его волю. Великий грех, если проявишь неуважение к нему. Тогда кара неминуема. Ичээни и его сородичи жили и кочевали сами по себе, не забывая о своем покровителе. Жизнь у них текла по своим неписаным обычаям. Без единого свидетеля, если не брать в расчет ночные звезды, в страстном любовном порыве они наживали детей и бережно растили их. Свободно охотились в огромном таежном пространстве. Никто не мешал им и сами они никому не мешали. Казалось, что так жили, живут и будут жить вечно, защищенные от всяких напастей скальными вершинами Гольца Тонмэй и густой стеной седой тайги.
Но жизнь была трудна и непредсказуема. Не было спасения от разных болезней, которые порой уносили целые семьи.
По веками сложившемуся порядку каждый род потомственно владел своими оленьими пастбищами и охотничьими угодьями, у одних они были побольше, у других – поменьше, кому сколько надо. Данный закон соблюдался неукоснительно.
* * *
Дэгэлэн Дэги по нраву веселый, безобидный ламут. История его жизни среди якутов вылилась в целое событие. Сами ламуты часто допытывались об этом у него. Немудрено, конечно, ламуту по воле случая оказаться в другом, непривычном для него мире…
Два раза в год к ним наезжали якутские купцы. Ламуты, привыкшие к обмену товарами, с нетерпением ждали их. Сами, как могли, тоже готовились, запасаясь меховыми заготовками – торбазами, в основном из оленьих камусов или сохатиных, для обмена. Своих верховых или вьючных оленей берегли. Без острой нужды не забивали. Зато поздней осенью, когда снег залегал на зиму, или по весне – охотились на дикого оленя. Удачная охота позволяла запастись мясом, шкурами, камусами. Охота на сохатого не всегда удавалась. Мужчины прикидывали, чем запастись, чтобы выгодно меняться с якутами. У женщин гораздо проще. У них всегда под рукой торбаза, рукавицы, дохи и все остальное.
Как-то на конных санях приехали два якута, купец Улахан Мурун и его работник Хачыкат. Накануне ламутам подвернулась удача. Без особых усилий добыли трех сохатых. Не всегда удачной бывает охотничья тропа. Но на сей раз Дух Гольца Тонмэя расщедрился. Сохатину поделили поровну на всех. Своей долей каждый ламут распорядился сам.
…Якутам крупно повезло. Ламуты охотно предлагали жирное мясо на обмен. Купец оказался неплохим человеком. Ламуты обзавелись топорами, ножами. Без них трудно в кочевьях. Но больше запаслись мукой, чаем и листовым табаком, который по-своему называли «чаркааскай тэбээк».
Купец Улахан Мурун ради свежей сохатины расщедрился. На радостях угостил ламутов «огненной» водой. Те быстро опьянели. Остатки мяса отдали просто так.
Улахан Мурун, зная, что обратная дорога дальняя и трудная, попросил у ламутов, чтоб те выделили ему в помощники кого-нибудь из своих. Те не стали долго торговаться. По-своему быстро поговорили о чем-то. Кивнули головой на молодого Дэгэлэн Дэги. Парень широко улыбнулся, согласно кивнул головой. Сошлись на том, что Улахан Мурун до таяния снега приедет еще раз и вернет им сородича. Перед обратной дорогой вновь угостил ламутов огненной водой.
Время пролетело быстро. Наступила весна, растаял снег, побежали ручьи. Купец не приехал с Дэгэлэн Дэги. Ламуты не знали, как быть. Поехали бы сами к якутам за парнем, да дороги не знают, снег-то весь растаял. О купце особо не думали. У того путей-дорог не счесть. Таких ламутов, как они, кочующих по тайге, много. А вот за своего Дэгэлэн Дэги переживали. Мало ли что… Кругом незнакомые для него места, да и якуты незнакомы. Их языка не понимает парень-ламут. Вдруг заболеет или что-нибудь случится. Ненароком могут побить… В конце концов сошлись во мнении, что Дэгэлэн Дэги просто так не пропадет, не исчезнет, как соринка, и вернется. С такой надеждой ламуты стали жить привычной жизнью, кочуя по окрестностям Гольца Тонмэя. Не заметили, как пролетело лето и наступила ранняя осень – монтэлсэ. Ночи стали темными и прохладными. Однажды поздним вечером, к удивлению сородичей, нежданно появился Дэгэлэн Дэги, весь исхудавший и повзрослевший. Ламуты по очереди подходили к нему и хлопали по плечу, а женщины нюхали его голову. Поведал о своей жизни у якутов. Купец Улахан Мурун их не обманул, а заболел, потому не смог, как обещал, санным путем вернуть ламутам их сородича. Дэгэлэн Дэги стал жить у куца работником на побегушках. Постепенно кое-как научился понимать язык якутов. Никакой работы не сторонился. Что ни скажут якуты, делал исправно. Научился даже косить траву. Зато сильно тосковал по своим сородичам, тайге и горам. Каждую ночь ему снился Голец Тонмэй. А сами якуты оказались добрыми людьми. Не обижали, но и не отпускали.
Не выдержал ламут, решился на побег. Однажды ночью, когда якуты спали, по бездорожью махнул прочь, лишь бы увидеть горы. Якуты жили обособленно на широкой поляне, которую называли «алаас». От тех алаасов гор не было видно. До них далеко. Дэгэлэн Дэги побежал наугад. Помогла пытливая память кочевника. Он запомнил, как ехал с купцом. А когда вдали смутно замаячили силуэты горных зубчатых вершин, облегченно вздохнул. Там его родная стихия… Только бы добраться до них.
* * *
На другой день после возвращения Дэгэлэн Дэги, радостный и довольный, навестил все чумы. Жизнь с якутами пошла ему на пользу. Вечером за трапезой в сярму [25] он вдруг засмеялся, чем удивил всех.
– Вы не поверите, якуты переменили мое имя, – пояснил Дэгэлэн Дэги. – Им трудно было привыкнуть к моему имени, и они стали звать меня Василийкан. Отовсюду я только и слышал: «Василийкан да Василийкан!». Сначала мне непривычно было, а потом обвыкся.
– Ба-сы-лай-кан, – разом забормотали сородичи. – Что же, хорошее имя! Давай и мы теперь тебя Басылайканом станем звать. Сам-то не возражаешь?
– Нет, я свое имя не меняю. Оно же мое от матери. Зовите меня так, как меня звала мать, – молодой ламут неожиданно заартачился и прилюдно отказался от нового имени.
Прошло время. Дэгэлэн Дэги женился на девушке-сироте по имени Чимчэн из рода ламутов, которые кочевали по западным нагорьям и рекам Гольца Тонмэй. Сам Дэгэлэн Дэги тоже без роду, жил сам по себе. Его отец погиб в горах под снежным обвалом. Мать и две младшие сестры умерли по болезни. Остался он один. Его позвали к себе Этиркит с Гякичаном, братья Ичээни. Братья и сосватали его, женили на Чимчэн. Девушка невысокого росточка, зато веселая по нраву, певунья. Сразу как только увидела Дэгэлэн Дэги, тут же запела:
Бэлтэнэкэн ясалчални,
Яв-ул итчэ-гу, тадук мянча,
Онотчанни ныртанакан,
Хэмэнни дырам, нумак бидин.
Глазки округленные,
Будто удивленно глядят,
