На перекуре я угостил Леху Зубкова сигареткой и сладким голосом спросил:
— А ты себе ружье купил уже?
И Зубков и весь взвод посмотрели на меня в полных не понятках.
— Нет, а зачем мне ружье? — спросил Зубков.
— Как зачем? — я сделал удивленные глаза. — А как ты будешь зимой в часть на
работу ходить?
Нужно снова сделать небольшое отступление для полноты восприятия моего
рассказа. Часть располагалась на окраине города в зеленой зоне. Фактически за
забором части начиналась глухая дальневосточная тайга. Два дома офицерского
состава находились в двухстах метрах от штаба базы, и на этом участке находилась
небольшая роща. В тот год через город шла переходная белка. Говорят, что такое
бывает раз в несколько десятков лет. Но факт остается фактом. Белки проникали
вглубь города километра на два-три, а уж в лесу и на территории части их вообще
было валом. Белки спокойно спускались с деревьев и охотно брали с рук еду.
Естественно нельзя было не воспользоваться этим обстоятельством и все, как
сговорившись, делали вид, что у нас так всегда… Зубков смотрел на это и охотно
верил, что это так и есть. Как-то он даже сказал, что когда ехал к нам,
представлял, что у нас тут медведи по улицам ходят. Белки его в этом только
уверили. Вот я и решил этим воспользоваться…
— А что? — снова спросил Зубков.
Никто еще ничего не понимал, но я заметил, что Савостин уже готов поддержать
меня при любом раскладе. Я чуть заметно подмигнул своему взводному…
— Как что? Как что? — я сделал возмущенный вид. — А чем ты по утрам будешь
медведей и тигров отпугивать на пути в часть?
Возможно, он шестым чувством пытался понимать, что я его разыгрываю, и поэтому
он повернулся к Савостину в поисках поддержки. Саня тоже возмутился:
— Ты что? В натуре валыну еще себе не взял? Я с тебя валяюсь! Ты что, думаешь,
чужой дядя за тебя медведей будет гонять? У нас это дело личное…
Зубков непонимающим взглядом уставился на Савостина. Саня уже проникся смыслом
происходящего и начал входить во вкус:
— Нужна обязательно двустволка. Один ствол не пойдет. Смысл вот в чем: утром,
когда уже собрался и попил кофе, через форточку стреляешь в воздух, и пока
медведи прячутся, нужно быстро бежать в часть. Второй ствол на всякий случай.
Вдруг, какой медведь глухой будет. Я в прошлом году попался к такому, — Саня
закатил рукав и показал шрам от раны, полученной им в результате падения с
мотоцикла в пьяном виде. — Вот, смотри, как меня подрал… если бы не второй
ствол, я бы сейчас тебе это не рассказывал.
— А что медведи тут делают? — спросил Зубков. — Они же должны в спячку
ложиться…
— Они тут на помойке пасутся, — сказал я. — В лесу сейчас им жрать нечего, на
голодный желудок у них спячка не получается, вот они к людям и выходят. Шатуны
называются. Злые…
Это было похоже на правду, и он начал верить. Савостин подлил масла в огонь,
спросив меня, есть ли у меня "несколько лишних патронов", а то у него они
"закончились". Я сказал, что самому надо покупать. А кто-то из контрактников
пообещал ему принести несколько патронов «завтра».
Леха недоверчиво послушал эти переговоры и, посмотрев на меня, спросил:
— А где у вас тут можно ствол купить?
Момент настал. Я насупился, будто вспоминая:
— Кто-то мне недавно предлагал, — я посмотрел на мужиков, они еле сдерживали
смех. — А, вспомнил! Петрович из третьей роты…
— Точно, — подтвердил Савостин. — У него двенадцатый калибр, двустволка. Как
раз на медведя…
Я поднялся:
— Сейчас я его найду…
Петрович быстро схватил суть вопроса. Через два дня ружье было продано
прапорщику Зубкову по двойной цене. От Петровича в благодарность я получил
бутылку коньяка. Зубков стрелял из этого ружья всего два раза — когда покупал
его. Почему-то в эти зимы медведи и тигры к нам в часть не заходили…
Через несколько дней службы Зубкова в нашем взводе Савостин уже хватался за
голову. Леха Зубков определенно не хотел работать. Любое возложенное на него
задание он с успехом проваливал, так как был слишком высокого о себе мнения и
совершенно не подготовлен по техническим вопросам. Как-то, разогнув спину после
ковыряния в трансмиссии, Саня Савостин посмотрел на Зубкова. Тот сидел на
любимом пожарном ящике с песком. Взводному пришла в голову отличная мысль. Он
сказал:
— Леха, ну ты опять сидишь! Никакого от тебя толку! Бери ведро и топай на ГСМ
за клиренсом.
Надо сказать, что Зубков уже чувствовал, что толку от него нет никакого, но в
силу своей великой лени бороться с этим даже не пытался. А тут Родина оказала
ему вдруг доверие выполнить не слишком сложное задание — всего лишь сходить с
ведром на ГСМ, а это всего метров сто…
Зубков соскочил с ящика:
— А ну, давайте ведро, я мигом…
Я выдал ему ведро и добавил:
— Только смотри, чтобы Алтухов тебе старого клиренса не подсунул. На хрен он
нам нужен. Будем потом мучиться…
Зубков кивнул и пошел на склад ГСМ. На складе сидел сержант Серега Алтухов —
бывший наш боец, которого полгода назад к себе на склад перетянул начальник
склада ГСМ. Серега был парень не промах. Представьте себе его состояние, когда к
нему подошел целый прапорщик и попросил ведро "свежего клиренса"…
— Свежего? — переспросил Серега.
— Ну да, — кивнул Зубков. — А то будем потом мучиться…
— Свежего у меня мало осталось, может, подойдет старый? Вам-то чего? Залили в
танк и балдейте, а мне машины транспортные заливать…
— Не, давай только свежий, — Леха проявил стойкость и упорство.
— Не, свежий я могу дать, только если начальник склада выпишет накладную, а
зампотыл ее подпишет…
— А где начальник склада?
— Пошел на ПТОР.
— А когда будет?
— А хрен его знает, сам сходи туда…
Зубков, узнав фамилию начальника склада ГСМ, направился, было на пункт
технического обслуживания и ремонта, оставив на складе ведро, но Серега выскочил
с этим ведром вслед:
— Ведро забери! Товарищ прапорщик…
— Пусть у вас постоит, пока хожу…
— У нас не положено. Командир орать будет.
Зубков нехотя забрал ведро. Войдя на ПТОР, он громко спросил:
— А где прапорщик Петров?
Петров обернулся:
— А на хрена он тебе нужен?
— Мне нужно выписать накладную на ведро свежего клиренса.
Весь ПТОР замер в оцепенении. Благо, что у мужиков хватило ума не засмеяться,
а дождаться развязки комедии. Зубков показал ведро. Один из контрактников
схватился за живот и уполз за танк от греха подальше.
— Пошли, выпишу накладную, — совершенно серьезно сказал Петров.
Время от времени к нему засылали "за клиренсом" бестолковых контрабасов, но
чтобы прапорщик… это было впервые.
Они прошли на склад, и Петров выписав ему накладную, объяснил:
— Иди в штаб, к зампотылу подполковнику Барабашу. Как только он подпишет,
подходи — выдам.
В штабе Барабаш посмотрел на накладную, потом на прапорщика. Зубков смотрел на
подполковника суровым, полным решимости взглядом.
— Значит, свежего? — переспросил Барабаш.
— Ну да, что бы потом не мучиться…
Барабаш прослужил в армии семнадцать лет. Он видел всякое, но что бы такое…
— Пусть командир роты напишет рапорт на списание клиренса, которое он получал
месяц назад. Ясно? Как напишет, тогда приходите с рапортом, и я подпишу
накладную.
Зубков кивнул.
— Разрешите идти?
— Идите…
Из штаба, раскачивая ведром, прапорщик Зубков направился в расположение роты,
где в канцелярии сидел Илющенков. Когда Зубков объяснил ротному что, и зачем
нужно написать, тот с совершенно серьезным видом взял лист бумаги, в верхнем
правом углу написал "Командиру войсковой части полковнику Косачеву…", по
середине «Рапорт»… потом закатил глаза и чуть слышно, как будто про себя
что-то вспоминая, прошептал:
— Та-ак, Савостин получал клиренс в конце прошлого месяца… рановато ему еще
новый получать…
Игорь Илющенков посмотрел на Зубкова и спросил его:
— А на хрена ему клиренс?
— В танк залить, — сказал Леха Зубков.
— Да уж знаю, что в танк, а не в задницу. Пусть полведра возьмет в третьем
взводе.
— Савостин просил обязательно ведро свежего, — сказал Зубков и пояснил: — Чтоб
потом не мучиться…
— Свежего? — переспросил ротный. — Ладно, но с него бутылка. Так ему и передай.
