— Соня, какими судьбами? — Гарик как бы игнорировал остальных — так было легче сосредоточиться.
— Да так, мимоходом! — Сонька беспечно махнула рукой, вроде путь от Ростова до Сочи для нее — обычная вечерняя прогулка.
— Ты что, ничего еще не знаешь? — попытался сбить ее Гарик, — Айса ведь убили!
— Да что ты говоришь? — сделала она широкие глаза. — И кто же, если не секрет?
— Есть там один… — начал было распространяться Гарик и шмякнулся назад в кресло, из которого было вылез, чтобы в полной мере выразить Соньке свое сочувствие: в его кабинете стоял Айс собственной персоной.
— А-а-а… это… — попытался произнести он что-нибудь вразумительное.
— Ладно, Гарик, давай только без обмороков и сантиментов! — предупредил его Айс, — У нас и так времени маловато! Лучше сыграем с тобой сейчас в «Поле Чудес»!
Он, широко улыбаясь, тряхнул саквояжем.
— Да живой я, живой, успокойся, чего и тебе покуда желаю! Так сыграем?
— Послушай, Айс, это уж слишком! — Гарик ошарашено мотал головой, — Приперлись почти утром, какие-то игры предлагают…
— Где доллары? — вспомнил он вдруг, за чем ездил Айс. — Нашел денежки или нет?
— Да не успел я до них добраться! — успокоил его тот, — Подстрелили меня, в госпитале провалялся… то-се, другое-третье… В общем, давай все-таки сыграем? Уверяю — не пожалеешь!
— Это что еще за хреновина? — Гарик с подозрением уставился все еще полустеклянным взглядом на саквояж, которым потрясал Айс.
— Я же тебе говорю — «черный ящик», как в «Поле Чудес» у Якубовича, или в «Что? Где? Когда?» у Ворошилова! Сейчас ты его будешь покупать!
— Кота в мешке? — презрительно усмехнулся отошедший уже от шока Гарик. — Да я в такие игры давно уже не играю!
— А придется! — подзадорил его Айс. — Я тебе сейчас одну вещицу из этого «ящика» покажу, а потом начнем торговаться. Гляди! — и он бросил на колени Гарику алмазное колье. Оно не долетело до коленей — Гарик, как заправский вратарь, перехватил его на лету. На драгоценности у него был собачий нюх. Повертел, поскреб, подышал на него…
— Ну, убедился в подлинности? Так что, торгуемся? Давай, чтобы не заглядывать внутрь, как говорит ведущий, отстегивай мне семьдесят миллионов и забирай то, что лежит здесь?
У Гарика алчно заблестели глаза — заколебался.
— Ну не могу я так! — взвыл он наконец перед любопытными взглядами присутствующих. — А вдруг там больше ни хрена нет!
— Гарик! — подала голос Сонька, которая с лету ухватила мысль Айса. — Ты знаешь, что я не вру в серьезных случаях?
— Хотелось бы на это надеяться! — криво ухмыльнулся тот.
— Так вот, я говорю тебе — бери эту сумку не раздумывая! Бери, я отвечаю за свои слова!
Заглянув в серьезные как никогда сейчас глаза Соньки, Гарик больше не колебался: вышел из кабинета, а когда вернулся, в одной руке держал пачку зеленоватых бумажек, а в другой — свой любимый маузер.
— Долларами возьмешь?
Он положил пистолет на стол между собой и остальными, сгрудившимися сейчас за спиной Айса. А в приоткрытую дверь осторожно заглянул ствол автомата.
— Страхуешься? — Айс насмешливо улыбался.
— Скажем так — не люблю проигрывать! — возразил Гарик, — Так что насчет баксов?
— Беру, по сегодняшнему курсу!
— Со вчерашнего дня он подскочил — ровно пять тысяч! Итого — четырнадцать тысяч долларов, — Гарик бросил на стол одну запечатанную пачку, затем вторую — меньше половины, — видишь, я тебя не обманываю!
— Я тебя тоже! — Айс перебросил через стол саквояж, одновременно собрав деньги. Едва раскрыв его трясущимися руками, Гарик тут же захлопнул его, облегченно обмяк в кресле и презрительно поглядел на Айса.
— Ты не умеешь торговаться!
— Знаю, — спокойно ответил тот, — поэтому и не лезу в торговлю! Каждый должен заниматься своим делом! Ну, теперь ты нас выпустишь, надеюсь?
— Летите, пташки, на все четыре! — почти пропел Гарик. Ему уже не терпелось их выпроводить по вполне понятной причине. — И все-таки куда, если не секрет?
— Переночуем у Лины, на твоей даче в Лоо, а завтра поедем долг ростовским мафиози отдавать! — честно признался Айс. — Опасно дольше тянуть.
— И снова вы с Сонькой — без денег! — осторожно намекнул Гарик.
— Да поедем мы за долларами этими! — успокоил его Айс, — После того, как подержишь в руках «крутые» бабки, их хочется иметь все больше!
— Ага, и тебя зацепило! — торжествовал Гарик.
— А он всегда будет существовать — принцип материальной заинтересованности! — пожал плечами Айс. — Просто методы обогащения у разных людей — разные!
— Ну что, пошли? — повернулся он к друзьям.
В это время зазвонил телефон на тумбочке в углу.
— Наконец-то! — Гарик, почти подбежав, схватил трубку в надежде услышать хоть что-то о проведенных операциях.
— Живой еще, авторитет? — послышался в ней такой знакомый женский голос.
Гарик побелел и затрясся, ведь Жан еще три часа назад доложил о ее смерти.
— Что молчишь, или не узнал?
— Н-нинель? — переспросил он на всякий случай. Все в комнате затихли.
— Она самая! А ты, никак, похоронил меня?
— С того света не возвращаются! — заорал в трубку Гарик. — Тебя с обрыва сбросили! Шестьдесят метров — ты же не птица?
— В машине была не я, — жестко перебила его Нинель, — а моя лучшая подруга, с которой мы благополучно прошли весь ад Карабаха, чтобы на родной земле уже она наткнулась на такого подонка, как ты!
— Не я ее убивал! — пытался оправдаться Гарик.
— Убийство произошло при твоем прямом содействии, если не хуже того! — вновь перебила его Нинель. — И ты, наравне с остальными, ответишь за ее смерть. Это уже решено, но произойдет чуть позже, а пока — где моя доля из сейфа дивизиона?
— Не получается пока! — ухватился за эту соломинку Гарик, — Я посылал туда, в Армению, одного надежного человека — Айса, но его…
— Стой, подожди! — голос в трубке задрожал. — Кого ты, говоришь, посылал? Повтори имя!
— Айс! Только это кличка!
— А фамилия, фамилия как?
— Грунский, Олег Грунский! Алле, алле, ты где запропала?
— Дай ему трубку! — после некоторого молчания послышался вновь голос Нинель, — Я хочу с ним говорить!
— Пожалуйста! На, — протянул Гарик трубку Айсу, — мадам Нинель желает с тобой говорить!
— Да, я вас слушаю, — в трубке было слышно лишь учащенное дыхание, — что, так и будем играть в молчанку?
— Здравствуй, Айс!
— Здравствуйте! А кто вы, мадам Нинель?
— Человек, женщина! Подойди, пожалуйста, поближе к окну!
— Пожалуйста! — Айс подошел к полураскрытому из-за духоты окну. В трубке — вновь тишина.
— Эй, что вы там делаете?
— Разглядываю тебя в оптический прицел!
— Что? — он не хуже горного козла скакнул за стену с телефоном в руке.
— Боишься! — рассмеялась Нинель. — А я тебя по Карабаху знаю как не знающего страха! Помнишь склад Аро и восьмое марта?
— Нина! — прошептал пораженный Айс, — Пензенская казачка! Не может быть! Нинка! — заорал он уже в полный голос. — Тебя же при мне убили!
— Выжила, как слышишь! Янка, подруга, выходила! Если б не она… А этот гад ее — с обрыва! — Нинка заплакала.
— Это не он! Говорит, никуда за всю ночь не отлучался!
— Знаю, тут за ним наблюдали! И все же — это его люди! Нанятые или нет — мне все равно, «авторитету» этому не жить!
— Не трожь его, Нин, — попросил Айс. — У него база и… в общем, он нужен!
— Ну пусть живет! — расщедрилась Нинка. — Пока живет! — добавила затем с нажимом и, помолчав немного, спросила: — Олег, рядом с тобой девушка… кто она?
— Невеста! — Айс не стал врать, — Нина, нам надо встретиться!
— Не надо, Олег, пока не надо! Я сама тебя найду, когда будет трудно: тебе, мне или нам обоим…
В трубке запищали гудки отбоя. Все!
Айс положил трубку. Все смотрели на него, особенно — Гарик.
— А тебе разрешили жить! — сказал ему Айс, — При условии, что ты перестанешь пакостить!.. Ребята, посмотрите в окно!
За стеклами окружающий ландшафт постепенно проявлялся, как на черно-белой фотопленке, — наступало утро следующего дня.
— Ну, теперь можешь забирать свои авто! Мы и на рейсовом доберемся!
Лина на правах хозяйки кусочка побережья в районе Лоо все же потащила их к себе — отдохнуть хоть немного. «Королеву» тоже оставили Гарику.
А Казаряну, вспомнившему о бодрствующем на платной стоянке боевике, пришлось отгонять туда позаимствованный вечером «жигуленок». Никаких обещанных денег сторожа, разумеется, не получили.
— Скажите спасибо и за это! — сказал им на прощанье Казарян, имея в виду нормальное состояние автомобиля. А боевик даже прослезился от радости после рассказа майора о попавших в засаду остальных из группы.
