теперь пошло на лад… Мы сфотографировались на память, хоть я надеялась ещё забежать к ним, и попрощались. Я снова попытаюсь увидеться с ней через два дня, принесу ей одну из своих книг и семейное фото, где она совсем молоденькая. Но их мне придётся передать через соседку Валентину – все будут на работе, и открыть на этот раз мне будет некому…
– Вот такие хорошие люди присматривают теперь за моей сестрой, – с удивлением поделюсь я со случайной собеседницей в трамвае.
– А вы напрасно удивляетесь, – скажет она мне. – У нас, в Одессе, так плохо не поступают со стариками, как где-нибудь в Москве, из-за квартиры. – У нас, действительно, хорошо – честно и с любовью смотрят за ними…
Такие у нас люди…
Оказывается, в Одессе живут только хорошие люди… А те, которые устроили бойню у Дома Профсоюзов, наверное, были приезжими…
«Дудочку не надуешь, дурочку не научишь»
(русск. пог.)
Мою симпатию завоевать легко – если вы захотели прочитать один из моих рассказов, а тем более выразили желание приобрести книжку – вот уж вы мне друг навеки! С Олесей мы познакомились в Одессе, в комнате отдыха при вокзале. Молодая красивая женщина самой лёгкой весовой категории, изящная и очаровательная, вошла и всё осветила своей улыбкой:
– Здравствуйте, будем соседями. Не возражаете? Меня звать Олеся. А вас?
– Любовь Леонидовна.
– Я пойду в кафе, поужинаю.
Беспечно оставив весь багаж на незнакомую тётку, Олеся выпорхнула, надолго оставив меня разбираться с украинскими телевизионными новостями. Уже поздно вечером моя новая соседка, наконец, появилась:
– Не скучаете, Любовь Леонидовна?
– Ты запомнила, как меня зовут?
– Это было легко – мою маму тоже звать Любой.
– А почему так долго?
– Ждала, когда приготовят свежее блюдо. – Олеся разделась, оставшись в красивом белье, и нырнула в постель:
– Завтра вставать в пять утра. Я приехала из Брянска за товаром, поеду на базар «седьмой километр». Уезжаю завтра, московским.
– Так и я завтра, московским! У меня двенадцатый вагон.
– А у меня десятый. Спокойной ночи! Значит, завтра снова увидимся…
– Спокойной ночи!
Мы попрощались, но, как принято у «девчонок», болтали ещё долго. Узнав, что я, так сказать, «писатель», Олеся немедленно пожелала приобрести у меня книжку, что и сделала. Я прониклась к ней ещё большей симпатией и благодарностью. Потом мы болтали ещё часа два, и ничего не скрыли друг от друга. Вот её история.
Дважды Олеся была замужем, но всё было «не то». Девушка она начитанная, с принципами, со своей системой координат в жизни, предприимчивая и деятельная. Вот некоторые из её рассуждений:
– У меня есть статус: «Слышна мольба меня и остальных: спаси, судьба, от помыслов дурных! Возвысь мой дух, в надежде не покинь, и ниспошли мне мужество… Аминь…» – Расул Гамзатов. Эти помыслы столь просты, сколь и коварны… Ложь, гордость, алчность, и все их производные… Они дают наслаждение лишь на миг и требуют новых жертв… Лишая здравого смысла и воли… тем самым лишая счастья… – я не всё в состоянии была запомнить и понять, кроме одного – «Олеся – умная и начитанная девушка!»
Вот с такими представлениями и принципами, Олеся решительно отвергала возможных спутников жизни. Всё было не то. А «то» оказался уголовник, отбывающий сроке в тюрьме за… убийство. Якобы случайное убийство на охоте. Посадили парня – Женьку – на девять лет. Ко времени знакомства до конца срока ему оставалось сидеть два с половиной года. Он обратил внимание на красивую женщину в интернете, написал дважды, Олеся не ответила. А потом как-то «закрутилось».
Олеся из человеколюбивых соображений решила поддержать человека, познакомилась с его друзьями, семьёй – мать парня жила в деревне, одна воспитывала шестерых детей. Да и увлеклась… Ездила на свидания… Возила посылки…
– Высокий? – спросила я.
– Нет, – ответила собеседница.
– Красивый?
– Нет. Лысоват…
– Умный?
– Ни одной книжки не прочитал… Простой, как валенок…
И, тем не менее, он тронул её сердце! Любовь… Что тут скажешь… Чем недоступнее, тем желаннее… Понравились ей и его друзья, и простая семья, и естественная деревенская жизнь. Приняла парня в свою семью после выхода на свободу, познакомила с двенадцатилетним сыном. Два с лишним года успели пожить вместе, как семья. Женька старался заработать, но легко ли устроиться на работу бывшему уголовнику? Он пытался всячески оправдать надежды искренне любимой к тому времени женщины, и она того стоила! Не только красавица – умница! Вот некоторые её рассуждения:
– У человека так: либо он хозяин своих пороков, либо пороки им руководят. Те парни, что сидят за решёткой, часто думают, что всё о жизни знают, думают, что способны подцепить кого-то на свой крючок. На самом деле они сами сидят на крючке своих представлений о себе, своих возможностях. Выходят – а ничего не получается, крючок всё время обламывается, они озлобляются, и опять на чём-то попадаются. Я сразу сказала Женьке – если снова нарушишь закон, я тебя ждать не собираюсь. Жизнь одна, и она проходит. Но что делать, если он меня, как никто, наполняет?..
Немного подумав, Олеся добавляет:
– Наверное тут дело не только в том, что он меня наполняет… Просто вокруг много людей, а человечности мало… А в этом человеке ещё горит огонёк доброты и человечности (в убийце!), поэтому я не могу пройти мимо и не подать ему руку… но не более. Человек должен сам захотеть выбраться из ямы!
А потом произошло то, что и должно было произойти с человеком, у которого нет чётких представлений – что можно, что нельзя, который склонен поиграть с Законом, с человеком без жизненных координат, получающий адреналин от остроты ситуации. Он опять забыл, что с Законом надо быть на «вы». Поехал Женька домой в деревню повидаться с родными, выпили с друзьями, и пошли «на дело». Друзья «завалили» двух «мироторговских» бычков. Задачей Женьки было доставить добычу на место. Запряг он конягу, и повёз бычков на делёж. Ну, тут их и загребли. И снова дали срок…
– Я понимаю, где два срока, там можно ждать и третий – это уже система, и не обещала ему ничего. Но поддержать человека… почему не поддержать? Я посылаю ему книги, пусть больше читает, восполняет в себе пустоты воспитания. Но что делать, если я ни в ком не встречаю того, что обнаружила в этом человеке?.. Он меня наполняет – снова повторяет она…
Будет ли читать её книги человек, непривычный к чтению? Она верит, что будет! Олеся
