Ночью сильно похолодало, и земля подмёрзла, а туман был такой густой, что в пяти метрах не было видно идущего человека.
Наступление наших соседей опять не удалось, так что 28 декабря пришлось принять участие в наступлении и нам. Удивительное постоянство! Ещё бы! Перед 37-й армией враг отходит. 9-я армия перешла к преследованию противника на УРУК, Аргудан, Кахун. Только 58-я армия топчется на месте! Стыд и срам для её командования!
На этот раз нашей задачей было нанести удар одним полком в направлении высоты 221,7, в дальнейшем наступать на совхоз № 14, во взаимодействии с 417-й дивизией.
Ударный полк майора Гладкова, усиленный батареей 120-мм миномётов 1131-го полка, пулемётной ротой пулемётного батальона, сапёрным взводом и дивизионом старшего лейтенанта Андреева, успеха не имел, потеряв 107 человек убитыми и раненными. А 4 бойца попали в плен к немцам при непонятных обстоятельствах.
Люди предельно устали. Офицеры всех степеней измотались, особенно командиры полков. В штабе дивизии давно не устраивали «посиделки». Пожалуй, следует объяснить, что понималось у нас под посиделками, чтобы не создалось превратного представления. Офицеры штаба и управления дивизии собирались в оперативном отделении, где находился и я, в то время, когда подводились итого боевых действия за день, поступали оперативные сводки от частей, штаба артиллерии и штаба тыла, и готовилась итоговая дивизионная оперативная сводка. Обычно вечером же подрабатывались данные для боевого донесения командарму, высылаемого в штаб армии к утру. Подрабатывались, а потом пополнялись к моменту его написания и отправки. В это же время, то есть вечером, все начальники отделений докладывали начальнику штаба дивизии, то есть мне, о том, что ими сделано и что надо будет сделать, получали указания на следующие сутки. В оперативное отделение приходили и те, кто не был непосредственно связан с ведением боевых действий, чтобы ориентироваться в боевой обстановке дивизии, увидеть «перспективу».
Сделав своё дело, люди не расходились Вернее, не все сразу уходили. Засиживались, обмениваясь мнениями с другими, с приятелями, просто общались, завязывая разговор. Можно сказать — разряжались, снимали напряжение. Если хотите, отдыхали, подшучивали друг над другом. Начинался «трёп», как говорили тогда. А начальство, полковник Дементьев, которое тоже, если имело время, не пропускало «посиделки». Кроме того, в шутливой форме, иногда достаточно ядовито, проезжалось по провинившимся. Получался выговор, облекаемый в шутку. И нижестоящие, тоже проезжались по начальству, бывало. Вот это и были наши посиделки!
Хотя илы наши были на пределе, не было мин и снарядов, наступление повторили и 30 декабря. За день не досчитались 78 человек. В полках оставалось активных штыков: в 1127-м полку — 204, в 1129-м полку — 392, в 1131-м полку — всего 71 человек.
На кой чёрт нужны были эти никчёмные непрерывные атаки?
Даже не очень разговорчивый старший лейтенант Ойфе С. Я. Высказал по этому поводу такую мысль:
— Ну и пусть сидят фрицы здесь, если им хочется! Когда их отрежут со стороны Ростова и Новороссийска, сами побегут.
А что мог я ему сказать, если так думали многие? Догадываюсь, что иных читателей уже раздражает то, как автор упорно долбит в одну точку.
— Он, что один такой «разумный», а старшие начальники — недотёпы. Ваше дело было выполнять приказы наилучшим способом, а не противодействовать им. Скажут такие читатели.
Мы и не противодействовали, хотя, может быть, воевали и не лучшим образом. Но, когда мы отражали удары эсэсовцев «Викинга» в начале ноября, мы понимали, что не считаясь ни с чем, при любых потерях, мы должны были отстоять свои рубежи. Должны были ни в коем случае не допустить выхода врага в долину Алхан-Чурт, к нефтяным грозненским промыслам. Это было необходимо и это все понимали. Жаль только, что до сих пор этот подвиг 9-й армии не оценён по достоинству.
Но вот в необходимость, не считаясь ни с чем, наступать с 18-го декабря, повторяя атаки с завидным упрямством, мы не могли понять.
Ну, хорошо, не будем спорить, а дадим слово… Сталину! Для этого я приведу выдержку из книги марсала А. М. Василевского.
«…сошлюсь на телеграмму Сталина, продиктованную им 4 января (1943 года. К. Р.). Генштабу для командующего Закавказским фронтом… Тюленева…
„Первое. Противник отходит с Северного Кавказа, сжигая склады и взрывая дороги. Северная группа Масленникова превращается в резервную группу, имеющую задачу лёгкое преследование (подчёркивание моё, К. Р.) противника. Нам невыгодно выталкивать противника с Северного Кавказа. Нам выгоднее задерживать его с тем, чтобы ударом со стороны Черноморской группы осуществить её окружение. В силу этого центр тяжести операций Закавказского фронта перемещается в район Черноморской группы, что не понимает ни Масленников, ни Петров.
Второе. Немедленно погрузите 3-й стрелковый корпус из района Северной группы и ускоренным темпом двигайте в район Черноморской группы. Масленников может пустить в дело 58-ю армию, которая болтается у него в резерве и которая в обстановке нашего успешного наступления могла бы принести большую пользу. Первая задача Черноморской группы войск выйти на Тихорецкую и помешать таким образом противнику вывезти свою технику на запад… Вторая и главная задача ваша состоит в том, чтобы выделить мощную группу войск из состава Черноморской группы, занять Батайск и Азов, влезть в Ростов с востока и закупорить таким образом северокавказскую группу противника с целью взять её в плен или уничтожить. В этот момент Вам будет помогать левый фланг Южного фронта — Ерёменко, который имеет задачу выйти севернее Ростова“…
Каждому было понятно, что всё это обозначало. Загородить немцам выход с Кавказа и отсечь их соединения, ещё вчера лезшие на юг»…
Стр. 226
Я хочу обратить внимание ваше ещё и на такие слова маршала Василевского:
— Эта телеграмма, как и многие другие документы, позволяет до некоторой степени оценить военную компетентность Верховного Главнокомандующего.
Не знаю, в какой степени это характеризует военную компетентность Сталина, но лейтенанты из штаба 337-й дивизии тоже мыслили неплохо, не говоря уже о старших офицерах. Это «каждому юнкеру было известно», говоря словами героя фильма «Красная площадь». Однако, почему эти указания генералу армии Тюленеву последовали только 4 января 1943 года? С опозданием, по моему разумению, на полмесяца. После того как потеряли столько людей, потратили столько сил и средств, потеряли время.
Это с одной стороны. А с другой стороны, 3-й стрелковый корпус к этому времени уже «поехал» в Черноморскую группу. 337-я стрелковая дивизия, забегая вперёд, тоже поехала туда 1-ого января. И 5-ю воздушно-десантную бригаду 10-го гвардейского корпуса я видел в Туапсе, она выехала раньше нас. Выходит, телеграмма Сталина… А чёрт его знает, что выходит!
337-я в декабре ни единого раза не выполнила наступательную задачу. И её соседи — тоже. Хотя и воевали все не щадя ни сил, ни жизней. И не их вина, что успеха не было. Конечно, враг должен был вот-вот оставить Кавказ, но он не имел приказа на отход и упорно оборонялся, используя выгодность условий местности и те инженерные заграждения и сооружения, которые были сделаны со всей немецкой педантичностью. Чтобы выбить врага с его позиций, необходимо иметь и превосходство в живой силе, и превосходство в огневых средствах и технике, и достаточное количество снарядов. Иметь трёхкратное превосходство на направлении главного удара. Это знает любой военнослужащий!
Так давайте посчитаем-посмотрим силы врага и наши силы. Может быть, арифметика что-нибудь нам скажет. Отчасти, конечно.
Перед фронтом 58-й армии оборонялась 111-я пехотная дивизия. А 58-я армии, это 3 дивизии, то есть по существу это был корпус. Что из себя представляли дивизии 58-й армии? Будем судить по 337-й стрелковой дивизии, в которой имелось 670 активных стрелков, что равняется штатному батальону. Три дивизии — это три батальона. Скажем так, что три усиленных батальона. Следовательно, мы можем считать, что во всей 58-й армии имелось сил на одну стрелковую дивизию. То есть никакого превосходства в силах над противостоящим врагом не было. Это, не говоря уже о том, что снаряды и мины фактически отсутствовали. Вот, что говорит арифметика!
Подходил к концу 1942 год. Об этом как-то не думалось. Каждая свободная минута использовалась производительно, она отдавалась сну! Парадокс, но о том, чтобы поспать хоть бы часок мечтали все, от комдива до рядового бойца.
И вдруг!!!
И вдруг, накануне нового года неожиданно был получен приказ, в котором 337-й стрелковой дивизии приказывалось передать свою полосу обороны 89-й дивизии и следовать к железной дороге в готовности к погрузке в эшелоны! Всё это быстро, без особых формальностей. Нам даже определили количество эшелонов, так что штабу осталось лишь распределить части по эшелонам.
