После этого звучно шлепнул их по щекам и велел смотреть на мертвого до конца пути.
Кода мы отъехали на достаточное расстояние от Парижа, уже смеркалось, и мы расположились лагерем на ночь. Казнь отложили до утра. Майор Хинка вышел из себя, когда впоследствии обнаружилось, что мальчишки исчезли. Обвинение, как обычно, пало на Порту. Хайде заявил, что проснулся среди ночи и увидел, как Порта один возвращается в лес, где мы располагались. Почти не вызывало сомнений, что он увел ребят в темноту и велел им бежать со всех ног. Однако Грегор с Гюнтером клялись, что ребята после этого были там еще не меньше двух часов. Дело оставили из-за недостатка времени и улик, но, думаю, никто из нас не сомневался, что версия Хайде была истинной.
Барселона где-то нашел радиоприемник-передатчик. В конце концов он поймал английскую речь, и мы поспешили заметить длину волны. Благодаря неустанному верчению ручек он наткнулся на командный пункт Третьей бронетанковой дивизии США. Мы тут же связались с ними.
— Привет, янки! — возбужденно закричал Барселона. — Слышите меня? Как у вас дела? Все в порядке?
— Здорово, фрицы! У нас все отлично, как у вас? — ответил голос на довольно хорошем немецком.
— Ничего, — сказал Барселона. — Слушай, янки; есть среди вас кто-нибудь, способный ответить на важный для нас вопрос?
— На какой, фриц?
— Мы с начала этой треклятой войны пытаемся выяснить имя свиньи Одина.
— Свиньи Одина?
— Совершенно верно.
Пауза.
— Ты сказал, свиньи Одина?
— Да, — подтвердил Барселона.
Снова пауза.
— Черт, это какой-то вопрос с подвохом? — с подозрительностью спросил американский немец.
— Нет-нет! — ответил Барселона. — Истинная жажда знаний!
— Ладно, подожди, спрошу других ребят.
Мы ждали, и через несколько минут янки заговорил снова.
— Эй, фриц, слушаешь? Тебе повезло. Среди нас есть норвежец.
— То есть у тебя есть ответ?
— Есть, конечно, но я должен поставить одно условие…
— Какое, янки?
— Вот это: я называю вам имя свиньи, а вы тут же сдаетесь и кладете конец этой гнусной войне. Годится?
— По мне годится, — согласился Барселона. — Только мы сейчас держим путь к Адольфу, хотим немного вразумить его… Ну, как имя свиньи?
— Ее звали «Золотая щетина», и принадлежала она Фрейе, а не Одину. Во всяком случае, так говорит наш знаток[164].
Поднялось шумное оживление. Мы тут же начали связываться с другими ротами, чтобы сообщить радостную новость.
— Алло, Дитрих! Мы узнали имя свиньи Одина!
— Алло, Гейнц? Знаешь, та свинья, о которой мы говорили…
— Алло, Вольф! Мы узнали имя свиньи Одина, только она принадлежала не Одину, а Фрейе, и звали ее «Золотая щетина».
— Ни черта подобного! — ответил Вольф. — Я сам вспомнил его, и это вовсе не «Золотая щетина». Звали ее Серимнер[165]. И принадлежала она все-таки Одину.
Последовал оживленный спор. Американцы упорно держались за имя «Золотая щетина». О Серимнер они слышать не хотели и утверждали, что это нацистские намеки. Вольф же обвинял их, что они выдумали «Золотую щетину» и хотят ввести нас в заблуждение. Вопрос так и не был решен.
Колонна двинулась дальше. Мы пересекли Рейн под внезапным ливнем. Небо было плотно затянуто облаками. Весь путь окаймляли разрушенные здания, груды мусора, пожарища; целые поселки, стертые с лица земли, люди, жившие в норах, будто крысы. Иногда за нами бежали толпы голодных детей, протягивали тонкие ручонки и просили хлеба. Повсюду смердело войной.
Двадцать пятого августа мы настроились на радиостанцию противника и услышали следующие новости:
«Сегодня утром Двадцать восьмая бронетанковая дивизия под командованием генерала Леклерка вошла в Париж[166]. По всему городу звонили колокола, и население бурно ликовало. Все немцы, у которых хватало глупости появляться на улицах, рисковали жизнью. Охранников в тюрьме Фресне удавили заключенные. Всем женщинам, заподозренным в связи с оккупантами, брили головы, сдирали с них платья и рисовали на телах свастики. Генерал фон Хольтиц арестован американцами. Весь город был иллюминирован до утра. Vive la France!»
Мы выключили приемник и какое-то время молча глядели друг на друга.
— Знаете, что? — заговорил наконец Порта. — Старине Хольтицу не дали достаточно вооружений, чтобы уничтожить весь город, и, готов спорить, он сейчас изо всех сил утверждает, что спас Париж от разрушения.
— Ему ни за что не поверят, — сказал Барселона.
— К тому же, — поддержал его Малыш, — все это будет в письменных приказах и прочих документах.
Порта пожал плечами.
— Те, кто наверху, всегда ухитряются вывернуться из чего угодно.
— На сей раз ничего не выйдет.
— Идем на спор? — предложил Порта.
Явное преувеличение. Вряд ли дальность их бросков превышала 70 м. — Прим. ред.
Э. Роммель, назначенный командующим группы армий Б во Франции, очень много внимания уделял строительству защитных сооружений, в т.ч. и созданию линий колючей проволоки. — Прим. ред.
Сильное преувеличение. — Прим. ред.
День высадки союзных войск в Европе (6 июня 1944 г.). — Прим. пер.
Часть побережья Нормандии, на котором планировалось произвести высадку союзных войск, разделили на 5 секторов (по два — американцам и британцам, один — канадской дивизии). Самое кровопролитное сражение было в секторе «Омаха», поскольку этот участок германского «Атлантического вала» был лучше всего подготовлен к обороне. Еще были сектора «Юта» (у американцев), «Джуно» (у канадцев), «Суорд» и «Гоулд» (у англичан). — Прим. ред.
Улица в Копенгагене. — Прим. ред.
Центральная улица города. — Прим. ред.
Альфонс «Аль» Капоне, глава чикагской мафии, умер 25 января 1947 г., т.е. довольно много времени спустя после описываемых автором событий. — Прим. ред.
Семейство английских пехотных танков. — Прим. ред.
Семейство английских тяжелых танков. — Прим. ред.
В реальности не более 8 сек. — Прим. ред.
Бои под Монте-Кассино описаны автором в романе «Дьявольский полк». — Прим. ред.
Говорит Лондон, говорит Лондон. Передача Би-би-си для Франции… (фр.). — Прим. пер.
Издалека льется тоска скрипки осенней… (пер. с фр. А. Гелескула). — Прим. пер.
Цветы темно-красные (фр.). — Прим. пер.
Хелен выходит замуж за Джо (фр.). — Прим. пер.
Кости брошены (фр.). — Прим. пер.
Жан думает о Рите (фр.). — Прим. пер.
По воскресеньям дети становятся нетерпеливыми (фр.).
Сильное преувеличение. — Прим. ред.
Да здравствует Франция! Смерть немцам! (фр.). — Прим. пер.
Видимо, автор имеет в виду части власовской армии. Но 439-й Восточный батальон был корпусным и во власовскую армию не входил. — Прим. ред.
Генерал артиллерии Эрих Маркс командовал 84-м армейским корпусом; на этом посту он и погиб 19.7.1944 близ Сент-Ло, в Нормандии. Кстати, именно он разрабатывал в 1940 г. основные положения плана «Барбаросса». — Прим. ред.
Любой на их месте также рассмеялся бы и послал Маркса куда подальше: 8-я армия в это время вела упорные бои на Украине, отходя с боями на Запад, и никакого дела до Франции ей не было. 84-й же корпус входил в состав 7-й армии. — Прим. ред.
В 1942—1945 гг. начальник штаба западной группы войск. — Прим. ред.
Автор смешал воедино немецкую реактивную установку 21cm Nebelwerfer 42 (правда, у нее было всего шесть направляющих) и суперпушку «Дора» (калибр 800 мм; о ней см. прим. далее). — Прим. ред.
Автор вообще любит преувеличивать жестокость противника — как на Восточном, так и на Западном фронте, — делая кальку, видимо, с самих немцев. — Прим. ред.
Здесь: «Черт возьми!» (исп.). — Прим. пер.
«Кат» (Катчинский) — персонаж романа Э. М. Ремарка «На Западном фронте без перемен». — Прим. пер.
