через толпу и протянула бутылку воды, – Женщина, как вы себя чувствуете?
– Да все хорошо, отходит потихоньку, – ответил мужчина с газетой.
Саша часто думал о том, чтобы подойти к машинистам после поездки и высказать всё: «Неужели они не понимают, что в час пик людей битком, и так дышать нечем. Или там работают одни садисты, которым интересно узнать, сколько в такой парилке выдержат люди?» – от этих мыслей голова Саши наклонялась вперед, а глаза медленно закрывались.
На улице стояла палящая жара. Небольшой городок с населением чуть больше шести тысяч человек окутала тишина. Люди будто вымерли. Понять, что в городе есть хоть кто-то живой, можно было по бубнящим мужским голосам, доносившемся из обшарпанного четырехэтажного дома.
«Ну и чё? Я понимаю, вон ребята едут, им работать негде. А тебе-то чё тут делать?» – прорезал тишину басистый голос.
Такого диалога Саша не ожидал, велком, так сказать.
Человек, который помогал Саше с трудоустройством, высадил его возле дома и уехал, сославшись на дела. Напротив него стоял высокий мужик по имени Олег. Он напомнил ему колобка: круглый живот и худое телосложение выглядели забавно. Саша вкратце рассказал ему, как он здесь очутился. На что Олег понес свою триаду о том, что если у тебя в стране все хорошо, то и сиди там, нечего отбирать хлеб у голодающих. Они стояли в гостиной возле дивана. Рядом стоял стол, на котором, судя по тарелкам с косточками недавно происходила трапеза. В дальних углах лежали матрасы, на которые падали яркие солнечные лучи из окна.
– Олег, да шо ты гонишь. Человек только приехал, а ты начинаешь. Не обращай внимания на него, Олег хороший человек, просто любит языком молоть. Меня Игорь зовут, – из коридора вышел худощавый парень. Волосы у Игоря были пепельно-серые, будто кто-то рассыпал золу ему на голову.
– Саша, очень приятно.
– А, ну это Игорь, главный балабол у нас тут, – сказал Олег, – Ладно, не обижайся если что. В общем с тебя коньяк, за встречу, так сказать. А я пока пойду вздремну.
– Располагайся, у нас тут порядки простые, главное не быть свиньей, да и в принципе всё, – сказал Игорь и присел на плетенное кресло. – Тот матрас в углу свободный, можешь его занимать. Белье, надеюсь, у тебя есть? Если нет, что-нибудь придумаем. Обещают завести нам дополнительные кровати, так что это временно. Игорь достал упаковку табака и начал скручивать самокрутку: «Куришь?»
– Неа, бросил год назад. – Саша поставил рюкзак к матрасу, – Игорь, а тут магазин есть какой?
– Несколько даже. За коньяком хочешь сходить? – улыбнулся Игорь, – Если хочешь, можем прогуляться, мне как раз фильтры надо купить. Тут все курят самокрутки, вот тоже перешел на них, – сказал Игорь и отправил самокрутку в портсигар.
Экипировавшись солнцезащитными очками и кепками, ребята вышли на улицу.
Рядом с подъездом произрастало странное дерево, ствол которого был усыпан
шипами.
– Это типа баобаба, священное дерево, – сказал Игорь и подкурил самокрутку, – по древним легендам это ось мира. Вот и крутимся на этой оси уже три месяца. А ты, надолго тут?
– Даже не знаю, как пойдет.
– А, ну это все так говорят. Я уже полтора года тут живу, всю страну исколесил. То тут, то там. Здесь хорошую работу предложили. Пока прёт, буду работать.
– Игорь, подожди, – Саша остановился.
– Что там?
– Да что-то мутит, – Саша тяжело задышал, опустив голову вниз.
– Ты воду когда последний раз пил?
– Час назад.
– Да ёшки-матрешки! Давай сюда в тенёк, – усадив Сашу на лавочку, Игорь побежал в магазин.
Саша находился в стране всего полторы недели и за это время ещё не успел акклиматизироваться. Первый раз приступ головокружения застал его в автобусе. Так и свалился бы в обморок, если бы не женщина, сидевшая на соседнем сидении, которая дала ему воды.
«Управляем ли мы своей жизнью? Или обстоятельства всегда сильнее нас и диктуют нам свои правила? – мысли бессвязно появлялись в Сашиной голове. – Странно, зачем я здесь? Ведь был другой вариант, всегда есть другой вариант.
Закон всемирного тяготения разложил его по всей лавочке.
«Это просто звенья одной цепи, если убрать хотя бы одно звено, то всё исчезнет», – Саша посмотрел в сторону куда побежал Игорь, но ничего не увидел. Перед глазами встала пелена из тусклого мерцающего света.
«Поезд прибывает на конечную станцию», – раздался громкий голос.
Саша открыл глаза. Сердце стучало как отбойный молоток. Холодный пот облепил все тело. Вагон освещала тусклая лампа красного света.
«Где это я?» – Саша осмотрелся. Окна в вагоне были зеркальными. Небритая рожа с мешками под глазами смотрела на него из окна. Примятые волосы отражали следы неспокойной ночи.
«Что за херня? Что происходит?» – произнес Саша.
«Вы о чём, дружок?» – раздался голос. Саша обернулся. Недалеко от выхода, под тусклой лампой, сидел старик.
«Его ведь там не было», – подумал Саша.
«Я здесь всю жизнь просидел, ровно на этом месте. Ну, ладно, иногда, когда особо наглые тетки вваливались в вагон раньше меня, приходилось занимать другое. Но это случалось не часто, чёрт бы их побрал этих баб», – сказал старик.
Саша подошел ближе.
– Присаживайся, чего стоишь. Не каждый день ведь выпадает пустой вагон, – старик почесал клочья свисающей, местами сохранившей цвет, поседевшей бороды. Сплющенный нос был похож на картошку и нависал над пухлыми губами.
– Где все люди, и что с вагоном? Кто вы такой? – Саша уставился на старика.
Красная лампа, висевшая над ними, начала мерцать. Лицо старика то освещалось, то становилось тёмным.
– Аркадий Семёнович. Узник этого вагона. Вагон номер семь. Это старт моего дня и начало моего вечера. А ты что, не такой? – старик приподнялся с кресла и приблизился к Саше, – Ты что, особенный что ли?
Саша обошел старика и пошёл к выходу. Что издалека казалось дверью, вблизи оказалось нарисованной спреем картинкой. Ручка двери, стекло, через который был виден тамбур – всё было нарисованным.
«Что за херня?!» – Саша подошел к противоположной двери. Картина была такая же.
Аркадий Семенович, объясните, пожалуйста, что происходит? Где мы? – Саша вернулся обратно к старику.
Старик читал газету, хотя освещение годилось лишь на то, чтобы рассмотреть силуэт стоявшего перед ним Сашу.
– Аа, вернулся, дружок? – приподняв голову произнес старик, – Ну садись, что стоять-то, ехать ещё долго.
Саша присел на скамейку напротив старика.
– Я, сынок, всю жизнь отмотал в этой электричке. И вот, наконец, могу ездить бесплатно, льготы, как не крути, – старик положил газету на сидение, – А ты ещё, смотрю, зелен, только начинаешь свой путь.
– Какой путь, дедушка? Что вообще приходит? Время уже полвосьмого, я на работу опоздаю с такими путями. Это что розыгрыш? И где вообще выход отсюда? – Саша покрутил головой. Все было на своих местах: зеркала, нарисованные двери и мерцающий красный свет.
– Что? Да какой розыгрыш, боже упаси, – старик сгорбился и наклонил голову в сторону Саши, – я раньше тоже думал, что есть
