимо избегать. Если столкновения, тем не менее, избежать не удастся, то, используя маскировку, внезапным и решительным применением всех боевых средств стремиться к уничтожению противника».
Технические особенности вспомогательных крейсеров
Одними из самых главных условий для успешных действий вспомогательного крейсера, являлась его способность ничем не выделяться среди множества мирных торговых судов, бороздящих просторы морей, а также возможность в кратчайшие сроки изменить свой внешний облик. Проще говоря — быть самым настоящим «волком в овечьей шкуре». Реализовать это оказалось не так-то просто.
В обычном транспорте восьми тысяч регистровых тонн приблизительно 40 % всего объема судна занято машинной установкой, надстройками, кубриками, кладовыми боцмана, провизией, топливом и водой, необходимыми для плавания протяженностью несколько месяцев. Все остальное можно расценивать как большую пустую коробку, заполненную грузом. Команда такого транспорта обычно состоит из около сорока человек. Теперь же предстояло разместить в этом же объеме почти четыре сотни моряков, не считая предполагавшихся пленных. Орудия, торпедные аппараты, мины, гидросамолеты и торпедные катера — всему необходимо было найти место, а также обеспечить их применение с минимальной потерей времени. Кроме того, для гораздо большей автономности, требовалось увеличить как минимум вдвое объем топливных и водяных цистерн. А еще надо было обустроить кладовые для хранения многих тонн припасов и провианта, холодильные камеры для свежих продуктов, лазарет, обувную мастерскую, плотницкую, ремонтный цех, прачечную, загоны для свиней и цыплят, загрузить тонны краски и различных конструкционных материалов для изменения облика корабля, большое количество резиновых лодок и многое, многое другое.
Для 150-мм орудий весом более пяти тонн требовались усиление палубы в местах их установки. Именно поэтому предпочтение отдавалось новым судам, в проектах которых это условие заложили уже заранее («Атлантис», «Пингвин», «Тор»). Необходимо было также обеспечить бесперебойную подачу боеприпасов из артиллерийских погребов, расположенных ниже уровня ватерлинии к артиллерийским установкам.
Орудия, торпедные аппараты и легкое вооружение скрывались полностью либо маскировались под настройки или палубный груз. Для этого использовались фиктивные переборки, откидные щиты, фальшивые палубы и т. п. Так, на «Атлантисе» четыре бортовых орудия сбоку прикрывались щитами, которые откидывались вверх с помощью противовесов, наподобие крышки хлебницы. Пятое и шестое орудия превратились в большой палубный контейнер с промышленным грузом и кран. На «Виддере» и «Торе» некоторые палубные орудия выглядели со стороны как огромные деревянные катушки с кабелем. Самолеты и быстроходные катера прятались в трюмах. Не было никакого предела изобретательности немецких инженеров и военных, но весь камуфляж исчезал со скоростью молнии в момент необходимости — так, на «Атлантисе» это занимало две секунды.
В то же время рейдеру необходимо было походить на конкретное судно какой-либо компании, что было не так уж просто — транспорты постройки отечественных верфей имели специфический «немецкий» облик. Командир «Атлантиса» Бернгард Рогге в своих мемуарах с символичным названием «Под десятью флагами» писал, что в качестве образцов для маскировки, после изучения справочника Ллойда, были выбраны 26 судов возрастом не более десяти лет, водоизмещением от 5 до 10 тысяч тонн, с крейсерской кормой и хоть немного походивших на рейдер. Для того чтобы превратиться в одно из них, на борту имелось множество различных приспособлений. Силуэт изменялся при помощи деревянных щитов, полотнищ парусины. Мачты и грузовые стрелы были телескопическими — поднимались и опускались, а также устанавливались в различных положениях. Дымовая труба удлинялась, а при необходимости добавлялась фальшивая вторая. Раструбы вентиляторов могли перемещаться, настоящие дополнялись фальшивыми. Имелось по два набора навигационных огней, с помощью которых создавалась иллюзия движения в противоположном направлении. Чтобы не рейдер не выглядел идущим пустым, вызывая этим лишние подозрения, в трюмы в качестве дополнительного балласта засыпался песок. Для перекраски корпуса и надстроек в трюмах хранилось большее количество краски и малярных принадлежностей. Таким образом, война на море велась не только снарядами и торпедами, но и сварочными аппаратами, пилами, гвоздями и кистями.
Находясь в отечественных водах в период подготовки к походу, вспомогательные крейсера маскировались под вспомогательные суда — различные плавбазы, прорыватели минных заграждений (шперрбрехеры) и военные транспорты, зачастую пользуясь при этом оперативными позывными реально существовавших единиц Кригсмарине. На них устанавливались фальшивые орудия, сделанные из дерева, и даже дымовые трубы. Почта проходила специальную фильтрацию — на берегу оставался кто-то из моряков, приписанных к кораблю, который отбирал предназначенную для экипажей корреспонденцию. По официальным документам, суда находились в плаваниях в европейских водах. Известно, что флот продолжал оплачивать арендные платежи за «Атлантис» его владельцу компании «Ганза» еще пару лет после гибели рейдера.
При выборе будущих рейдеров предпочтение отдавалось относительно скоростным однотрубным судам с двухмоторной дизельной энергетической установкой, работавшей через редуктор на один винт. Это позволяло во время плавания отключать один двигатель для ремонта, профилактики, а также в целях экономии топлива. Тем не менее, изучение характеристик силовых установок немецких вспомогательных крейсеров показывает, что лишь половина кораблей — «Атлантис», «Пингвин», «Комет», «Михель» и «Шифф-5» — соответствовала этим требованиям. На «Штире» и «Коронеле» стояло только по одному дизелю, а «Корморан» имел дизель-электрическую установку. Остальные трое — «Орион», «Виддер» и «Тор» — приводились в движение паровыми турбинами.
Стоит сказать, что проблемы по механической части имелись у всех рейдеров из-за долгого нахождения в плавании и, зачастую, продолжительной эксплуатации судовых установок в экстремальных режимах. Однако, если у дизельных кораблей новой постройки они не оказали большого влияли на результаты боевой деятельности, то про крейсера с паровыми турбинами такого сказать нельзя. «Тор», являясь новым судном, не испытывал особых проблем, а вот КТВ «Ориона» и «Виддера» так и пестрят описаниями поломок, из-за которых служба на них превратилось для машинных команд в настоящее мучение. Позднее РВМ было вынуждено признать, что «Курмарк» и «Ноймарк» ни в коем разе не должны были использоваться в качестве коммерческих рейдеров. Имелись большие проблемы с двигателями и на дизель-электроходе «Корморан», но они были связаны с тем, что его энергетическая установка была совершенно новой, толком не отлаженной. Известно, что Редер предложил корветтен-капитану Теодору Детмерсу отложить выход в море до ее полного испытания, но командир «Корморана» отказался. Поэтому проблема с баббитом для вкладышей подшипников возникла уже в походе.
Не стоит забывать и о других недостатках, присущих пароходам. Если моторные суда, например «Атлантис», потребляли в сутки в среднем 8–9 тонн соляра, то «Виддер» и «Орион» — около 40 тонн нефти. Время разогрева паровых котлов также не шло ни в какое сравнение со временем набора полного хода дизельными судами, плюс ко всему, турбину приходилось постоянно держать в работающем состоянии. Так что, лучшим выбором для превращения во вспомогательный крейсер, все-таки являлись корабли с дизельной энергетической установкой.
Первоначально главный калибр каждого вспомогательных крейсеров составляли взятые из арсенала шесть 150-мм орудий SK L/45 образца 1906 г. в установках MPL С/13 на центральном штыре, снятых в свое время с линейных кораблей и линейных крейсеров кайзеровского флота, и установках MPL С/16, изготовленных для недостроенных легких крейсеров периода Первой мировой войны. Широко распространенная информация Э. Грёнера о том, что на корабли «первой волны» ставили орудия со старых линейных кораблей «Шлезвиг-Гольштейн» и «Шлезиен», очевидно, не соответствует действительности, поскольку эти орудия были сняты только в 1940 году. Большинство орудий оказалось уже порядком расстрелянными, так что реальная дальность не превышала и 10 тысяч метров. Боекомплект состоял из 300 снарядов (фугасные с донным и головным взрывателем) на орудие. Всего же в погребах хранилось 1500 150-мм фугасных снарядов L/4,6 с донным и L/4,5 с головным взрывателем. Они имели одинаковый вес 45,3 кг, но различались по количеству взрывчатки (3,058 и 3,892 кг). Кроме этого, было 250 150-мм фугасных трассирующих снарядов L/4,5 с головным взрывателем и 50 150-мм осветительных снарядов весом 41 кг.
