Как позже выяснилось, одну и ту же речку раз десять вброд переходил, в итоге постепенно на холмы вышел: то вверх, то вниз — непонятно. На высотах уже абсолютно никаких речек нет, жажда истомила, во рту сухо, а из луж пить грязную воду по-спецназовски — ну никакого желания не имеется.
Развёл костёр, благо нашёл в нарукавном кармашке несколько спичек, заночевал, а с рассветом на тропинке нашёл пивную банку, заглянул внутрь — там водичка. Вода на вид чистейшая: прозрачная, дождевая. Обрадовался, поднял, вода и взболтнулась. Так мне чуть дурно не стало: столько мути со дна поднялось! Вот так и терпел долгих двадцать часов, пока в пригородный посёлок не вышел.
Нет, не напрасно написаны первые главы: вроде всё понятно, ясно, а как ковырнёшь так ничего и непонятно, туманно: мутное это дело — война. Кто кого защищает, кто с кем воюет, кто со всего этого что имеет, кто кого имеет?
Чтобы полностью раскрыть суть дальнейшего повествования, начну издалека — с холодной зимы 1986-го года. К тому времени Рома Дилань лет семь носил высокое звание сержант милиции и был простым помощником оперативного дежурного по горотделу. С тех пор побывал в разных службах, но такой вреднейшей и более нервной работы нигде более не встречал.
За дежурную смену потребно везде поспеть, успеть и разобраться. При срочной необходимости собрать в одну организованную кучу опергруппу, заехать за следователем прокуратуры или судмедэкспертом, по пути разобраться с несколькими семейными скандалами, привезти группу на место, помочь ребятам, своим друзьям, которые, кстати, тоже разрываются, составить различные протоколы, между делом съездить за криминалистом, по дороге принять вызовы и, получив удар доской по спине, задержать пару-тройку кухонных бандитов, вернуться на место, выловить из ванны взмыленного и уже успевшего разбухнуть утопленника или вытащить из петли пахнущего висельника. По дороге в морг принять вызов и задержать насильника.
Вернувшись в отдел, помочь выяснить отношения между задержанными и пострадавшими. Внимательно выслушать оскорбления всех сторон в свой адрес. Обстоятельно разобраться в порядке живой очереди с людьми доставленными патрульными. Составить протокол, взять объяснения. Получив список вызовов вновь съездить по адресам, так сказать, «обслужить».
За неимением времени на сбор опергруппы, быстро, совместно с милиционером-водителем, разобраться с «горячими» преступлениями. Повторно получив удар, в лучшем случае ящиком, в худшем — по голове, привезти задержанных и пострадавших в отдел. Ещё раз, более внимательно, согласно Закону о милиции стойко проявив вежливое и внимательное отношение к гражданам, выслушать оскорбления в свой адрес всех конфликтующих сторон, самое мягкое из которых — «вошь обыкновенная». Оформить необходимые документы, разобраться с людьми, доставленными ничего не объясняющими сыщиками. Вновь сколотить опергруппу и выехать по списку по местам очередных преступлений.
После чего… с различными вариациями предыдущее описание произведенной работы можно несколько раз и повторить, но это не суть важно. Важно то, что служба, как видно, очень нервная, требующая полной физической и моральной выкладки.
Однажды, зимой 1986-го, на глазах у Ромы, в течение буквально двух-трёх минут, зараз гибнет шестнадцать человек. Та ночь выдалась сумасшедшей. Не вдаваясь в подробности, к тому же до сих пор это дело покрыто серой канцелярской мглой и мраком, хотя и грифа «секретно» на нём нет, скажу: на второй день парень зачесался.
Чесалось всё тело, от пяток до шеи. Чесалось круглые сутки. Чесалось и на работе и дома, чесалось круглосуточно. Чесалось трое суток. Эта чесотня вконец его и измотала: не мог нормально ни спать, ни есть, ни работать.
Его молодая жена — Евдокия Тарасовна, стала посматривать на мужа, так как он тоже был в то время молодым и красивым, с великим подозрением. У Романчика же, в свою очередь, возникли подозрения в отношении супруги, отчего чесотня ещё больше усилилась. Но трезво проанализировав ситуёвину, пришёл к выводу, что во всём виноваты злачные места, которые вольно или невольно посещал во время опасной и трудной службы: везде же приходилось бывать.
На четвёртые сутки, вконец измочаленный, добровольно сдался в санчасть. Это, наверное, как зубная боль: терпит человек, терпит до последнего, и, в конце концов, решается. Пройдя по конвейеру всех специалистов-медиков, один из которых со словами: «Догулялся, милок!», — всё-таки, после осмотра тела, догадался отправить его душу к психиатру.
Рома — парень дисциплинированный, отсидев часок-другой в унылой и понурой очереди больных и немощных сотрудников, заходит к лекарю душ, вечно чем-то занятый психиатр, в свою очередь, выслушав жалобы и стоны души, но уже не с утверждением, а с вопросом: «Догулялся, Дилань?» — пытается отфутболить измученное бренное тело обратно, к предыдущему эскулапу.
Тут уж даже чесотка возмутилась. В итоге, выудив все подробности последних напряжённых рабочих дней, сопоставив гибель людей, специалист уверенно ставит диагноз — «реактивное состояние» и, извиняюсь за повтор слова, ставит таинственный укол, прошу прощения, в известное место.
До дома его доставил на своей служебной машине вовремя подвернувшийся под руку Джават Исмаилов — участковый уполномоченный. На общественном транспорте, как его предупредили врачи, после такого укола попросту бы не доехал. Последнее что Рома запомнил — это как он открыл дверь и с помощью любезного Джавата переступил порог своей квартиры. Дальше попросту выключился — сработало лекарство. Даже чайку Джавату не предложил.
Наутро проснулся огурчиком, будто заново родился: бодрый, свежий и без каких-либо подозрительных, изводивших его, симптомов. В семье воцарились мир, согласие, любовь и полное взаимопонимание.
Оказывается, реактивное состояние — есть реакция организма на шоковое психическое воздействие, в его случае выразившееся в мягкой, безобидной форме, но наложившее на всю жизнь неизгладимый отпечаток в его характере.
Надеюсь, не утомил Читателя длинным вступлением к этой главе, но это, считаю, весьма важно для дальнейшего понимания сущности изложения, в котором «реактивное состояние» играет не последнюю роль.
* * *
Так получилось, что в эту служебно-боевую командировку, лейтенант милиции Рома Дилань в составе сводного отряда милиции попал на одну из заснеженных вершин Кавказа, в место, где облака стелются по самой земле, а горизонт закрывают ещё более могучие горы, величественно возвышающиеся над облаками — прекрасные творения Божии. А если посмотреть вниз, то бурливые горные реки, стремительно текущие по ущелью, представляются узенькими ленточками — благодать. И чувствует себя человек, стоящий хоть на вершине, хоть у подножия такой скалы малюсенькой песчинкой в этом огромном мире. Если же переместить взгляд себе под ноги — грязь и слякоть. Другие красивые описания и слова об ущельях, дорогах и тропах, которыми могут воспользоваться банды с целью завладения этой самой стратегически важной высотой или обойти её, мы опустим, так как, судя по названию рассказа, это к данному повествованию никак не относится. Разве что отмечу особо: покуда солнышко светит, оно всегда будет в чём-нибудь весело отражаться.
Кроме других задач у отряда была ещё одна — осуществлять помощь российской армии в охране этой самой вершины и проходящей по ущелью высоковольтной линии электропередачи от покушений вредных сепаратистов и бандформирований.
Про высоковольтную линию автор как-то услышал подтверждение от командиров группировки, что одной из задач многочисленного армейского подразделения и есть охрана этой самой линии.
Позволю себе немного поразмышлять на эту тему.
Линия, само-собой, по генеральному плану под названием «плюс электрификация всей страны» проходит из России через несколько кавказских республик. На сколько километров она тянется — о том неведомо. Напряжение в проводах — тысячи вольт. Правительство решает: именно на этом участке электропередачи необходимо поставить надёжную и мощную войсковую группировку, с целью недопущения кражи электроэнергии как местным населением, так и бандформированиями. Министерство Обороны (есть, так точно!) спущенную сверху указку одобряет, и действует согласно щедро профинансированному за счёт налогоплательщиков плану. Финансы, как это обычно бывает, тут же растворяются в мутной среде, чёткий план при этом уверенно удерживается на поверхности, что называется — плавает.
Местному населению воровать электричество ни к чему — и так халява: Россия за всё уплатит, не обеднеет, а вот бандам — это удар ниже пояса! Как же: все сознательные родичи, как и всё передовое человечество от бандитов отвернулись, к себе домой не пускают, а кушать то хочется! Костры разжигать нельзя: армия ночью увидит огонь, днём дым, и всё, пиши — пропало, конец святой освободительной борьбе: джихад захлебнётся, газават задохнётся! А ведь джихад — это вершина Ислама!
