-- Матушка степь, помоги мне, пожалуйста, -- попросил Витька.
А в чем помочь, он сам хорошо не знал. Он хотел бы быть сейчас дома. А как это сделать?
Он незаметно заснул.
...Разбудил его дядя Коля.
Когда Витька проснулся, дядя Коля стоял над ним и сни-мал с себя брезентовый плащ. Все сеялся нехолодный мел-кий дождик. Было совсем темно.
-- Замерз? -- спросил дядя Коля.
-- Не...
-- Нет... -- Дядя Коля поднял Витьку и стал закутывать в плащ. Плащ громко шуршал, а дождик тихонько шумел. -- Ох, Витька, Витька... обормот ты мой милый... -- Он взял Витьку на руки и понес. Тут только увидел Витька, что рядом стоит конь. -- Садись.
Витька устроился на теплой конской спине. Дядя Коля сел впереди в седло.
-- Ну, что? -- спросил он, когда поехали.
-- Ничего.
-- Тоскуешь без мамки?
Витька промолчал.
-- Что мне с вами делать? -- вздохнул дядя Коля. -- Охота помочь, и не знаю как. Вот же судьба, черт ее!.. Выпала. Стрел бы где-нибудь папу твово... родимого, я бы ему сказал пару ласковых. Дурак. Себе жизнь загробил и другим... Ду-рак, -- еще раз крепко сказал дядя Коля. -- Нашел радость в жизни. Пьют же люди, но не так же, чтобы все за ее, гадину, отдавать. Все, самое дорогое...
Дядя Коля закурил и долго молчал.
Ехали шагом.
Дождик перестал сеяться. Кое-где показались на небе звезды. По селу лаяли собаки. Разговаривали невидимые лю-ди, слышался молодой беспечный смех. Близко где-то били палкой по чему-то мягкому, по перине, наверно, и пригова-ривали:
-- Ты гляди, что делается -- пыли-то! Пыли-то!
-- Ничего, Витька... -- заговорил дядя Коля. -- Этот дядя Володя-то, он неплохой мужик. Пить хоть не будет. Не ви-тязь, конечно... но уж... что теперь? Черт его бей -- уж хоть такой: все хоть поможет вам. Все мужик в доме...
Витька представил почему-то, как дядя Володя танцует в их доме летку-енку. За него -- сзади -- держалась мать и тоже подпрыгивала. А за матерью подпрыгивали дед Наум, Юрка, разные молодые тети, подружки материны...
...Когда приехали домой, у Витьки окончательно созрел план действий.
У ворог дядя Коля соскочил с коня, открыл одну воротину, впустил Витьку.
-- Расседлай его и насыпь овса. Седло в сенцы занеси -- дождь, наверно, опять будет. Я пошел на собрание. Сам раз-девайся и лезь сразу на печку.
Дядя Коля пошел от ворот и сразу пропал из виду, рас-творился в чернильной темноте.
Витька подождал, когда совсем затихнут его шаги, выехал из ворот, подстегнул коня...
Мерин разохотился в беге, нес ровно, быстро. Витька сперва ждал, что он где-нибудь споткнется, потом успокоил-ся. Дорогу конь находил сам.
...К рассвету Витька приехал домой.
Мать спала, когда Витька въехал во двор. Она услышала стук копыт, вскочила. Прильнула лицом к окну.
Витька соскочил с коня, набросил повод на штакетину, постучал в дверь.
-- Кто там? -- Мать не на шутку испугалась.
-- Я, -- сказал Витька.
-- Витя?! -- Мать трясущимися руками долго отодвигала засов и все повторяла: -- Господи, да что же это?.. Господи!.. Витенька, родной ты мой-то! -- Она обняла сына, прижала к себе. -- Господи!.. Да ты как? А дядя Коля где?
-- Я один.
-- Оди-ин?! -- От испуга мать даже запела. -- Да ты что? Да как же? Да говори ты скорей, Господи!.. Не случилось ли чего с вами дорогой-то?!
-- Нет. -- Витька прошел в комнату, дождался, когда мать включит свет. Огляделся -- искал, видно, признаки присутствия в доме чужого человека.
Мать во все глаза смотрела на сына.
-- Да что случилось-то, Витька?!
-- Ничего. -- Витька присел на краешек кровати, долго молчал. И мать молчала, смотрела на Витьку... Какой-то он был странный, повзрослевший, что ли.
-- Мам... -- Голос у Витьки чуть дрогнул. -- Ты... замуж-то не выходи. Не надо. Я теперь послушный буду. Учиться... ладно уж -- хорошо буду. Мне только захотеть -- я сумею... -- Витька говорил негромко, с трудом. Смотрел куда-то в сторону.
Мать вспыхнула горячим румянцем, посмеялась -- со-всем некстати...
Заговорила торопливо, фальшиво как-то -- она что-то вдруг растерялась.
-- Да тебе кто сказал, что я замуж-то выхожу? Во!.. Ты от-куда взял-то? Ты что?
-- Пойду коня расседлаю, -- сказал Витька.
Когда он вышел, мать скоро натянула платьишко, покру-жилась по комнате, не зная, что сделать, потом села к столу и заплакала. Плакала и сама не понимала отчего: от радости ли, что сын помаленьку становится мужчиной, от горя ли, что жизнь, кажется, так и пройдет... так и пройдет теперь.
Когда Витька вошел, она еще плакала.
Витька сел напротив матери... Неловко, бережно тронул ее по волосам -погладил.
-- Не надо, мам.
-- Я ничего, сынок. Я -- так. Чаю хочешь?
-- Я насовсем приехал...
-- Ну и хорошо! Это хорошо, сынок. Я бы в субботу сама за тобой приехала. Плохо мне без тебя... Не могу.
...Когда Витька засыпал уже в своей маленькой горенке, в своей родной кровати, он слышал неясно: приехал дядя Ко-ля. Обрывки разговора слышал.
-- Да уж вижу, вижу -- конь-то стоит. Отлегло от сердца... Чуток не рехнулся, ей-Богу, -- гудел дядя Коля. -- Ладно бы свой... А тут -вдвойне...
-- Утром... не рассвело хорошо, слышу: стук -- воротца стукнули...
-- Да, главное, пришел домой, разделся, лег уж -- я-то! Ну, спит, думаю. И мои -- тоже -- не хватились. А потом вспомнил: а чего же конь-то не заржал? А он у меня всегда: как прихожу откуда ночью, потихоньку всегда заржет. Со-скочил да в сарай -- нет коня...
-- Я-то думала: вы вместе ехали-то. Думаю, задержался где...
-- Думали, думали, -- сказал полусонный Витька. -- Я ду-мал, ты думал, он думал... Мы думали.
Потом, совсем уж сквозь сон, едва-едва -- слышал:
-- Да почему? Почему? Ты можешь толком мне объяс-нить?
-- Не могу. Сама толком не знаю: не лежит душа, и все. Хоть ты что! Сама себя уговаривала, убеждала -- не могу. Лучше век одна буду жить, только... Нет! Нет, нет и нет!
-- Во! -- удивился дядя Коля. -- Это даже суметь надо -- так опротиветь за короткий срок. Чем уж он так насолил-то?
-- Да, наоборот, все хорошо. Ни одного грубого слова... Нет, все хорошо. Только -- нет, и все тут.
-- Ну, на нет и суда нет. Насильно мил не будешь, не зря говорят. Ладно... Я думал, у вас выйдет что-нибудь... Ладно...
Дальше Витька не слышал. Заснул.
Проснувшись, Витька маленько поперебирал свое хозяй-ство: бильярдные шары, подковы, покрышку футбольного мяча, лампочку от автомобильной фары, зеркальце автомо-бильное... Все было на месте.
В прихожей комнате, на столе, лежала записка:
"Витя! Я поехала на базар. Поешь молоко и хлеб. Все в шкафу, скоро приду".
Витька открыл шкаф... Но есть не хотелось... Он вышел из дому.
Пошел к Юрке.
Старик и Юрка были дома. Очень обрадовались, увидев Витьку.
-- О!.. Кто к нам пришел-то!
-- Витька?.. Эгей! -- смешно обрадовался старик. -- На побывку, что ли?
-- Совсем, -- сказал Витька.
-- Совсем? -- удивился Юрка.
-- Совсем. -- Витька тоже был очень рад. Но он радость свою никогда особо-то не показывал. -- Чего делаете?
-- Чего делаем? -- переспросил старик. -- Мы тут, брат Витька, с разных сторон жизнь окружаем: я -- сзади, он -- спереду. Я себе гроб вот строгаю, вроде того, что досвиданькаюсь с ей, с жизней-то, а Юрка в лоб ей метит -переделать норовит. -- Старик и правда строгал какие-то доски, но вид у него был вовсе не печальный. -- Вот чем мы тут занимаемся, Витька.
Витька посмотрел на Юрку: правда ли, мол, что гроб-то?! Юрка кивнул, что правда.
-- Я уж тут убеждал, убеждал его -- бесполезно, -- сказал он.
-- Нет, тут вы меня не убедите. В своем гробике буду ле-жать... Своими руками сделанный.
-- Во дает! -- сказал Витька.
-- Я ее, каждую тесиночку-то, с лаской обделаю, аккуратно... Как жених в ем буду лежать!
-- Да зачем?! -- загорячился было Юрка. -- Что за... дикость такая?
-- Это не дикость. Какая дикость? У нас в деревне все старики так: кто мог, завсегда сам себе гроб делал. Что я, не знаю, какой мне гроб сделают? Тяп-ляп -- и готово. Лежи потом... в хреновом гробу. Там сук вылезет, там трещина... На кой мне это надо? Я лучше сам... все тут по-людски сделаю.
-- А что, заболел, что ли?
-- Ничего подобного. С пенсии -- опять заболею. А так -- ни одно ребрушко еще не ноет. А гроб... Сделаю -- пусть стоит, места-то не простоит. Вот так, ребятушки, так, орелики мои... Ничего тут удивительного нет: все помрем! Я уж, слава Богу, пожил. Да ишо поживем! Пенсия вон скоро... масла опять купим в магазине... -- Старик искренне засмеял-ся. -- По Юркиному учению -- это масло. Потом хворать по-лезу на печку...
-- Вот логика! -- сказал Юрка, тоже улыбаясь. -- Желез-ная. А чего ты приехал, Вить?
-- Да этот гусь-то... он больше не будет ходить. Мама не велела больше.
-- Да?
-- Да.
-- Давайте чай пить, раз такое дело! -- весело сказал ста-рик. Отложил рубанок, стряхнул с рубахи и со штанов струж-ки. -- Счас медку принесем, яблоков... Заварим чай с пара-ми. Слыхали такой -- чай с парами?
-- Нет. А как это?
-- А вот счас сделаем. Это меня один сибиряк научил... У их там холода страшенные, вот они и выдумали чай с пара-ми. Подмети пока, Юрка, а я за медом схожу. Подмети, чтоб и мы в чистоте посиживали и чаек попивали. Будем чаек по-пивать и беседовать.
