комнату своей возлюбленной по простыням. Хотя какое мне дело до интимной жизни других людей? Но есть один нюанс. Маринка – моя подруга. А Антон Кораблев – гад ползучий.
То и дело меня обгоняли довольные младшеклассники с румяными щеками. Идут себе довольные, щебечут о прошедших каникулах и предстоящей учебе. И ничто их не беспокоит: ни сильный порывистый ветер, ни хронический недосып… Нет, мои каникулы, на удивление, тоже прошли терпимо – дважды мне даже удалось выбраться из дома. Это ли не победа?
Я, как это обычно бывает по понедельникам, опаздывала к первому уроку и вбежала в класс буквально за пару минут до звонка. К моему удивлению, Маринки за нашей партой не оказалось. Странно, обычно подруга, если и не успевает на занятия, предупреждает меня по телефону. Может, он у нее сломался?
Я сразу же глянула на парту, за которой сидит Антон. Кораблева на месте тоже не было. Так-так-так, что этот тип, интересно, задумал? Уж не выкрал ли подружку из-под носа строгого отца?
Прозвенел звонок на урок. Я все еще сидела за пустым столом, не успев разложить вещи.
– Зырянцева, а Петрова где? – сидя за первой партой и не оборачиваясь, прокричала Куницына. – Сейчас учитель уже придет. Я посещаемость отмечаю.
– Понятия не имею, извини, Валя, – так же громко ответила я Кунице.
– Так, а Кораблев? Зырянцева, они что, вместе на каникулы куда-то уехали? – продолжала орать с места Валька.
– Может, ты ко мне подойдешь, Валя? – не выдержала я. Надоело кричать через весь класс. Я сижу за предпоследней партой.
– Здесь я решаю, кто к кому подходить должен, – буркнула под нос Куницына, но я чудом ее расслышала.
Я как раз в этот момент вытащила из сумки пенал. Эх, запустить бы прямо в голову Валентине его, так она меня раздражает. Еще эти кральки ее новомодные, ей-богу, как мишени. Но вроде Куница отстала от меня со своими расспросами, и на том спасибо.
В класс вошел учитель биологии и я, нагнувшись под парту, принялась строчить Маринке СМС:
«С тобой все хорошо? Занятия вообще-то начались!» Но на сообщение подруга мне не ответила.
Практически весь урок я глядела в окно, пропуская мимо ушей монотонную лекцию учителя. Я видела, как со школьного крыльца спускалась маленькая хрупкая девочка. Она еле тащила свой огромный выцветший ранец. На девочке крошечное коричневое пальто, которое наверняка было ей уже мало, серая вязаная шапочка и стоптанные сапожки. Внезапно эта маленькая школьница напомнила об одной знакомой. В классе шестом к нам, посреди учебного года, пришла новенькая – такая же крошечная и невзрачная девочка. С молчаливой одноклассницей никто не хотел общаться. Некоторые, особо «добрые», даже насмехались над ее старомодными нарядами, которые одноклассница наверняка донашивала за старшими сестрами. Как-то Маринка пригласила новенькую сесть рядом с нами в столовой. «Зачем ты ее позвала?» – удивилась тогда я. «Но посмотри, какая она грустная, с ней никто не хочет разговаривать…» Тогда я не придала этим словам значения, но сейчас мне вдруг подумалось, что и со мной сердобольная Маринка может дружить из жалости. Ведь я так же ни с кем больше в классе не общалась, правда, чаще по своей инициативе. Конечно, я не донашивала чужие вещи, мама никогда не экономила на моих нарядах. Но опрятная и фирменная одежда не стала мне союзником в поиске школьных друзей. К слову, та новенькая девчонка не раскрылась перед нами с необычной стороны, не оказалась суперинтересным собеседником… Она по большей части молчала либо отвечала что-то не очень умное и невпопад. Позже новенькая исчезла так же неожиданно, как и появилась. Ушла в другую школу, не доучившись последней четверти. И больше о молчаливой странной девочке никто не вспоминал.
Маринка не появилась ни ко второму, ни к третьему уроку. Каждую перемену я набирала ее номер, но в ответ слышала только длинные гудки, которые уже жутко меня раздражали. Все это было очень странно. Вообще Марина – девушка ответственная, опаздывает – и то редко. И, как я уже говорила, всегда предупреждает. Просто так подруга бы точно не стала прогуливать уроки, даже из-за Кораблева. К тому же Марина только что освободилась от домашнего ареста, к чему ей новые неприятности? Наша классная руководительница запросто может позвонить родителям и поинтересоваться, что произошло с их дочерью.
Каждый урок учителя задавали мне вопрос, где Петрова, и всякий раз я искренне пожимала плечами. Чувство тревоги нарастало. Кое-как отсидев все занятия, я ринулась к Маринкиному дому. Она жила в одном квартале со мной. На мои настойчивые звонки дверь никто не отворил. Родители были на работе. А Марина?.. Я спускалась по лестнице очень озадаченной. Почему-то мой мегамозг выдавал самые страшные картинки, что могло произойти с подругой по дороге в школу. Или беда приключилась еще вчера вечером? До этого днем мы общались в личных сообщениях вполне дружелюбно и, насколько мне известно, Марина никуда втайне от родителей не собиралась.
Зайдя домой, я, едва разувшись, направилась к компьютеру. Первым делом я зашла на страницу к Маринке. Была в сети вчера… А Кораблев? Так, тоже вчера. Все ясно, они куда-то смылись вдвоем. Ну, Марина… Попадет же ей от родителей, если классная позвонит им и справится о самочувствии любимого чада! Так, стоп. А почему Марина не попросила меня прикрыть ее перед учителями? Почему не рассказала о намечающемся побеге? Она мне о каждом свидании с Антоном отчитывалась. У меня уже голова шла кругом. Что-то здесь явно не так.
Мне надоело слоняться из угла в угол. Я чувствовала: что-то стряслось. И мучилась от неизвестности и бессилия. Схватив в очередной раз трубку, я набрала номер Саши.
– Да? – сухо отозвался друг. – Инн, что такое? Привет.
– Сашка, Марина пропала! – выпалила я.
– Когда? – так же без эмоций поинтересовался Саша.
– Сегодня утром она не пришла в школу, – страшным шепотом ответила я.
– Зырянцева, это шутка такая? – скептически поинтересовался друг. – Тебе там вообще заняться, что ли, нечем?
– Но, Саша! – вопила я. – Она никогда-никогда не прогуливает школу! Тем более в одиннадцатом классе. Она идет на медаль!
Сашка помолчал, а потом устало ответил:
– Инн, у меня сейчас небольшие, скажем так, неприятности. А ты со своими глупостями…
– Неприятности? – испугалась я. – Тебя отчисляют из универа?
– Нет, с чего бы?
– Что-то серьезное? – беспокоилась я.
– Да нет, Инн, ерунда. Все можно пережить, – попытался сделать веселым голос Сашка. – Но твоя паника по поводу исчезновения Марины – это вообще бред.
– И ничего не бред! – вновь возмутилась я. – Я тут себе,
