На столе у комбата зазвонил аппарат закрытой телефонной связи.
Бунцев поднял трубку.
Звонил генерал-лейтенант Дубик. Лицо комбата становилось все более оживленным. Он положил трубку и повернулся к Шукалину. Глаза его блестели.
— Ну, комиссар, кажется появилась ниточка, ведущая к Леонову.
— Что ты говоришь! Где он?!
— Генерал Дубик сказал, что у него находится подполковник Джалал. Джалал смог выяснить, что недалеко от того места, где пропал Леонов, дислоцируется банда, у которой в плену есть советский солдат.
— Что приказал генерал?
— Приказал готовить батальон. Через час вертолетом прибудут афганские товарищи, в том числе и Джалал. Я тебя, Владислав Альбертович, попрошу дать команду, чтобы через полчаса явились ко мне командиры рот, а я пока все-таки напишу письмо.
Ровно через час над батальонным городком — застрекотали вертолеты. В первом прилетела группа афганских офицеров и несколько человек, одетых в гражданскую одежду. Второй вертолет служил боевым прикрытием. Дежурный офицер пригласил прибывших в штаб, где находились комбат, его заместители и начальник штаба.
Подполковник Джалал сообщил:
— Сегодня ночью уездным властям сдался душман. Он сообщил, что вчера он с десятью душманами доставил в банду двенадцать ишаков с оружием. Банда получила приказ через двое суток ночью нанести удар по западной части Кабула. Если верить пленному, вчера вечером, когда он вместе с другими душманами находился в их штабной палатке, у главаря, тот рассматривал советский военный билет. Пленный рассказал нам об этом, когда мы начали интересоваться, не слышал ли он что-либо о советских военнослужащих.
Бунцев пригласил подполковника Джалала и его спутников к карте.
— Где дислоцируется банда?
Джалал уверенно отыскал нужную точку.
Майор Мисник обвел указанное место карандашом и сказал:
— Район горный, труднодоступный. Смотрите, сколько здесь ущелий, долин, сплошная «зеленка». Трудно там будет без людей, которые знают эти места. Пленный не согласится показать, где засела банда?
— Мы уже об этом подумали, — улыбнулся Джалал и указал на мужчину средних лет с аккуратной бородкой. — Вот познакомьтесь: секретарь уездного комитета Народнодемократической партии товарищ Мохаммад Нур. Это им сдался душман в уездном центре. Товарищ Нур великолепно знает этот район и тоже изъявил желание принять участие в операции.
Оказалось, что Hyp совсем неплохо говорит по-русски. Он пояснил:
— Я уроженец этих мест. Знаю, что в этой банде не менее двух десятков наших жителей. Большинство из них, в этом я уверен, воюют против народной власти не по своей воле. Я вам пригожусь не только как проводник, но и как следователь.
Бунцев спросил у Джалала:
— Какие силы примут участие с вашей стороны и кто командир?
— Товарищ Сардар. — Джалал представил высокого, подтянутого полковника. — Он командир пехотного полка. Ему приказано провести операцию.
На кителе у полковника был ромб, который получают после окончания высшего учебного, заведения.
Бунцев поинтересовался:
— В Советском Союзе учились, товарищ полковник?
Тот ответил по-русски:
— Да. В прошлом году я вернулся в Афганистан. Мне приказано согласовать с вами наши действия и сегодня же выдвинуться в нужный район.
— Мы готовы, товарищ полковник. - Бунцеву понравился этот спокойный деловой человек. — Какая задача отводится нам?
Полковник продвинулся вплотную к карте.
— Мы хотим попросить вас сегодня ночью захватить господствующие высоты и к утру блокировать этот район.
Мисник взглянул на Бунцева.
— Товарищ подполковник, а может, и нам выделить хотя бы разведроту? Речь ведь идет о нашем солдате.
За Бунцева ответил полковник Сардар.
— Не волнуйтесь, товарищ майор, мы все сделаем как надо. Благодаря Советскому Союзу мы имеем не только прекрасное оружие, но и хорошо подготовленных командиров. Мы обязаны все большую тяжесть боевых действий брать на себя, потому что гибель каждого советского солдата на нашей земле — это упреки и нам. В данном случае мы справимся сами, и лишний раз рисковать жизнью наших друзей-интернационалистов мы не имеем права.
Бунцев согласно кивнул головой.
Вскоре гости улетели, и в батальоне остался только секретарь уездного комитета. После обеда Бунцев и Мохаммад Нур сели в тени скалы и повели разговор.
Мохаммад Hyp оказался очень интересным собеседником. Он не только отлично разбирался в сложной обстановке, сложившейся в стране, но хорошо знал историю страны, был в курсе и международной ситуации. Сидя по-восточному, поджав под себя ноги, он неторопливо говорил:
— Конечно, Америке надо, чтобы советские войска находились в Афганистане как можно дольше. Это позволяет ей, подымая вокруг Афганистана, вокруг афганского вопроса шумиху, прятать за нее свои преступные дела в Никарагуа, и тайную поставку оружия своим людям в Иране, и дальнейшую гонку вооружения, и свою затею со «звездными войнами». Если бы не Советский Союз, неизвестно, что было бы с нами. Американские лидеры ведь всерьез готовились не только поработить наш народ, но и превратить Афганистан еще в один плацдарм для агрессии против Советского Союза. Мне исполнилось девятнадцать, когда свершилась Саурская революция. Как мы по-юношески бурно переживали радость победы! Но беда наша не только в том, что опыта у руководителей-революционеров было очень мало, но и в том, что у нас слишком слабая рабочая прослойка, ведь и сейчас в стране рабочий класс очень малочислен. Это тоже сыграло на руку некоторым авантюристам. Удалось Амину прийти к власти, и сколько вреда он причинил! Именно режим Амина заставил тысячи людей уйти в горы, в Пакистан и Иран, встать на сторону контрреволюции. Я, как и многие члены партии, был вынужден снова пережить тяготы подполья. Из рядов вооруженных сил в то тяжелое время были уволены тысячи преданных партии и народу офицеров. Это привело к деморализации армии. А сколько ошибок было допущено в отношении пуштунских племен! Районы, где они селились, подвергались бомбардировкам и артиллерийским обстрелам. В отношении многих вождей и старейшин были применены репрессивные меры. К чему это привело? А к тому, что военному командованию перестали подчиняться ополчения, которые раньше годами на добровольной основе формировались из пуштунских племен и охраняли границы с Ираном и Пакистаном. Открылись границы, и через них пошли в нашу страну потоки оружия. Вместе с караванами американский империализм бросил и банды душманов, которые взял на свое обеспечение.
Бунцев не перебивал собеседника, а тот с горечью продолжал:
— Что говорить, во времена Амина контрреволюции удалось существенно укрепить свои позиции. Много проблем встало перед партией и тогда, когда Амин был разоблачен. Важно было, чтобы люди не ожесточились, не мстили. Нужно было не только исправлять ошибки, но и не допустить раскола в партии, организовать работу с теми, кто не выдержал и перешел на сторону контрреволюции. А вот с населением, особенно крестьянами, надо сказать честно, не получилось. Не дошли мы до дехканина, потому что считали это не главным. Да и в руководстве партии нашлись люди, которые считали, что мы можем достичь прогресса без темных, забитых, казалось, верующих только в одного аллаха жителей кишлаков, которых, кстати, в Афганистане подавляющее большинство. Но, как видите, в партии нашлись силы, которые смело отбросили то, что мешало прогрессу, да и избрание Генеральным секретарем товарища Наджибуллы — свидетельство этому. Человек он сильный, грамотный, хорошо знающий, что надо стране. Сейчас, как я думаю, главное то, чтобы мы могли четко определить, кто настоящий враг афганского народа, а кто просто заблуждается, убедить его в этом и привлечь на свою сторону. Уверен, что таких — большинство, поэтому и объявили мы на весь мир о примирении…
Нур все время поглядывал на дорогу. Но она была пустынна.
— Да, поддержали вы нас в трудное время, помогли выстоять. Собственно, Афганистан и Советский Союз всегда были хорошими соседями и друзьями. Я несколько дней назад выступал перед крестьянами в одном кишлаке. Спрашиваю: «Знаете ли вы Аманулло-хана?» Отвечают: «Знаем». — «А знаете ли вы Ленина?» Кивают головой: «Знаем». — «А знаете ли вы, что они были большими друзьями, что Аманулло-хан ездил к Ленину в гости?» Смотрят удивленно. «Так вот, Ленин и Аманулло-хан завещали своим народам жить в мире и дружбе». Рассказал я им об истории дружбы наших народов и о том, что всегда приходили они друг другу на помощь. Слушают внимательно. Им ведь наши враги изо дня в день устами разных «голосов», листовок долдонят о том, что Советский Союз послал сюда свои войска для того, чтобы закабалить наш народ. А люди у нас доверчивые, привыкли верить словам. Поэтому прав наш Генеральный секретарь, требуя, чтобы каждый член партии шел к людям и простым, доходчивым языком рассказывал им правду и о целях революции, и почему советские войска здесь, и о том, что они помогают нам сохранить Афганистан независимой и самостоятельной страной. Да, много допустили мы ошибок. Сейчас надо исправлять. Но это ни в коей мере не умаляет достигнутое. Представляете, из четырнадцатого — сразу в двадцатый век! Просто ли это?
