к беседе. На секунду я подумал, что он сейчас повалится на пол и отключится. А потом, так быстро, что я не успел опомниться, он метнулся, занёс руку и вонзил нож в шею Бога.
Бог потянулся руками к шее. Его рот раскрылся. Глаза расширились. Будто в замедленном действии он спиной перевалился за борт и упал в океан.
– Нет! – закричала Гери. Я буквально перестал дышать. Даже моргать не мог. Как заворожённый, я смотрел на то, как Ламберт кричит: «Готово!» и роняет нож. Гери рванулась к ножу, схватила его и спрятала под себя, но едва она сделала это, Ламберт бросился на пол, схватил малышку Элис и поднял её, держа над водой.
– Выходим! – проревел он. – Выходим!
Я услышал, как Элис упала в воду, и сердце забилось так громко, что его стук наполнял мои барабанные перепонки. Через секунду Гери прыгнула за борт за ней, оставив Ламберта наедине со мной. Он встал на шатающиеся ноги и поковылял в мою сторону.
– Пока-пока, Бенджи! – крикнул он. Я не мог пошевелиться. Я словно наблюдал за собой со стороны. Он рухнул в мою сторону, его налитые кровью глаза и скрытые под бородой губы, пожелтевшие зубы и багряный язык – всё это было так близко, казалось, он сейчас проглотит меня целиком. Он ринулся к моей голове, и в последний момент, скорее из трусости, нежели из храбрости, я отпрянул и распластался на полу, словно из меня вышел весь воздух. Ламберт запнулся о моё тело и животом вниз полетел в воду.
Моя грудь бешено вздымалась. Сердце колотилось. Внезапно я остался на плоту один. Я покрутился влево и вправо. Заметил Гери, подплывающую к малышке Элис, барахтающейся в волнах, – течение отнесло её метров на десять. Услышал, как с другой стороны плота Ламберт бьёт руками по воде, нечленораздельно мыча. Бога нигде не было видно.
– Бенджи! – выплюнул Ламберт. – Бенджи, помоги…
Я впервые слышал от него это слово. Видел, как его большое тело отбивается от подводного демона, того, что тянет его за пятки и воркует: «Конец пришёл, не сопротивляйся». Я мог бы отдать его этому демону. Может, мне и стоило это сделать, учитывая, с каким холодным безразличием он всегда относился к самому моему существованию. Я видел, как он уходит под воду и снова всплывает. Ещё пара секунд, и он исчезнет навсегда. Больше никаких эгоистичных истерик. Никаких насмешек. И всё же…
– Бенджи, – простонал он.
Я прыгнул за борт.
* * *
Я не был в воде с той ночи, когда затонула «Галактика», и теперь меня потряхивало. Ноги так ослабели от недостатка движения, что даже болтание ими требовало невероятных усилий. Похоже, поэтому Ламберт, истощённый обезвоживанием, не мог проплыть даже минимальное расстояние до плота. Я с всплесками тянул к нему руки. Он видел меня, но не реагировал. Его глаза остекленели, губы приоткрылись, и я увидел, как он заглатывает полный рот морской воды и едва находит в себе силы её выплюнуть. Я схватил его правую руку и перекинул себе через шею. Он был таким тяжёлым, что я не знал, смогу ли дотащить нас до плота. Это как тащить по волнам холодильник.
– Давай, – подгонял я, – ещё рывок… мы уже близко.
Он что‑то промычал, его левая рука слабо ударилась о поверхность воды, как отмирающий плавник.
– Бенджи, – простонал он.
– Я здесь, – прохрипел я.
– Это был… ты?
Я заглянул ему в лицо, оно было всего в нескольких сантиметрах от моего. Его глаза молили. Мои ноги уже не выдерживали. Я больше не мог его тащить. Неожиданно, без всякого объяснения, он убрал от меня свою руку и оттолкнул меня.
– Эй, нет! – вырвалось у меня, пока его относило всё дальше. Я бросился за ним. Он ушёл под воду. Я задержал дыхание и погрузился, чтобы попытаться поднять его, теперь он ещё более тяжёлым балластом тянул меня вниз. Наконец я вынырнул вместе с ним на поверхность, но его глаза были закрыты, а голова запрокинута назад. Он не дышал.
– Нет! – прокричал я. Я попытался тащить его за рубашку, хватать за плечо, за шею, но он продолжал выскальзывать из моих пальцев. А потом я услышал крик Гери.
– Бенджи! Ты где?
* * *
Гери. Малышка Элис. Кто поможет им забраться внутрь? Без груза в виде пассажиров плот уплывал всё дальше от нас. Я посмотрел через плечо, но Ламберта не было видно, как не было видно и Бога. Оранжевый плот был единственной вещью, выделяющейся на фоне бесконечной воды и неба.
И я плыл, хотя лёгкие горели, пока не достиг края плота. Попытался залезть, вспоминая, как тяжело было это сделать в ночь крушения «Галактики». Сейчас было ещё труднее. Я растратил свой истощённый запас сил на Ламберта. Каждый мускул, от челюстей до пят, отказывался меня слушать.
«Тащи», – сказал я себе. Предпринял попытку. Соскользнул. «Тащи! Внутри – жизнь. Снаружи смерть. Тащи!» Финальным рывком я подтянул себя до уровня шеи, потом плюхнулся на плечо, и вес моего тела наклонил плот достаточно, чтобы я смог продвинуться вперёд, масса моего корпуса позволила мне скользнуть внутрь. Мне пришлось руками затаскивать ноги на плот – настолько они устали. Но я ударился о дно и никогда ещё не был так счастлив ощутить под собой твёрдую поверхность.
Я услышал, как Гери слабым голосом кричит моё имя, и по полу прополз в сторону, где они с Элис качались на волнах.
– Возьми её, возьми, – выдохнула Гери.
Лицо Элис, казалось, выражало мои эмоции: разинутый рот, распахнутые от ужаса глаза. Гери подтолкнула её, а мои трясущиеся руки затащили девочку внутрь. Она упала на спину.
– Как ты, Элис? – крикнул я. – Элис? Всё нормально?
Она просто смотрела на меня. Я повернулся к Гери, чьи руки спокойно лежали на поверхности океана, а голова была склонена, как у марафонца, который только что завершил гонку и размышлял о невероятной дистанции, которую ему удалось преодолеть. Меня переполняло чувство восхищения этой женщиной. Что бы ни происходило, она всегда проявляла такую силу, такую храбрость, о которой я сам мог только мечтать. На секунду, даже в состоянии ужаса, я ощутил прилив надежды, словно осознал, что с её помощью мы каким‑то образом сможем всё это пережить.
– Давай, Гери, – сказал я. – Залезай.
– Ага, – выдохнула она, поднимая руки. – Подсоби.
Я упёрся в борт, обмотал себя канатом. Потянулся к ней.
Внезапно её лицо переменилось. Она вздрогнула, голова дёрнулась назад.
– Что? – сказал я.
Она посмотрела вниз, потом на меня, словно не понимая, что происходит. Её голова
