class="p1">Милена вырвалась, выскочила из машины. Она пробежала несколько шагов, свернула за угол здания гимназии и вдруг попала в объятия Петра.
– Ну-ну, хватит, все закончилось, – успокаивал Петр свою рыдающую невесту.
Он наблюдал из-за угла сцену в автомобиле и был готов прийти на помощь Милене. Но обошлось.
Игорь стоял поодаль, виновато опустив взгляд.
Когда Милена немного пришла в себя, Петр предложил ей пройти в здание гимназии и принять успокоительное.
У Званцева были другие мысли.
– Милена, ты не сказала главного. Удалось? – спросил он.
Милена утвердительно кивнула, потом тихо сказала:
– Пробег машины Вальца увеличился на двадцать восемь километров. Я посчитала.
– Двадцать восемь делим пополам, имеем четырнадцать, – произнес Игорь. – Значит, до завода именно столько километров и есть!
Петр выглядел хмурым.
– Ты доволен? – спросил он.
– Ну еще бы! Милена, дорогая, спасибо тебе!
Женщина молчала, тяжело дышала и лишь слегка кивала в ответ.
– Теперь возвращайся в дом и жди нас, – распорядился Петр. – Надеюсь, дорогу знаешь.
В это время раздался скрип автомобильных шин. «Опель» Вальца рванул с места.
Игорь спокойно, не торопясь, шел узкими переулками. Странное чувство владело им. Задание Званцев выполнил, про завод узнал все или почти все, а на душе у него все равно было скверно. Он подставил Милену, и Петр в разговоре ясно дал ему это понять.
«Ну а что мне еще было делать? – пытался себя успокоить Игорь. – Я ее не принуждал, она сама вызвалась».
Четыре дня назад он в первый раз шел один по улицам Быстрицы, пытался найти Петра. Тогда каждый прохожий виделся ему агентом гестапо, который мог остановить его и учинить допрос. Мол, кто такой, куда и зачем идешь? Сейчас он этого не боялся. Почему? Может, потому, что служил в разведке уже целых четыре дня. Ветеран! Смех, да и только!
Игорь вышел на улицу Яна Гуса. Вон и дом Милены, до него метров сто.
В этот миг он услышал за спиной:
– Иди прямо и не оглядывайся!
Эти слова прозвучали как приказ, а голос, произнесший их, был знакомый. Званцев подчинился, но дошел до дома Милены и остановился.
– Не останавливайся! – прозвучало у него за спиной.
В это время Званцева обогнал человек в сером плаще и берете такого же цвета.
– Следуй за ним. Дистанция десять метров.
Человек в плаще и берете шел, как и Игорь, неторопливо, не озирался по сторонам и этим походил на местного жителя. Вот он повернул налево, пошел прямо и очутился у моста через речку, бурно несущую свои вешние воды.
Они перешли мост, знакомый Званцеву, и очутились у подножия горы, поросшей лесом.
Все прошагали еще метров пятьдесят в глубину зарослей, и голос за спиной скомандовал:
– Антон, остановись!
Человек, шедший впереди, остановился, а Званцев наконец-то сообразил, чей именно голос звучал у него за спиной.
Игорь понимал, что здесь уже не город, а лесная чаща, обернулся. Перед ним стоял Костров, а чуть поодаль от него держался человек, очень похожий на того, который шел впереди. Улыбка сияла на лице Игоря, но майор Костров не расположен был радоваться, выглядел хмурым и строгим.
– Товарищ майор, разрешите доложить, – подал голос Званцев, но Костров его прервал:
– Отставить! Докладывать будешь не мне, а полковнику.
– Ну и где же ты, дорогой мой, скрывался все это время? Говорят, неплохо устроился. Шикарный дом, красивая хозяйка. Пивко, наверное, попивал. – Тон, которым полковник Балезин все это произнес, не предвещал Званцеву ничего хорошего.
Балезин сидел в землянке за дощатым столом, вертел в руках карандаш, словно хотел что-то записать, и в упор смотрел на Игоря, стоявшего перед ним по стойке смирно.
В углу на ящике из-под патронов пристроился Костров. Он временами потирал больное плечо и наблюдал за ходом допроса.
– Товарищ полковник, разведгруппа в составе старшего лейтенанта Званцева и гражданина Чехословакии Клапача задание выполнила. Местонахождение завода, производящего крылья для реактивного самолета «Саламандра», установлено! – бодро отрапортовал Игорь.
Выражение лица полковника Балезина было не то насмешливое, не то презрительное.
– Для этого тебе потребовалось четверо суток? А вот мне хватило и полутора, чтобы определить, что крылья для «Хе-162» делают в самой Быстрице, в цехе, расположенном рядом с депо. Плотнее, старший лейтенант, надо работать с местным населением! – проговорил он.
– Простите, товарищ полковник…
– Разговорчики! Я тебе слова не давал! Почему сразу не вышел на связь?
– Местность незнакомая.
– Незнакомая!.. Ты же разведчик! – Балезин поднялся, прошелся по каморке взад-вперед.
Званцев видел, что он нервничает, а сам по-прежнему стоял навытяжку.
– Ну и что ты мне хотел сказать?
– Простите, товарищ полковник, но у вас неверные сведения.
– Что?
– Да я хочу сказать, что ваши сведения относительно завода, производящего крылья, неверны. Новый цех – пристройка к депо – это блеф, муляж! Немцы делают там скамьи и табуреты. Крылья для «Саламандры» они производят в другом месте.
Балезин и Костров переглянулись.
– Смелое заявление, – сказал Балезин, поразмыслил несколько секунд и заявил:
– Садись и докладывай.
Игорь пояснял все до мелочей, рассказал, как спустился с парашютом, нашел дом, где должен был появиться Петр, как они с Яном из окна препараторской наблюдали за площадью и входом в новый цех-пристройку. Наконец он упомянул про то, как Милена следила за счетчиком километража в автомобиле Вальца.
Балезин слушал его очень внимательно, не перебивал.
Закончив доклад, Игорь попросил лист бумаги.
– Вот это Быстрица, – сказал он и изобразил круг. – Здесь депо, рядом новый цех-пристройка. От железнодорожной станции отходит линия. Она тянется через цех, опоясывает горный массив и соединяется с железной дорогой Быстрица – Вена.
– Покажи, где завод, – сказал Балезин.
Игорь тут же поставил на листке крестик.
– Так, понятно. А почему ты решил, что завод находится юго-восточнее города, а не восточнее, не севернее?
Званцев снова взял лист бумаги и стал чертить.
– Вот трасса, по которой наши самолеты сообщаются с отрядом Коваленко, – сказал он. – А вот так летел самолет с нашей разведгруппой. Мы отклонились от маршрута и попали под огонь немецких зениток примерно здесь. – Званцев провел карандашом черту и маленьким кружком указал место обстрела. Как видите, это на юго-восток от Быстрицы. На сколько? Теперь мы это знаем. Примерно на четырнадцать километров.
В землянке воцарилась тишина.
Ее нарушил майор Костров, сидевший в углу.
– Ты за свои слова ручаешься? – спросил он.
– Так точно! Я ведь не раз совершал разведывательные полеты.
Балезин молча изучал нехитрые линии, начерченные Игорем на листе, потом осведомился:
– Есть ли у тебя еще какие-то источники информации?
Только тут Званцев вспомнил, что ни слова не сказал о встрече с Разумовским.
– Есть, –
