я анонимно приезжаю в Прованс и стараюсь незаметно вытянуть информацию о его семье. А как только он прощает меня за это, я начинаю осыпать его ежедневными сообщениями, но почему-то все время забываю рассказать о тебе. И если
он считает, что у меня не в порядке с головой, то бог знает, что обо мне подумает его мать!
Алли посмотрела на часы: было около пяти утра. Скоро Мерри взойдет на борт, если только Георг убедил ее сесть в самолет. В последний раз она слышала от Джека, что «потерянная сестра» даже отдаленно не заинтересована в присутствии на этом круизе. Хотя, судя по выражению лица Георга перед отъездом, он был готов силком затащить ее в самолет, как бы она ни отбрыкивалась. Его спешный вылет в Дублин вчера днем только усилил беспокойство Алли. Она всю жизнь знала этого человека и очень редко видела его взвинченным… как и Па Солта.
Алли застонала от расстройства. Иногда ей хотелось сделать с Георгом то, что она делала с членами своей команды перед очередной регатой: отвести в город и напоить до упаду. В ходе своей карьеры яхтсмена она обнаружила, что едва ли не лучшим способом укрепить взаимное доверие было употребление изрядного количества алкоголя, когда люди рассказывали истории и свободно делились секретами.
Едва ли это случится теперь, подумала она.
Бэр довольно заурчал, и Алли отнесла его обратно в колыбельку. Потом она пошла в смежную ванную, включила душ и начала мысленно готовиться к встрече со своей потерянной сестрой. Она думала о том, как странно будет увидеть ее воочию. Таинственный ребенок, которого Па Солт отчаялся найти. Шесть сестер прочесали весь земной шар в ее поисках, и Алли надеялась, что Па, где бы он ни был, очень гордился достижениями своих воспитанниц. Разумеется, загадку изначальной «пропажи» Мерри еще предстояло раскрыть. Может быть, что-то пошло не так в процессе удочерения? Почему Па Солт был так решительно настроен отыскать именно эту женщину?
Пока Алли нежилась под струями горячей воды (ее всегда изумляло давление в трубах, поскольку яхта находилась в открытом море), она пыталась сообразить, когда Мерри впервые появилась в жизни Па Солта. Сейчас ей было пятьдесят девять лет. Па Солт умер в прошлом году в возрасте восьмидесяти девяти лет, и это означало, что ему было около тридцати, когда он попытался удочерить ее. С учетом того, что он нашел Майю, когда его возраст приближался к шестидесяти годам, Алли оставалось только гадать, какие события в жизни Мерри удерживали Па Солта от повторной попытки удочерить ее в течение двадцати пяти лет.
Однако возраст Мерри, безусловно, облегчал для Алли восприятие крепнущих чувств между нею и Джеком, сыном этой загадочной женщины. Она улыбнулась, размышляя о курьезности этой ситуации.
– А я-то считала нашу семью самой необычной на свете, – вздохнула Алли.
7
Мерри
Автомобиль, доставивший нас из аэропорта в порт Ниццы, был таким же экстравагантным, как и частный реактивный самолет. Приходилось признать, что, хотя поначалу я сомневалась насчет поездки, мне определенно нравилось ощущение роскоши. Я опустила все окна и наслаждалась свежим запахом южных сосен. Солнце едва взошло, но я уже чувствовала, что день будет жарким.
Поскольку было раннее утро, лимузин смог подъехать прямо к пристани. Каждый участок водного пространства был покрыт яхтами, которые как будто соперничали друг с другом в кричащей демонстрации богатства. Лишь считаные дюймы разделяли борта огромных судов, которые с великим мастерством направлялись на заднем ходу в невообразимо узкие проемы. Я поежилась при мысли о стоимости ремонта поцарапанного корпуса. И на каждом судне была своя команда, начищавшая, подметавшая, расставлявшая столики для завтрака… На меня накатила клаустрофобия, возможно, потому, что я привыкла к широким просторам виноградников Гиббстон-Вэлли и к ровным зеленым полям Западного Корка.
– Знаете, Георг, если бы у меня было столько денег, то я бы купила что-нибудь огромное в дикой глуши, а не торчала бы здесь, словно в банке с сардинами. Здесь не получишь никакого мира и покоя.
– Я склонен согласиться с вами. У меня такое впечатление, что большинство судов в этом порту все лето стоят на причале и редко выходят в море. Для большинства владельцев эти яхты не более чем символ их статуса.
– Разве «Титан» не такой же?
– Нет. Тут я вынужден не согласиться с вами. Для Атласа «Титан» был безопасным местом и символом безопасности.
– Безопасности? – Я вопросительно посмотрела на него.
– Именно так. Если ему нужно было… ускользнуть от стресс и жизненных проблем, он знал, что может подняться на борт этой яхты вместе со своими дочерьми и уплыть куда угодно.
Я заметила, что Георг сделал выразительную паузу перед словом «ускользнуть». Лимузин остановился в конце пристани.
– Итак, какая же из них? По мне, так сойдет любая; в этом смысле я не придирчива.
Водитель, открывший дверь с моей стороны, пошел доставать мои вещи из багажника. Слава богу, я и без этого приключения находилась в кругосветном турне, и это означало, что в моем чемодане имелось все необходимое. Прежде чем я успела оглянуться, другой мужчина в синей рубашке поло принял чемодан у водителя.
– Вот эта, в самом конце? – Я указала на яхту у последнего причала.
– Нет, Мерри, – ответил Георг. Молодой человек, подхвативший мой багаж, пронес его мимо того судна, что я приняла за «Титан», до конца деревянного причала, который выдавался далеко в воду. – «Титан» стоит на якоре в бухте. После короткой поездки на моторном катере мы окажемся на борту.
Георг указал в сторону гавани и единственного судна, по сравнению с которым все остальные казались детскими игрушками для ванной.
– О боже! – Яхта выглядела абсолютно великолепной. Я насчитала не менее четырех палуб, а огромная радиомачта, увешанная спутниковыми тарелками, явно отличала ее от любого другого судна поблизости. – То есть Джек и Мэри-Кэт говорили мне, какая она огромная, но я… ох! Пожалуй, мне стоит взять обратно слова о сардинах в банке.
Георг улыбнулся.
– Доброе утро, сэр, – сказал молодой человек, который отнес мой чемодан. – Это был единственный багаж?
– Да, спасибо, – ответил Георг.
– Хорошо. Капитан лично привел сюда командирский катер. – Парень посмотрел на меня. – Пожалуйста, мадам, пройдемте до конца причала.
На борту катера находился симпатичный загорелый мужчина с седеющими темными волосами, в очках в черепаховой оправе.
– Должна сказать, вы безупречно оделись для такого раннего утреннего часа, – заметила я.
– Признаюсь, обычно я посылаю Виктора забирать гостей, но вы невероятно ценная пассажирка. Я с удовольствием препровожу вас на борт. – Он пожал мне
