прямо во дворе дома. Другой в колодце утонул. А третий упал с лестницы, когда на чердак полез и шею сломал. Тогда только все по-настоящему испугались. А что, если не врали мальчики про этого мужика? И смерть их теперь тоже не случайна? Ну и пошли они к дому того мужика, хотели поговорить для начала, по доброму попросить уйти с нашей деревни. Входят в избу, а он на лавке мёртвый лежит.
Такого никто не ожидал, что делать? Крещеный он или нет, никто не знает, в храм он не ходил сроду. Ну и порешили похоронить его в лесу, а не на кладбище. Так и сделали, Креста на могилу не поставили. А через некоторое время могила оказалась разрыта. То ли звери лесные отрыли, то ли он не мёртвый был тогда. И вот теперь уже лет восемьдесят, как иногда у нас по ночам видят люди этого белого коня.
Мы выслушали её рассказ, смеяться уже не хотелось и мы перевели разговор на более серьёзные темы. Но поговорить нам пришлось недолго. Внезапно в стену дома начали стучать, да так сильно что мы перепугались до смерти. Было ощущение, что стучат сразу несколько человек чем-то тяжёлым. Нам казалось, что бревна избы сейчас просто не выдержат и стена рухнет.
Мы прижались друг к другу. Бешеный стук продолжался минут пять. И так же внезапно смолк. Прошло минут десять, мы вроде бы начали успокаиваться, как вдруг одновременно застучали во все окна в доме. Зазвенели стёкла. Мы завопили во всё горло. После этого барабанить начали уже во входную дверь, она тряслась так, что готова была слететь с петель.
Когда всё стихло, мы, испуганные, начали шептаться, что происходит и что нам делать. На часах был уже час ночи. Наш шёпот был прерван новым стуком. Было чувство, что вокруг дома ходит целое войско и хочет раскатать избу по бревнышку. До самого рассвета мы не сомкнули глаз и сидели, прижавшись друг к другу, под одеялом.
С первыми лучами солнца всё стихло. Ещё часа два мы боялись выйти из дома и только, когда стало совсем светло, потихоньку выглянули на улицу. Деревня просыпалась. Пастух уже сгонял стадо. Мы обошли по кругу весь дом, всюду были следы человеческих босых ног. Стены дома в некоторых местах были поцарапаны, краска отлетела с наличников, нам снова стало жутко.
С первым же автобусом мы засобирались домой, в город. Наташа не поехала, потому что после обеда должны были вернуться её родители.
Уже позднее, когда мы вспоминали с девочками ту ночь, мы поняли почему тот, кто ходил вокруг дома, не смог попасть внутрь – мама Наташи была женщиной верующей и часто молилась, дома был устроен иконостас, а рядом с иконами на полочке хранились Евангелие, псалтирь и много разных акафистов, сам дом был освящен. Нам кажется, что именно это не дало проникнуть в дом оборотню, а мы остались живы и здоровы.
Танька сегодня не спала всю ночь, глаз не сомкнула, всё просидела на кровати у окна да глядела на Славкин дом, что стоял напротив через улицу.
Славка нынче женился. Нет, ну вот как он мог? Ведь она, Танька, любила его без ума, из армии ждала, а он на этой мымре женится городской. Ну и что, что он не просил его ждать? Это вообще ничего не значит. Он просто обязан был оценить по достоинству её лебединую верность и умолять её выйти за него замуж, ведь такой, как она, Славка больше не найдёт.
Вот что умеет эта городская фифа, к примеру? Ногти красить? Глаза мазать? Наряжаться в разные платья да кудри крутить? А Танька она и пироги умеет, и корову подоить, и баню истопить!
Славка нравился Таньке с самого детства. Дома их напротив стояли через узкую улочку, с березами да рябинами возле палисадников. Бывало играется Танька с девчонками у своих ворот, а Славка на мотоцикле подъедет к своему двору, весь такой красивый, смелый! Ему тогда лет шестнадцать было, а Таньке только двенадцать исполнилось. Славка, конечно, внимания на такую мелюзгу не обращал, поздоровается в ответ, да и уедет дальше, со взрослыми парнями да девчонками куролесить. Но Танька терпеливо ждала.
– Вот, подрасту ещё и тогда он увидит какая я! В сто раз лучше, чем эта Лилька, что за ним по пятам ходит.
Таня и правда была красавица – волосы густые, каштановые, глаза голубые, губки пухлые, носик маленький аккуратный. Красотой она в мать пошла. Та тоже до сих пор была словно девушка молодая – стройная, хрупкая, с косой до пояса, хотя было ей уже за сорок. А как в город, бывало, поедут на базар, так какой-нибудь парень да и подойдёт к ним:
– Познакомимся, сестрички?
Всё за двух сестёр их принимали.
Но вот прошло ещё два года, Славке исполнилось восемнадцать, а Тане четырнадцать. Осенью пришла ему повестка. Родители устроили проводы, созвали молодёжь и взрослых. Даже Танька пришла. Соседка как никак.
Пришла и видит – Славка за столом с Лилькой сидит. Та щебечет что-то ему на ухо, посмеивается, а Славка ей в ответ улыбается. Долго смотрела Танька, терпела, а после не выдержала, выскочила из-за стола и домой убежала. Всю ночь проревела. А утром уехал Славка. Эта вертлявая Лилька на нём так и висла и кажется даже поцеловала несколько раз. Танька из-за угла клуба наблюдала, пока Славка в автобус не сел.
Потекли дни. Танька вызнала у тёти Ирины, Славкиной матери, адрес и начала письма ему писать, ну вроде как по-соседски, что такого. А когда от Славки ответ пришёл, это был самый счастливый день в Танькиной жизни. То, что Славка писал ей о погоде, о природе, девушку совсем не тревожило.
– Вот приедет, тогда всё станет по-настоящему! Тем более Лилька давно уже с Игорем крутит романы.
Вот и два года прошли и этот долгожданный день наступил. Танька нарядилась и вместе с другими ребятами пошла встречать Славку на автобусную остановку. Вскоре показался на дороге деревенский автобус и из него вышел её любимый… Боже, как же он возмужал, ещё красивее стал! Танькино сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди. А Славка обнял её, как и всех остальных своих друзей и сказал:
– А ты выросла, мелкая!
Вот и всё. И снова Танька ревела ночью в подушку, пока Славка зажигал в клубе с парнями и девушками.
Вскоре Славка уехал в город, на работу устраиваться, а буквально через несколько месяцев объявил, что намерен жениться. Эта новость повергла Таньку как удар молнии.
– Да как же это? Её Славка женится?
Несколько дней ходила Танька сама не своя, на носу выпускные экзамены, а ей и дела нет. Она-то думала, что после выпускного уедет вслед за Славкой в город, поступит учиться в педагогический, и Славка рядом будет… И наконец уже обратит на неё внимание и увидит, что она давно уже не ребёнок, а он… Какая-то неведомая доселе ярость и злоба поднялась в Танькиной груди, глаза застило.
И вот сегодня свадьба. Женится её ненаглядный. Как рассвело, подошла Таня к зеркалу, распустила косы, причесалась не спеша, нашла в шкафу белое льняное платье с кружевом, вышла в сад, сорвала несколько белых лилий и вплела их в свои волосы. Она и сама нынче будет не хуже невесты. Нарядилась Танька и села у окна. За стенкой проснулись родители, мать захлопотала по хозяйству, отец ушёл на ферму, вскоре и мать убежала за ним.
Танька сидела в своей комнате словно кукла, недвижимая и безмолвная. Когда часы пробили девять утра к дому Славки начали съезжаться машины, украшенные лентами и шарами, а вскоре на крыльце показался и жених. Через несколько минут машины, заурчав моторами, умчались по дороге, подняв клубы пыли.
– За невестой поехали, – как сквозь туман подумала Танька.
