Командир полка сделал Плясунову серьезное внушение. В душе, однако, он остался доволен смелостью и находчивостью летчика, хотя посадка на оставленном нашими войсками аэродроме и была делом рискованным. Все объяснялось просто. Самолетов в полку оставалось уже совсем мало. И, если бы «Чайки» действительно были с незначительными повреждениями, если бы их удалось отремонтировать и перегнать на свой аэродром, полк стал бы сильнее.
Не откладывая, Ярославцев связался по телефону (связь в это время действовала уже сносно) с командиром дивизии и попросил разрешения слетать вместе с инженером полка в Христиновку. Комдив не возражал.
- На том аэродроме находился полк ВВС Юго-Западного фронта, - разъяснял он. - Позавчера фашисты выбросили неподалеку от него десант парашютистов. В связи с угрозой захвата аэродрома полк перелетел на восточный берег Днепра. Я свяжусь сейчас с командованием наземных войск в районе Христиновки, выясню обстановку. Ждите моего звонка.
Комдив позвонил примерно через час. Он сообщил, что выброшенный десант врага уничтожен. И, поскольку на аэродроме там никого из авиаторов не осталось, разрешил вылет.
Мы очень обрадовались этому решению. Надеялись вернуть в строй хотя бы две-три «Чайки». Как бы они пригодились!
В Христиновку вылетели на двух УТИ-4 и двух У-2. Несколькими рейсами перебросили туда техников и механиков - самых опытных, и те принялись за свое привычное дело. Через пять часов исключительно напряженного, без единой передышки труда семь «Чаек» из восьми были исправлены. Восьмой И-153 разобрали на запчасти. В дополнение к семи истребителям механики обнаружили у рощицы замаскированный У-2. Повреждения на нем оказались незначительными, и времени на устранение их ушло немного.
К вечеру семь «Чаек» и один У-2 были уже на нашей «точке». Так наш полк пополнился истребителями И-153. И все это благодаря поистине золотым рукам наших авиационных техников и механиков. Как же не назвать их [30] имена! Особенно отличились тогда своей смекалкой и мастерством техники Григорий Богданов, Юрий Козволин, Алексей Ширкалин, Петр Обыденко, Виктор Визгунов и Андрей Чичикал. Большую работу по эвакуации истребителей с мест вынужденных посадок и возвращению их в строй выполняли также старшие техники эскадрилий Павел Семенов и Виталий Эльсон, инженер по вооружению Владимир Гончаров и инженер по спецоборудованию Дмитрий Барышев. Многое, очень многое делали они для того, чтобы полк летал и громил врага на земле и в небе. И наши летчики всегда относились к ним с душевной теплотой и сердечностью. На протяжении всей войны они оставались верными, неутомимыми тружениками аэродрома…
Обстановка на нашем участке фронта ухудшалась с каждым днем. Южнее Умани фашисты предприняли попытку окружить наши армии.
Ранним утром 23 июля из штаба дивизии мы получили приказание направить в район, что в 10-15 километрах южнее Умани, истребитель для установления связи с теми нашими соединениями, которые сражались уже в окружении. Необходимо было сбросить им вымпелы с документами, в которых указывались маршруты и направления выхода войск из кольца. Оно еще не было плотным.
Командир полка посоветовался с заместителем по политчасти и со мной и направил на выполнение этого ответственного задания младшего лейтенанта Евгения Серебрякова. Он вылетел на одной из тех «Чаек», которые так неожиданно пополнили наш полк. Для прикрытия ее подняли пару «ишачков», которые пилотировали Павел Головачев и Иван Ерхов.
В район поиска истребители вышли без отклонений, но обнаружить наши войска оказалось делом далеко не простым. Днем они укрывались где-то в зарослях или двигались по лесным дорогам и балкам. Слишком уж назойливо искали их экипажи вражеских бомбардировщиков. По этой причине не собирались они открыться и нашим летчикам. Не знали бойцы и командиры, что их ищут.
Серебряков снизился до бреющего полета. Сбросил вымпел у лесной опушки, где находились, как ему показалось, наши пехотинцы. Однако он не был уверен, что вымпел заметили, подобрали. Не среагировали бойцы и на другой, третий вымпелы. И летчик решил приземлиться. Выбрал площадку у дороги, выпустил шасси, сел благополучно. Не выключая мотора, он пристально вглядывался в [31] лесные заросли. Из-за кустарника выбежали бойцы и командиры. Все они были из того самого соединения, которое требовалось найти.
Младший Лейтенант вручил им последний оставшийся у него вымпел и, пожелав удачи, взлетел. В полк он вернулся вместе с прикрывавшими его товарищами. За проявленные в этом полете смелость и находчивость командующий 18-й армией объявил отважному летчику благодарность.
Не однажды доводилось летать на разведку и капитану К. Пильщикову вместе с ведомым младшим лейтенантом В. Максимовым. В одном из таких полетов - он выполнялся по указанию штаба Южного фронта - Пильщиков и Максимов при возвращении на свой аэродром обнаружили в районе Шаргорода большое скопление вражеских машин и решили «покропить» гитлеровцев огоньком бортового оружия. Слишком уж заманчивой была цель.
Четыре атаки выполнили воздушные бойцы, и после каждой из них на земле ярким пламенем вспыхивали бензоцистерны. В момент разворота для захода в очередную атаку летчики увидели четверку «мессеров». Пришлось принять бой. Виктор Максимов направил свой «ишачок» прямо в лоб вражескому истребителю. Гитлеровец не отвалил в сторону. Не отвернул с боевого курса и наш летчик. Самолеты на огромной скорости врезались один в другого со страшной силой. В небе взметнулся огненный смерч. Рваное облако дыма закачалось в воздухе. На землю посыпались обломки.
Константин Пильщиков остался один. Тройка Ме-109 яростно кидалась на нашего летчика. В бронеспинку «ишачка» ударил снаряд. Каленый осколок впился в руку воздушного бойца. Кончились боеприпасы, но Пильщиков, продолжая маневрировать, то и дело ставил фашистов в невыгодное положение. При этом, снижаясь, он тянул свою машину на восток.
Фашистам все же удалось зажать его в тиски. Они подошли к нему с разных сторон почти вплотную, выстрелами показали направление полета: разворачивайся, дескать, и жми на их аэродром, пока цел. В плен решили захватить. Вместе с истребителем. Но не тут-то было. Пильщиков резко бросил свой «ишачок» влево. Гитлеровец в страхе шарахнулся от него, не рассчитал и врезался в своего же ведомого. Оба «мессера» почти одновременно загорелись, упали. [32]
Теперь в небе оставались лишь два истребителя - наш и вражеский. Фашистский летчик покружил над нашим И-16, погрозил из кабины Пильщикову кулаком, но сделать ничего не мог: вероятно, боеприпасы кончились и у него.
Тяжело раненный осколками Пильщиков едва дотянул искореженный истребитель до своего аэродрома. Шасси не выпускались, и летчик посадил машину на «живот».
Товарищи вытащили Константина Александровича из кабины, и он коротко доложил о результатах разведки и неожиданном бое на обратном маршруте. Подкатила «санитарка», и летчика увезли в госпиталь. Требовалась срочная операция.
В трудных июльских боях отвага и мужество капитана К. А. Пильщикова проявились с особой силой.
Судьба его была необычной. В довоенное время он семь лет служил в должности авиационного техника, затем инженера эскадрильи. В 1937 году сражался в Испании. Там ему довелось обеспечивать вылеты широко известного в стране летчика Анатолия Серова. По возвращении на Родину Константин Александрович занимался в аэроклубе, затем поступил в школу летчиков. В дни формирования полка он прибыл к нам на должность заместителя командира эскадрильи по политчасти. Товарищи быстро прониклись к нему уважением.
С первых дней войны коммунист Пильщиков показывал однополчанам пример отваги и мужества. Он летал больше всех. В иные дни поднимался в небо по семь-восемь раз. Сражался мастерски, смело. Недавний бой тройки наших «ишачков» против восьми «мессеров» и «фиатов» - яркое тому доказательство.
В той неравной схватке погиб Виктор Максимов, а сам комиссар эскадрильи получил серьезное ранение. Однако вины Пильщикова в гибели товарища не было. Константин Александрович принял тогда верное решение - атаковать численно превосходящего врага. Иного выхода не было. Лишь активно сражаясь, он мог сохранить самолет и доставить командованию добытые сведения о фашистских войсках.
Вообще- то истребители-разведчики не должны были ввязываться в воздушный бой без особой необходимости. Главное для них -доставить разведданные. Все это стало понятно нам позднее. В те же первые месяцы войны из-за недостатка авиации на фронтах нам волей-неволей приходилось сочетать в одном полете выполнение самых разнообразных [33] заданий. Летая на разведку, воздушные бойцы вели схватки с вражеской авиацией, наносили штурмовые удары по наземному противнику.
