Она покачала головой, потряхивая волосами, но смотрела в сторону.
— Поговорить нужно.
— Может… может, пройдём внутрь?
— Конечно.
Ник провёл её в фургон и очистил место на кушетке.
— Что случилось?
Линда начала было, остановилась, затем глубоко вздохнула и расправила плечи.
— Я просто хотела спросить, — тихо сказала она, тщательно подбирая слова. — Вы с Майклом уходите в армию через пару дней, вместе со Стивеном. Нельзя ли мне пожить у вас до вашего возвращения, потому что… ну, если можно, конечно.
— Да, конечно. Ты не шутишь? Конечно.
— Я хотела бы отплатить вам обоим.
Ник опустился на колено перед ней и взял её руки в свои.
— Линда, ну что ты, Линда?
— Нет, — сказала она, покачав головой. — Я хочу отплатить тебе.
— Линда, Линда.
Она подняла глаза и посмотрела на него.
— Что? — спросила она тихим голосом.
Ник держал её руки в своих, не в состоянии выразить то, что ему хотелось сказать:
— Не знаю.
Стивен и Анджела стояли лицом друг к другу у небольшого алтаря. Позади Линда держала одну из золотых корон над головой Анджелы, а Ник держал другую над головой Стивена.
На клиросе мужской хор исполнял русский свадебный гимн — глубокая, захватывающая музыка, вызывавшая в памяти мотивы бескрайних степей, сумрачных соборов, икон, ладана и грусти. Могучий баритон Джона Уэлча увлекал за собой весь хор.
— Благословенно Царствие, — заводил священник, — ныне и присно и во веки веков.
Во втором ряду прихода, напротив подружек невесты, Майкл, Стэн и Аксел стояли на коленях во фраках, шевеля пальцами ног в холодных промокших кожаных туфлях.
Позади них были ряды других прихожан, мужчин и женщин, одетых в лучшее платье, тщательно вычищенное и выглаженное по такому поводу. Лица изборождены морщинами, руки огрубели от работы. В выражении их лиц сквозила жестокость людей, сумевших выжить. Но этот день и празднество наполняли их какой-то нежностью, объединили сердца.
Священник подал одну свечу Анджеле, другую — Стивену. Ник и Линда смотрели друг другу в глаза с робким изумлением.
Священник зажёг свечу Анджелы, повернулся и поднёс спичку к свече Стивена.
Окруженный горящими свечами, он поднял руки и произнёс, обращаясь к прихожанам:
— Всякому, кто творит зло, ненавидит свет и не приходит к свету, дабы деяния его не осуждались…
Он закончил, сделал знак друзьям жениха, затем подружкам невесты. Они подошли к алтарю, девушки окружили Анджелу, а молодые люди собрались вокруг Стивена.
Девушки касались короны, когда священник опускал её на голову Анджеле, а Майкл с остальными шаферами помогал короновать Стивена.
Священник пропел:
— Венчается раб Божий Стивен с рабой Божьей Анджелой во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь.
Он соединил руки молодых и повёл их вокруг алтаря, что должно было означать, что союз их будет вечным. Подружки невесты и шаферы проследовали за ними.
Завершив круг, Майкл и Линда оказались лицом друг к другу. Он заглянул ей глубоко в глаза. На мгновенье она ответила ему, но затем засмущалась и отвернулась.
Раскаты оркестра оглушали присутствовавших в зале. Столы и стулья были сдвинуты к стенам, и пары кружились, выгадывая пространство, сталкиваясь друг с другом, меняясь партнёрами и уносясь прочь. У двух столов, где давали выпить и закусить, стояли две очереди. Средних лет и пожилые женщины наполняли стаканы и тарелки довольно споро, но всё-таки не поспевали. Пожилые мужчины толпились группами по углам, курили и либо серьёзно беседовали, либо шумно и вожделенно хохотали.
Майкл одиноко стоял в стороне от танцоров с банкой пива и смотрел на проплывавших мимо друзей: Анджелу, улыбавшуюся Стивену, Линду, мягко прижимавшуюся к Нику, Стэна с полногрудой женщиной лет тридцати с ярко-рыжими крашеными волосами, Джона Уэлча, тискавшего пухленькую девушку, которая всё время хихикала, и Аксела, медвежьим объятьем державшего белокурую подружку невесты (кажется её зовут Бесс, подумал Майкл). Он пил пиво быстрыми отрывистыми глотками.
Как только оркестр закончил, некоторые пожилые женщины застучали вилками по стаканам. Остальные сразу подхватили, и через некоторое время зал уже гремел.
Всё потонуло в этом звоне.
Стивен огляделся, ухмыльнулся, обнял Анджелу, приподнял её и крепко поцеловал.
Зал разразился свистом, топотом и аплодисментами.
Оркестр заиграл новый танец.
Майкл отставил пустую банку и вынул новую из наполненной крошеным льдом бочки позади. Он увидел просто одетую спокойную девушку с блестящими каштановыми волосами, сидевшую на стуле у стены рядом с бочкой. Она улыбнулась ему. Он отвёл взгляд, делая вид, что не замечает, и подвинулся к другой стороне колонны, разглядывая свою школьную фотографию, висевшую на стене между такими же фотографиями Стивена и Ника. Он внимательно вглядывался в это лицо, пытаясь вспомнить, кто же все-таки был этот мальчик.
Танец закончился. Пожилые женщины в зале запели, а две принесли с кухни свадебный пирог и поставили его на стол. Вокруг начал собираться народ. Мать Стивена сидела за столом напротив Анджелы. Обе смотрели на фигурки «жениха и невесты», венчавшие пирог. Одновременно они подняли глаза. Натянутые улыбки появились у них на губах. Так продолжалось несколько мгновений, затем Анджела протянула руку и взяла фигурки с пирога. Она подала их через стол матери Стивена. Пожилая женщина посмотрела на них с недоумением и вдруг расплакалась.
Обе они заторопились к концу стола и заключили друг друга в объятья, плача, всхлипывая и целуя друг друга.
Разрезали пирог. Полилось вино. Когда каждый съел по куску, оркестр заиграл снова. От громкой, ритмичной польки и топота ног задрожали пол и стены.
Джон Уэлч стоял у вешалки лицом к танцующим. В руках у него была плетёная корзинка, наполненная деньгами и конвертами. Рядом, пьяно покачиваясь, стоял Аксел с подносом, на котором были стаканы с виски и завернутые в целлофан сигары. Как только перед ним появлялась новая пара, Джон протягивал вперёд корзину.
— Что это? — спрашивал кавалер.
— За доллар, — сияя, отвечал Аксел, — вы получите выпивку, сигару и танец с прекрасной невестой.
Мужчина рылся в кармане и бросал доллар Джону в корзину. Аксел подавал ему стакан, принимал у него пустой, после того как тот осушал его, и втыкал ему сигару в нагрудный карман. Затем подзывал Анджелу, приближавшуюся к ним, кружа, со своим партнёром.
— Подари ему танец, красавица, — говорил он.
Анджела подавала руку, кружилась некоторое время с кавалером, затем меняла партнёра и продолжала танцевать, слегка отставив руку, чтобы народ мог полюбоваться её кольцом. В конце танца руководитель оркестра подошёл к микрофону:
— Тихо! Тише, пожалуйста! — воскликнул он. — Прошу внимания!
Постепенно шум утих.
Руководитель торжественно произнёс:
— Анджела и Стивен приветствуют вас и приглашают на свадебное торжество, устроенное также в честь Ника и Майкла, которые отправляются во Вьетнам, чтобы с честью послужить Отечеству!
В зале раздались оглушительные аплодисменты. Кто-то включил прожектор, осветивший круг перед сценой. Анджела со Стивеном появились в нём, приглашая свиту следовать за собой. Подружки невесты и шаферы вышли вперёд. Оркестр заиграл национальный гимн «Звёзды и полосы вовеки». Все молча и торжественно встали.
Когда музыка стихла, женщины снова зазвенели вилками по рюмкам. Грохот поднялся невероятный. Стивен опять поцеловал Анджелу под возгласы одобрения.
Оркестр заиграл тустеп. Стивен с Анджелой начали танец, свита пустилась вслед.
Майкл оказался в паре с Линдой. Он держался с ней чопорно. Ник, проходя мимо с блондинкой Бесс, слегка подтолкнул Майкла.
— Не бойся, старина, она не кусается.
Майкл прошёл круг с Линдой. Они смотрели друг на друга. Ноздри у неё раздувались, и запыхалась она несколько больше, чем просто от танца. Майкл танцевал очень церемонно.
— Не очень-то я силён в таких делах.
— У тебя хорошо получается.
Он кивнул. Тела их разделяло небольшое пространство, и он следил, чтобы оно не уменьшалось.
Выждав некоторое время, которое посчитал приличным, он сказал:
— Ну вот, я всё-таки запарился. Тебе тоже, кажется, пора отдохнуть. Хочешь пива?
— Да, — ответила она, чтобы угодить ему.
— Ты какой сорт предпочитаешь?
Она засмеялась:
— Не знаю, Майкл. Мне в общем-то всё равно. Пиво, так пиво.
— Я принесу тебе «Миллер», — серьёзно проговорил он. — «Миллер хай лайф».
Лучше этого здесь ничего нет. — И он поспешил прочь.
Бочка была почти пустой. Ему пришлось пошарить в ледяной воде и остатках льда, чтобы разыскать пару банок. Мужчины принесли с кухни ещё несколько ящиков, как раз когда он вытирал руки мокрым полотенцем, что висело на борту бочки.
