Кук Василий (Кук Василь) — генерал-хорунжий УПА. С лета 1950 г. руководитель ОУН(б) на украинских землях, глава Генерального секретариата Украинского главного освободительного совета (УГВР) и главный командир УПА.
Сложно «спорить» и с Гиммлером, который, выступая перед офицерским составом дивизии СС «Галичина» в 1944 г., заявил:
«Ваше отечество стало значительно прекраснее со времени, когда Вы избавились — по нашей инициативе, должен отметить, — от тех жителей, которые нередко были грязным пятном на хорошей репутации Галиции, а именно евреев…»[47]
В «исследовании» Андрея Боляновского убийство польских профессоров и антиеврейские акции поставлены в один ряд. Мол, и первое, и второе — миф. «…Путем подбора работниками коммунистических органов безопасности соответствующих сфальсифицированных «показаний» и «доказательств», состоялась также фабрикация дела против сформированного из украинцев в составе вермахта батальона «Нахтигаль», воинов которого обвиняли в убийствах польских ученых и евреев во Львове в июле 1941 г.»[48]
Пытаясь доказать фальсификацию «дела ученых», Боляновский одновременно пытается снять с националистов и ответственность за львовские погромы. Сделать это очень сложно, т. к. исследователям доступен ряд документов, в т. ч. рапорт командира батальона полка «Бранденбург-800» от 1 июля 1941 г. о еврейском погроме в г. Львове.
«…Украинское население, а частично и беднейшее польское население, если оно имеет австрийское происхождение [имеется в виду население, которое когда-то проживало на землях Австро-Венгерской империи (сноска в цит. документе)], встретило войска как освободителей. Резня, которую устроили красные, разожгла ярость до предела. 30 июня 1941 г. и 1 июля случились крупные насильственные акции против евреев, которые частично приняли характер погромов. Направленные сюда полицейские силы выказали себя не способными справиться с этой задачей. Они провоцировали население своим чрезвычайно грубым и вызывающим поведением по отношению к безоружным. Как сообщается в донесениях воинских частей, сами войска возмущены актами жестокости и мучения. Они считают, безусловно, необходимым безжалостный суд над теми, кто виновен в большевистской бойне, но не понимают причиненных мучений и расстрелов всех согнанных вместе без разбора евреев, среди них женщин и детей. Это все производит разрушительное с точки зрения дисциплины впечатление, особенно на украинские воинские части. Они не могут различать вермахт и полицию и не могут встать между ними, поскольку видят в немецком солдате пример, и колеблются в своей общей оценке немцев. Это те самые войска, которые вчера безоглядно расстреляли еврейских мародеров, но отвергают совершенное с холодным сердцем изуверство».[49]
Какие ужасные сцены порочили немецкую власть в глазах мирного населения? Каких «еврейских мародеров» расстреливали украинские военнослужащие батальона? Ответы очевидны. Их все желающие могут найти в материалах Нюрнбергского процесса.
Отмежеваться от участия в погромах националисты пытались еще в 1941 г. В коломыйской городской газете «Воля Покуття» ответственность за еврейские погромы в Коломые 4 июля 1941 г. была возложена на «комсомольских диверсантов» и поляков, целью которых была дезорганизация немецкого тыла.[50]
«Много москалей — членов ВКП(б) и НКВД — начали вести работу, чтобы борьбу нерусских народов, направленную на развал московско-большевистской империи, направить на путь антиеврейских погромов… Заявляем, что мы не хотим причинять вред евреям, так как сами познали на собственном опыте, какую роль сыграла часть этого народа, замороченная выгодными для себя коммунистическими доктринами, стоящая в авангарде московского большевизма… Мы хотим лишь указать нашей общественности, каковы современные цели Москвы, перекладывающей свои анархические поступки на украинское общество, и остеречь украинское население перед такого рода провокациями, которые могут на местах дискредитировать процесс строительства украинского государства».[51]
Отметим, что приведенный газетный текст больше похож на призыв к новым погромам с четким указанием виновных, а не на призыв не поддаваться на провокации.
Еще одна трагедия, от которой пытаются откреститься националисты, — «Волынская резня». Под этим названием в историю вошло вооруженное противостояние на Волыни между украинцами и поляками в 1943–1944 гг.
По польским данным, в ходе конфликта украинскими националистами было истреблено более 36 тысяч человек.[52]
Цель этнической чистки — освободить «спорные земли» от польского населения на случай проведения плебисцита. Насильственное освобождение территории должно было обеспечить положительный результат в случае возможного голосования по судьбе «спорных территорий». «Так мы создаем для себя выгодные позиции […]» к будущим мирным переговорам, цитирует «Летописи УПА» Роман Кутовый. Предполагалось, что на послевоенных переговорах государственная принадлежность спорных земель с национально смешанным составом будет определена на основе результатов плебисцита.[53]
Украинские националисты рассчитывали, что повторится ситуация конца Первой мировой войны, когда измотанные войной Германия и Советский Союз упадут, а на их руинах возникнут новые независимые государства, территориальные границы которых будут определять влиятельные международные организации либо мирная конференция, основываясь на результатах волеизъявления большинства населения «спорных территорий». Отсутствие на Волыни и Галичине поляков делало результаты голосования предсказуемыми.[54]
Они откровенно определяли приоритеты. Командиры УПА так видели ситуацию: «1 марта 1943 г. мы начинаем вооруженное восстание. Это военная операция, и, как таковая, она направлена против оккупанта. Однако нынешний оккупант является временным, поэтому не стоит тратить силы на борьбу с ним. Подлинным оккупантом является тот, который наступает. Когда речь идет о польском вопросе, то это не военная проблема, а проблема меньшинства. Мы решим ее, как Гитлер еврейский вопрос. Разве что уберутся сами».[55]
Волынская резня — способ создания однородной в национальном плане территории, главного условия формирования моноэтничного независимого украинского государства.
Сам факт «Волынской резни» оспаривать сложно. Но есть желающие манипулировать цифрами и фактами, связанными с этими трагическими событиями, безусловно, интерпретируя их в свою пользу. Последние годы этим активно занимаются западноукраинские историки и журналисты. Задачи: во-первых, снять ответственность за произошедшее с политического руководства ОУН(б), переложив вину на территориальное руководство ОУН(б), отдельных командиров и местное украинское население; во-вторых, откреститься от злодеяний в отношении мирного населения, от антисемитизма в идеологии и практике ОУН-УПА, чтобы «затем гордиться антисоветской борьбой националистического подполья».
«Украинская повстанческая армия вместе с отделами самообороны (не везде объединялись с УПА) выступила в защиту украинского населения и начала борьбу: с карательными немецко-польскими экспедициями, польскими опорными пунктами, отрядами Армии Крайовой и польскими подразделениями в составе российских партизанских частей. Однако все операции повстанцев имели ограниченный тактический характер. Несмотря на все усилия до сих пор не найдено никаких постановлений или приказов руководства украинского движения (мифического постановления III Конференции — не III Большого сбора ОУН, мифических глобальных приказов УПА) об истреблении польского мирного населения. Чтобы лишить враждебные силы поддержки местных поляков, украинские подпольщики предлагали им покинуть зону боевых действий, уехать на запад, хотя те сопротивлялись, желая сохранить т. н. состояние оседлости».[56]
Волынь — в основном территория современных Волынской и Ровенской областей. Согласно военно-административному делению ОУН(б), Волынь — ядро северо-западных украинских земель (північно-західні українські землі (ПЗУЗ)). Галичина (нынешние Ивано-Франковская, Тернопольская и Львовская области) — западные украинские земли (західні українські землі (ЗУЗ).
Пропагандисты украинского национализма предпринимают попытки рассмотреть убийства мирных поляков как ответные действия УПА на польский террор против украинского населения Холмщины, Волыни. «Не мы начали, — утверждают они. — Мы были более слабой стороной, вынужденной защищаться». Как пролог этих событий они рассматривают убийства поляками украинцев на Холмщине и Подляшье, при осуществленной гитлеровцами переселенческой акции в Люблинском дистрикте в конце 1942 — начале 1943 г.[57] Появился даже термин «Холмско-Волынская трагедия».
