пачку, достала её и передала женщине. Та в свою очередь расплатилась за них. После этого она отправилась к выходу, проходя мимо меня.
– Приходите ещё! – тётя проводила женщину улыбкой и заодно заметила меня. – О, Хилари!
– Здравствуйте, – с открытой улыбкой поздоровался я.
– Давно тебя не видела, уже соскучилась.
– Да, у меня дела были кое-какие… всё никак е мог добраться до вас.
– Дела? Какие же, если не секрет?
Тут я немного замешался. Тётя Бритни всегда дружелюбна, но если она почувствует, что от неё стараются отдалится, то начинает мучится из этого.
Я тихонько покачал головой.
– Пока не могу сказать.
Она озадаченно застыла.
– Что? Что-то плохое что ли?
– Нет, конечно, нет!
Тётя расхихикалась.
– Смотри мне. Если узнаю, что что-то неладно дам по шее и тебе и обидчику!
– Ха, хорошо.
Между нами провисло лёгкое молчание. Тётя достала из стоящей рядом банки Чупа-чупс и протянула мне. Немного поколебавшись, я взял конфету.
– Спасибо.
– Хилари, – навала моё имя тётя.
– Да?
– Скоро ведь рождество. У тебя, конечно, своя личная жизнь, все дела, – она присела и тяжело выдохнула, – но, если ты ненадолго зайдёшь ко мне на праздник, я буду рада.
– Конечно! Если ничто не помешает мне, я обязательно приду.
Я заметил, как мимика её немного стала грустной. На старом лице это особенно заметно.
– Что такое? Всё хорошо?
Она подняла руку к своему лицу. Большим и средним пальцем она прошлась от глаз до подбородка, словно снимая с себя слой вязкой грусти.
– Сын мой, наверное, опять не приедет. Сколько жду его, а он даже на праздник ни один не явился. И так столько лет… Я не помню, когда мы с ним в последний раз виделись. Лицо его совсем позабыла.
Изнутри меня пережало. Некая боль охватила меня. В горле пересохло.
– Я не виню его… Но… – внезапно тётя Бритни оборвалась. По рыхлым щекам потекли слёзы. Глаза её в миг стали красными. Смотреть на это было невыносимо. – Но он мог бы хоть иногда меня навещать!
Мигом я подскочил к ней, нагнулся и схватил её старые сморщенные руки.
– Тётя Бритни, всё хорошо. Я обязательно приду. Обещаю.
И тут на самое маленькое мгновение в моей голове промелькнула мысль. На первый взгляд нелепая и странная. Но потрясся головой я отбросил эту мысль немного в сторону.
– Ваш сын правда вас очень любит. Не вините его.
Но она продолжала лить слёзы. Мне не оставалось ничего кроме как просто её обнять.
– Что—то мне не хорошо, – успокоившись сказала тётя.
– Может вам пойти домой и немного отдохнуть? – предложил я. – А я вас подменю.
– Нет, не хватало ещё тебя занимать.
– Мне всё равно делать нечего. А вы в таком состоянии долго тут не просидите. Идите и отдохните. Хотя бы часика два.
Она немного замялась, но в конце концов согласилась.
– Ладно. Я отдохну немного. Станет лучше, я приду.
– Вот и замечательно.
Я провёл тётю Бритни домой и вернулся в магазин. Сел за кассу и стал ожидать покупателей.
Первые минут так сорок не было ни души. В это время я пытался выловить идею, которая промелькнула у меня в ту секунду. Не помню, что я тогда подумал, но что—то очень важное…
Прошло два часа. Тётя вернулась обратно. Выглядела она слегка помято. По всей видимости вздремнула и только что проснулась. Я отчитался перед ней. Тётя Бритни чувствовала себя виновато и продолжала извинятся. Было сложно её убедить, что я рад её подменить. Ещё немного мы сидели с ней и обсуждали мелочи в роде новостей и тому подобного. О пианино я тёте до этого никогда не говорил, поэтому и поднимать эту тему мне, к счастью, не пришлось. Напоследок тётя вручила мне Чупа-чупс. Ещё один. Я достал один из кармана и показал тёте, но её это не волновало. Пришлось прихватить и его.
Возвращался домой я так же пешком, но стараясь прокладывать путь через закрытые улицы. Озябнуть тоже не хотелось. При выходе на местность, где ветер сильнее продувает, я старался быстрее перебраться в тихое место. Так, мало-помалу я возвращался до дома.
Когда я вернулся, Сора открыл мне дверь. Я разулся, снял куртку и уселся на диван в зале. Достал леденец и положил в рот. Сора подошёл и сел рядом со мной. Я достал вторую конфету.
– Будешь? – спросил я его.
Немного подумав, он молча кивнул.
Перехватив Чупа-чупс, он снял с него обёртку и стиснул палочку между зубами. Затем он положил свою голову мне на плечо. Так мы и сидели какое-то время.
– Твой отец не против, – внезапно произнёс я.
– Чхехо? – из-за сладости во рту, его слова звучали слегка искажённо.
– Твой отец сказал мне, если будет лучше вам обоим не видится, он не против.
Тут же Сора вытащил леденец из-за рта. Он смотрел на меня с явным шоком. Конечно, услышав такое, теряешь дар речи.
– Вчера я ездил к нему, – продолжил я. – Просил продолжить поиски. Заодно и поговорил с ним о том, что происходит между вами. На самом деле он не ненавидит тебя. Просто… – я слегка замялся, почёсывая нос, – ему тяжело. Он любит тебя, но ему тоже тяжело быть рядом с тобой.
Тут я заметил, что Сорины губы сложились в клубничную улыбку. Это ввело в небольшую озадаченность. Хотя, смотря на него, я ненароком заразился улыбкой.
– Что такое?
– Ничего, – в стороны покачал головой. – Ты сказал, что ездил к нему и просил снова заняться поисками. Значит, ты всё-таки решился.
И правда. Сам я не придал этому никакого значения. Но увидев реакцию Соры, я флажком обозначил пройденную точку. До этого я шёл в нужном пути, не обращая внимания как далеко я взобрался. Это действительно здорово.
Я снова посмотрел на друга. Улыбка на нём исчезла так же незаметно, как и появилась.
– Значит, папа тоже страдает?.. И нам не стоит видится…
– Так будет лучше.
Как волны, что резко идут на подъём, а затем на неминуемый спад, так и его клубничная улыбка быстро испортилась и начала постепенно разлагаться. Слёзы подступали, как весенние воды, готовые снести платину.
Я готовился к этому моменту. На протяжении половины дня я всё обдумывал, взвешивая все за и против. Но тянуть больше я не могу.
– Если ты согласишься, я могу познакомить тебя с твоей мамой, – наконец отколол я.
Из пальцев Соры вылетела конфета и рухнула на пол. Поражённый шоком, он смотрел на меня и, кажется, совершенно забывал дышать. Словно после волны-убийцы всё море моментально застыло. Я чувствовал, как нечто поразило друга прямо в грудь и парализовало его тело.
– Ч-что?.. – кое-как изрёк из он. Сильная дрожь просачивалась сквозь его тихий голос и хрупкое тело.
– Я знаю где она живёт. Ты сможешь с ней наконец увидится.
Сильное потрясение я прекрасно понимал. Столько мыслей, которые ни сказать вслух, ни собрать в голове не получается и всё же держишь рот открытым.
В какой-то момент он просто вцепился
