на опасения матери, быстро ставшая ежевечерней помощь приходившим людям отнюдь не шла в ущерб учебе. Скорее напротив: постоянно сталкиваясь вплотную с настоящим человеческим горем, отнимающим радость естественного течения жизни, юноша в полной мере оценил возможность с легкостью впитывать молодым здоровым рассудком необходимые для получения специальности знания. Вот только сразу после занятий ему приходилось спешить домой, чтобы успеть побыть одному до прихода матери и первого посетителя. Особого сожаления по поводу пропущенных тусовок с одногруппниками он не испытывал до тех пор, пока не пригляделся к однокашнице Полине, обычно сидящей в лекционных аудиториях на скамье прямо перед ним. Уже через несколько дней после того, как она попала в поле зрения Дани, ему нестерпимо захотелось ближе познакомиться с обладательницей вьющихся черных волос, шелковым водопадом спадающих на изящную линию плеч и стройную спину, а лучшего места для этого, чем студенческая вечеринка сложно было вообразить.
Когда между лекциями к Даниле подошел староста группы Вадим с абонементом на посещение бассейна, парень как-бы невзначай стал интересоваться, чем живут опекаемые им ребята. Словоохотливый Вадик в ущерб своему ограниченному времени принялся сорить подробностями о студентах, которые юношу совсем не интересовали.
– А про эффектную брюнетку почему забыл? – стараясь казаться равнодушным спросил Даня, при этом наигранно зевнув.
– Про Полину что ли? – на секунду замешкался уже собравшийся бежать по делам староста. – Так по сравнению с ней даже ты кажешься человеком открытым и общительным! У нее в институте подруг то нет совсем, а уж чем наша красотка занимается в свободное от учебы время – покрытая мраком тайна. Знаю, что живет вдвоем с бабулей, а родители то ли за границей, то ли в другом городе, а может, на том свете.
– И на тусовках однокурсников не появляется? —неизвестно зачем бросил Данил вслед удаляющейся по вузовскому коридору двухметровой фигуре Вадима.
Староста даже не замедлил шаг, показав всем своим видом, насколько нелеп прозвучавший вопрос.
«Во дела! – думал Даня, провожая его взглядом. – Нарисовал себе образ окруженной воздыхателями черноволосой тусовшицы, проводящей досуг на шумном празднике молодости, даже подумывал сам там появиться, лишь бы поболтать с ней, однако реальность оказалась совсем иной. Правда, отсутствие подруг я заметил сразу, посчитав это платой за красивую внешность, рядом с которой блекнет образ любой девчонки с нашего потока. Хотя моя оценка продиктована чувственным влечением и, вполне возможно, слишком субъективна, – признался он самому себе. – Да уж, сумела Поля, сама того не ведая, завладеть моим вниманием, а теперь еще и жутко заинтриговала».
После разговора со старостой группы, юноша стал буквально одержим объектом своего обожания и именно этот факт, а не целительская практика, как опасалась мать, привел к падению концентрации на занятиях и, соответственно, заметному снижению успеваемости. Вот только на целительском даре Данила, к счастью приходивших к нему людей, вспыхнувшие чувства никак не отразились, чему искренне удивился его пронзенный стрелой амура обладатель.
Даня хорошо знал из прошлого опыта: когда он всем сердцем, всем своим существом чего-либо жаждет, Вселенная обязательно предоставит возможность получить желаемое, надо только вовремя такую возможность заметить и не дать упорхнуть пугливой удаче. Об упущенных из-за неверия в свои силы или элементарной невнимательности шансах вспоминать было мучительно больно, а когда накатывала волна грусти, непростительные промахи прошлого, подобно отбойному течению тягун, увлекали парня в открытое море отчаяния. Однако хлопать ушами в случае с прекрасной однокурсницей казалось Даниле сродни самоубийству, поэтому представившийся вскоре счастливый случай сразу же был распознан.
Хмурым ноябрьским понедельником, когда из-за затерявшегося в серой мгле небосвода солнечного диска аудитории института освещал электрический свет, после первой пары неожиданно образовалось двухчасовое окно. Самые расторопные ребята сразу же убежали по своим делам, другие побрели в близлежащую кафешку, а кто-то уткнулся в свой телефон и выпал из реальности. Находящаяся под неприметным, но пристальным взором юноши Полина, медленно спустилась по широкой парадной лестнице главного корпуса, вышла из здания вуза и направилась к расположенной поблизости липовой аллее.
Голые темные деревья по обеим сторонам дороги без единого прохожего создавали мистическую атмосферу убегающего в осеннюю дымку мокрого асфальта. Пройдя несколько метров, девушка остановилась у одной из лип с потрескавшейся корой, словно искала в длинном ряду спящих растений именно ее, и закурила тонкую длинную сигарету. Жадно втягивая табачный дым и выпуская его в холодное безветрие воздуха сизыми струйками, она задумчиво смотрела на облюбовавшую корявую ветку ворону и даже не заметила, как к ней приблизился молодой человек.
– Просто беда у нас с расписанием лекций, – обратился к девушке Даня, преодолевая парализующую язык робость. – Угости, пожалуйста, огоньком.
Парень достал из внутреннего кармана целую пачку «Парламента» и подергивающимися пальцами принялся торопливо срывать с нее защитную пленку. Никогда не куривший юноша, зная о вредной привычке Поли, нарочно носил с собой сигареты, лелея надежду когда-нибудь угостить ими оставшуюся без табака брюнетку и пользуясь этим наладить контакт. Однако по стечению обстоятельств, случившихся словно в насмешку над первоначальными планами, ему самому пришлось травиться никотином, изображая заядлого курильщика, да и зажигалка у него, разумеется, была припасена наряду с сигаретами.
– Смотрю, ты совсем не затягиваешься. Бросаешь что ли? – улыбнулась она минуту спустя и Данил все-таки закашлялся.
Вместо фальшивых слов оправдания юноше нестерпимо захотелось сказать девушке какую-нибудь нежность, способную тронуть ее сердце, но сработал естественный для нормального мужчины предохранитель, блокирующий скоропалительные фразы. Несмотря на внешнюю невозмутимость Полины, парень ясно ощущал ее внутреннее напряжение, затрудняющее нормальную циркуляцию жизненной силы. Из своего опыта Даня знал, что такие люди обычно страдают от возникающих в разных частях тела болях, снять которые медикаменты могут далеко не всегда.
Молчание затянулось. Докурившая сигарету брюнетка, судя по всему, собралась уже оставить окутанного клубами дыма одногруппника в одиночестве, как вдруг у него вырвалась фраза, больше похожая на мольбу:
– Постой, не торопись, через пару минут тебе станет легче!
– Не поняла?! – изумленно округлила глаза девушка.
Вглядевшись в их темную глубину, юноша на мгновение потерял дар речи от волнующего слияния со взором той, о ком втайне грезил и кем так долго любовался со стороны. В тот момент его накрыло ощущение исполнения главного желание жизни и он, стоя на вершине горы, покорение которой являлось смыслом существования, перестал понимать для чего продолжает дышать. Сидевшая на ветке ворона вдруг шумно захлопала крыльями и недовольно каркая перелетела на самую верхушку соседней липы.
– Просто постой со мной пару минут и все вопросы отпадут, – хрипло прошептал Данил, очнувшийся от послеоргазменного оцепенения.
– Ну хорошо, – изумленно пожала плечами Поля. – Две минуты у меня есть.
Не отводя глаз от лица девушки, только смотря теперь сквозь нее пронзительным взглядом целителя, юноша принялся в общих чертах, без приукрашивания и лишних
