у меня все встало, пока я на вас смотрела.
– Лиа!
– Просто делюсь наблюдением.
Она неразборчиво бурчит и прячет лицо в ладонях, но я замечаю улыбку.
– Привет. – Кто-то легонько бьет меня по пятке. Обернувшись, я вижу Брэма. – Мы хотим съездить куда-нибудь на обед. Хотите с нами?
Нора качает головой.
– Мне нельзя уходить. Через сорок пять минут начинается следующий спектакль.
– А, окей.
– А кто едет?
– Только я, Гаррет, Морган и Анна.
– Иди с ними, Лиа, – говорит Нора.
– Не хочу вас бросать тут одних.
– Мы справимся, – улыбается она в ответ. – Кэла разжаловали обратно в помощники режиссера.
– Ничего себе. А кто тогда будет играть Рубена?
– Мисс Олбрайт.
– Уверена, ей пойдет борода.
Брэм следит за нашим диалогом с полуулыбкой.
– Так ты едешь?
– Похоже на то. – Я невозмутимо скрещиваю руки, потому что снова кажусь себе очень маленькой и хрупкой в огромной толстовке Гаррета. Наверное, это чувство знакомо всем девушкам, у которых есть бойфренд; мне не доводилось проверить на собственном опыте, но, полагаю, я права. Возникает ощущение, что ты нечто крохотное, бесценное и кому-то жизненно необходимое. Не могу решить, бесит меня это или я просто считаю, что это должно меня бесить.
Саймон и остальные разбежались по гримеркам, поэтому, попрощавшись с Норой, мы с Брэмом идем через атриум. Анна сидит на бортике возле выезда, Гаррет, бурно жестикулируя, рассказывает что-то Морган. Поймав мой взгляд, он улыбается, а стоит нам подойти ближе, ловит за рукав:
– Вижу, ты теперь поклонница Технологички?
– Да иди ты. – Я улыбаюсь в ответ, внезапно осознав, что могла бы уже давно снять его толстовку. – Полагаю, ты хочешь получить свою кофту обратно.
– Но у тебя такой уютный вид.
– Э-э?..
На его щеках проступает легкий румянец.
– Я неправильно выразился. Не уютный. – Он нервно сглатывает. – Она тебе идет.
– Мне идет? – прищуриваюсь я.
– Ну да.
Я стягиваю толстовку, комкаю и сую ему в руки.
– Засранец ты, Гаррет.
Он ловит толстовку, с улыбкой морща нос, и я понимаю, что он вообще-то довольно милый: светлые волосы, ярко-голубые глаза, россыпь веснушек на носу. У меня все щеки усыпаны, а у него их немного, и выглядят они мило, и нежно, и забавно. Внезапно я вспоминаю, что Гаррет играет на фортепиано, хотя пальцы у него совсем не похожи на пальцы музыканта: длинные, да, но мясистые. Сейчас он сжимает ими толстовку так крепко, будто пытается удушить.
– На что ты смотришь?
Я слышу напряжение в его голосе и поднимаю взгляд.
– Ни на что.
Брэм прочищает горло.
– Так, ребята, как насчет «Рио Браво»?
– О да, детка, – тут же соглашается Гаррет, потом замолкает и косится на меня. – А ты туда хочешь?
– Отличная идея.
– Поехали уже. Вперед, я за рулем. – Морган подхватывает меня под руку. Я в свою очередь ловлю под руку Анну и в этот момент чувствую себя абсолютно счастливой. Саймона и Ника я люблю всем сердцем – как и остальных ребят, но Морган и Анна – это что-то. Мы с ними на одной волне. Это не означает, что нужно всегда и во всем друг с другом соглашаться; например, Морган любит смотреть аниме в дубляже (еретичка!), а Анна считает Мамору Чиба [5] «не особо привлекательным». Но все остальное время мы как будто мысли читаем. Если Тейлор опять строит из себя диву на репетиции, нам даже не нужно смотреть друг на друга: синхронно мысленно закатывать глаза у нас получается и без этого. В седьмом классе мы неделю пытались убедить всех, что на самом деле сестры – и это несмотря на то, что Анна наполовину китаянка, Морган – еврейка, а я одна в обхвате больше их двоих вместе взятых.
Но самое главное – я всегда могу на них положиться. Как и они на меня. Когда в прошлом году Анна подцепила желудочный грипп, мы с Морган разыграли для нее потасовку в столовой, которую она пропустила. В седьмом классе Морган устраивала акцию протеста против расистской пьесы на День благодарения, и я нарисовала для нее пятьдесят шесть плакатов. Сейчас, когда Ник и Саймон отправились в далекую и загадочную Страну Отношений, мы с Морган и Анной прикалываемся над ними. И плевать, что им нравится Journey, они все равно мои самые лучшие подруги.
– Где твой рюкзак? – неожиданно спрашивает Морган.
– В шкафчике, а что?
– Пойдешь забирать?
– А мы что, не будем потом возвращаться сюда?
Вот вам еще одна страшная правда: я ни разу не прогуливала школу. В прошлом году, пока мы с Саймоном и Ником были в ссоре, я просидела пару уроков в кладовой музыкальной комнаты, но из здания-то я при этом не выходила. Не поймите меня неправильно: все вокруг прогуливают, и ладно, просто лично меня эта идея заставляет нервничать. Отчасти потому, что я не хочу подвергать риску свою стипендию, отчасти… Трудно сказать. Может, я просто альфа-ботан.
– Лиа, не волнуйся, – убеждает меня Морган. – Я уже делала так. Даже Брэм прогуливал уроки.
Покосившись на Брэма, я вижу, что он
