мирилась с оценивающими взглядами друзей Маркуса и делала вид, что не замечала, как Мирта строит ему глазки.
С наступлением весны беззаботные дни закончились. Теперь после школы они встречались в кафе у заправки и готовились к экзаменам в университеты, о которых грезили. Маркус подал три заявки в те же университеты, куда и его друзья, а Элла, не питая надежды, послушала парня и отослала документы в Калифорнийский институт искусств.
– Элла! Меня взяли в Беркли! – прокричал Маркус на все кафе.
Время бежало с невероятной скоростью, будто соревнуясь с лучшими спринтерами на Олимпиаде, неслось по финишной прямой. И вот за окном жаркое лето, а за спиной – выпускной и хорошо сданные экзамены.
– Я так рада за тебя, ты молодец! – Элла крепко обняла его через стол и поцеловала в щеку. – Это невероятно! Твоя мечта сбылась!
Душа Эллы пела от счастья, а сердце переполняла гордость за Маркуса. Она знала, как сильно он старался и как сильно хотел поступить в Беркли.
Зазвонил телефон Эллы. Стол задребезжал от вибрации, а надоедливая музыка заставляла поскорее ответить.
– Это мама. Я быстро. – Посмотрев на экран и улыбнувшись, Элла отошла в сторонку.
– Передавай от меня привет! – крикнул ей вслед Маркус.
– Привет, мам.
Наконец музыка на телефоне замолчала.
– Элла, дорогая, плохие новости.
– Ты в порядке? Что случилось? – заволновалась Уилсон.
– Меня уволили, дочь, – мама была в отчаянии, казалось, будто она вот-вот заплачет. – И мне не хватает денег, чтобы заплатить банку.
Элла все поняла. От тревоги ее затошнило, голова закружилась, а по спине пробежали холодные мурашки. Знакомое чувство обреченности и безнадежности накрывало с головой.
– Все хорошо, мамуль, – силясь проглотить ком в горле, проговорила Элла. – Бери из отложенных.
– Нет, нет! Это для университета!
– Я же говорю, все хорошо. Не страшно!
– Элла, милая, мне жаль. Ты так старалась, дочь. – Мама заплакала. – Ты не заслужила этого.
– Я попробую поступить еще раз, в следующем году, а пока устроюсь на работу, чтобы помогать тебе.
– Я люблю тебя, Элла.
– И я тебя, мам.
Элла вытерла покатившиеся по щекам слезы и, глубоко вздохнув, натянула улыбку и вернулась к Маркусу.
– Все хорошо? – спросил он.
– Да. Мама тоже передала тебе привет.
Она не могла ему сказать правду. Не сейчас.
– Пока тебя не было, мне позвонил Колин. Ему тоже пришло письмо. Он и Мирта поступили со мной на один факультет! Представляешь?
Эллу кольнула ревность. Но вместе с тем наступило и облегчение. Наверное, так должно было быть. Наверное, сама судьба подает ей знаки.
– Мирта? Ого… Это круто! – выдавила Элла. – Ты рад?
– Конечно! Да и родители наши тоже хотели, чтобы мы учились вместе. Чтобы мы там приглядывали друг за другом и вместе приезжали домой на каникулах. – Маркус поправил очки и отхлебнул кофе. – А теперь ты! Давай! Открывай скорее!
Его грудь вздымалась от частого дыхания, а радостный взгляд скользил по ее лицу. Маркус протянул ей запечатанный конверт. Элла дрожащими руками порвала бумагу и вытащила сложенный лист. Медленно раскрыла его и, не читая все, сразу посмотрела вниз. Она уже знала ответ, поэтому глаза даже не зацепились за заветные слова и выделенные жирным шрифтом буквы.
– Отказ, – сказала Элла и вновь натянула улыбку, желая показать Маркусу, что не так уж сильно она расстроена.
Этого не может быть… Судьба не могла так издеваться над ней.
Руки тряслись, в ушах гудело, и, кажется, все вокруг замолчали. Эллу накрыла тишина. Казалось, все уставились на нее и, зная правду, порицали за ложь. Но нет. На нее смотрел лишь расстроенный Маркус.
– Черт, Эл… Может, попробовать в другой институт? Время еще есть.
– Я не уверена, что хочу, – опять соврала она.
– Ты не должна сдаваться! Нужно попытаться еще раз. – Маркус прижал ее к себе.
Она не знала, что сказать, да и ком стоял в горле. Обида обжигала Эллу, и лишь прикосновение Маркуса смогло ее заглушить.
– Спасибо, что помогал мне и помогаешь. Я ценю это. Правда. И я очень рада, что у тебя получилось поступить! Теперь ты на шаг ближе к своей мечте.
Элла быстро сложила письмо и сунула обратно в конверт. Она подняла взгляд на Маркуса, изменившегося в лице. Озорной огонек в глазах погас, теперь он смотрел на нее из-под нахмуренных бровей. Он не мог радоваться без Эллы. Ему казалось это неправильным. Но она знала, как привести его в чувства, и, взяв за руку, повела в игровое кафе. Там они отпраздновали его поступление и сыграли вничью на танцевальном аппарате.
Прощаться с Маркусом было невыносимо больно, и не только потому, что в машине его ждали Мирта и Колин. Элле было сложно отпускать Маркуса, потому что она знала: больше они никогда не увидятся. Но он, целуя ее на прощание, не догадывался о том, что не сдержит обещание навестить ее на каникулах.
Элла не отрываясь смотрела на удаляющуюся машину, а когда та скрылась за горизонтом, закрыла лицо руками и горько заплакала. Маркус уехал. И увез с собой ее ложь, в которую будет верить.
Элла поступила.
В конверте было письмо с поздравлениями. Она солгала, чтобы отпустить его. Солгала, потому что боялась сказать о деньгах, которых больше не хватало на обучение. У нее не было будущего, и с ней он не будет счастлив так, как с образованной и богатой девушкой. Ему подходила Мирта, но не Элла, которую он, возможно, и любил, – но так будет лучше. Поэтому Элла решила расстаться с Маркусом и порвать нити, которые их связывали. Она заблокировала его везде, напоследок попросив не искать ее и забыть обо всем, что между ними было.
«Северное сияние» она вернула в библиотеку и устроилась на две работы, чтобы помочь маме выплатить долги. Вот ее участь. Вот ее ржавая вилка и угли в носке.
* * *
Элла перевернула последнюю страницу; капнула слеза. Бумага сразу взбухла, и, натянув рукав, Элла вытерла мокрый след. Закрыла «Северное сияние». Погладила корешок, обвела потертые узоры пальцем и прижала книгу к губам. Ей было важно вновь прочитать заметки на полях, вдохнуть запах страниц и увидеть след от пролитого кофе. Именно благодаря этой книге она познакомилась с человеком, который был ей дорог.
– Я скучаю, Маркус, – прошептала Элла и прижала книгу к груди, закрыв глаза.
На душе стало легче. Будто ветер от бушевавшего океана, на берегу которого она стояла, утих. Туман рассеялся, а потемневшее из-за туч небо осветило солнце.
– И я скучаю, Элла, – раздался знакомый голос.
Такой громкий и отчетливый, безумно похожий на настоящий. Не тот, который она представляла перед сном, и не тот, который говорил с ней в трудные моменты. Нет. Это был голос, который она больше не надеялась услышать вживую. Элла испуганно открыла глаза и подняла голову. Напротив нее, там, где до этого стояло «Северное сияние», в пространстве между книгами, виднелось лицо. Румяные щеки растянулись в улыбке, а пальцы невольно потянулись к переносице, поправляя очки.
– Маркус?
Элла не могла отвести от него взгляд, боясь вновь потерять человека, которого когда-то отпустила. Он скрылся среди стеллажей и, обойдя их, подошел к Элле, которая уже не видела его из-за нахлынувших слез.
– Не так я представлял нашу встречу, – пошутил он, повторяя когда-то сказанные ею слова.
От него пахло горьким кофе и духами, которые она подарила ему на выпускной.
– Ты что тут делаешь? Как… Как это вообще возможно?
– Мне позвонила Перес. Сказала, что в нашу библиотеку пришел важный гость.
– Но ты же, – Элла отстранилась от Маркуса и, вытерев потекшую тушь, посмотрела ему в глаза, – был в Беркли.
– Окончив университет, я вернулся сюда продолжить дело родителей. Теперь я реставрирую книги. – Он коснулся ее плеч. – А ты почему здесь?
– Встреча. Была встреча выпускников. Точнее и сейчас есть, но я просто ушла, – пробормотала Элла, которая все никак не могла собраться с мыслями.
– Это Перес мне тоже рассказала. Но почему ты пришла в библиотеку? Разве ты не хотела со всем этим покончить?
Она не смогла найти ответ. Замолчала,
