фанатку «Города Юниверс», – покосилась на меня Рейн.
– Да уж, пока смерть не разлучит нас, – рассмеялась я.
– А я, кстати, прослушала несколько эпизодов. Из последних, в которых есть твоя героиня.
– Правда? И что думаешь?
– Очень круто. – Рейн замолчала, подбирая слова. – В этом… что-то есть. Понятно, что это не высокая литература, но персонажи, мир, язык – они завораживают. Так что мне понравилось.
– А ты шипперишь Радио и Тулуз? – За последний месяц в Сети появилось немало поклонников пейринга Радио / Тулуз, и я чувствовала себя не в своей тарелке, поскольку это были мы с Аледом, а большинство людей считали, что герои представляют нас в реальной жизни. Три человека из нашей школы спросили меня, встречаемся мы с Радио или нет. А ведь в отношениях Радио и Тулуз не было ни капли романтики.
Рейн ненадолго задумалась.
– Хм. Не знаю. Смысл ведь не в этом. Если они сойдутся, хорошо, но если нет – история хуже не станет. В «Городе Юниверс» романтика не главное.
– Я тоже так думаю.
Музыка вдруг стала громче. Рейн переключила передачу и перестроилась на внешнюю полосу.
– О, вот это мне нравится! – сказала я, стуча пальцем по дисплею магнитолы.
– Что? – переспросила Рейн. Из-за грохота басов она меня не расслышала.
Я в ответ только рассмеялась и покачала головой. Рейн озадаченно улыбнулась. Господи, я едва ее знала, но почему-то мне было с ней хорошо. Дорога стелилась под колеса серо-синей лентой, за окнами яркими вспышками мелькали фонари. Мы будто попали в воронку времени из сериала «Доктор Кто».
Рейн в самом деле была знакома почти со всеми, кто пришел в «Спунс», включая тех, кто выпустился из разных городских школ четыре месяца назад. Они собирались вместе в последний раз – чтобы на следующий день разъехаться по университетам и больше никогда друг с другом не разговаривать.
Выдержав пару неловких бесед, я поняла, что без алкоголя долго не протяну. Пришлось обратиться за помощью к Рейн – мне-то еще не исполнилось восемнадцать. Сама она пила воду, поскольку была за рулем. А потом она призналась, что давно уже бросила пить, потому что творила всякую дичь. Мне стало любопытно, какую именно, но спросить я не решилась. Я бы и сама прекрасно обошлась без алкоголя, но тогда разговоры с людьми, которых я едва знаю, не оставили бы от моей психики камня на камне.
В «Спунсе» яблоку негде было упасть. Я чувствовала, что паническая атака не за горами.
– Мы с девушкой в прошлом месяце собирались махнуть в Диснейленд, но потом решили, что лучше отложим деньги на университет, – доверительно сообщил мне какой-то парень, пока я переминалась с ноги на ногу в ожидании третьего коктейля. – Потому что стипендию мы не получили, а значит, придется на что-то жить, пока я не найду работу.
– Как это – не получили стипендию? Я думала, ее всем дают, – сказала я.
– Нет, всем дают кредит на образование. Но он не покрывает арендную плату, если, ты, конечно, не живешь в каких-нибудь трущобах. А стипендию получают только те, у кого мало денег, родители разведены и так далее.
– О-о, – протянула я, переваривая услышанное.
– Все думали, что староста школы для мальчиков поступит в Кембридж, – рассказывала одна девушка полчаса спустя, когда я пила уже четвертый коктейль, сидя за круглым столиком. Рейн в это время умудрялась одновременно общаться с четырьмя людьми. Девушка сокрушенно покачала головой. – Он с седьмого класса был лучшим учеником. И не прошел по баллам. Семь его одногодок прошли, а он нет. А ведь все столько лет твердили: «Ну он-то обязательно поступит!» Просто ужасно, что так вышло.
– И не говори, – поддакнула я.
– Честно слово, я понятия не имею, что я делаю, – встрял в наш разговор парень в джинсовке и футболке с символикой группы Joy Division. Он держался как-то странно, словно чего-то стеснялся. – Не знаю, как меня не отчислили на первом курсе, – я же ничего не учил! А теперь начинается второй, и я… Господи, что же я творю?.. – Он уставился на меня, и я обратила внимание, какой у него измученный вид. – Я бы хотел вернуться в прошлое и поступить иначе. Я бы хотел все изменить… Я совершил большую глупость… Большую глупость…
«Спунс», как обычно, незаметно сменился клубом «Джонни Ричардз». Не знаю, кто меня пропустил – я все документы оставила дома. Так или иначе, я оказалась внутри, у дальней барной стойки, с бокалом чего-то, со стороны напоминавшего воду. Но на вкус это была явно не вода.
Повертев головой, я обнаружила слева от себя девушку, которая в точности как я сидела, облокотившись на барную стойку, и равнодушно рассматривала толпу. Поймав мой взгляд, девушка обернулась, и я увидела, что она очень красива: большие глаза, пухлые губы и волосы – предел моих мечтаний. Темно-фиолетовые локоны с серовато-сиреневыми прядями падали на грудь. Я почему-то подумала об Аледе.
– Ты как? – спросила незнакомка.
– Нормально, – ответила я.
– Выглядишь какой-то потерянной.
– Да нет, мне просто скучно.
– Ха-ха, мне тоже.
Мы замолчали. Я покрутила в руках бокал.
– Ты учишься в Академии?
– Нет, я уже в университете. А до этого училась в школе, которая сгорела.
– Понятно.
Она отпила из бокала.
– Но мне там не нравится. Я, скорее всего, брошу.
– Не нравится где?
– В университете. Я на втором курсе, но… – Она не договорила. А я нахмурилась. Как кому-то может не нравиться в университете? – Ладно, я, наверное, домой.
– Ты здесь с друзьями? – спросила я.
– Да, но… Не знаю. Похоже, я не из тех, кто… Проехали.
– Не из тех, кто – что?
– Мне раньше нравилось тут тусоваться, но не думаю… – Она вдруг рассмеялась.
– Что?
– Моя подруга всегда говорила, что в конце концов это место мне надоест. Когда нам обеим было по восемнадцать и мы учились в выпускном классе, я часто звала ее сюда, а она вечно отбрыкивалась: «Да ну, не хочу, я возненавижу этот клуб, и ты его рано или поздно возненавидишь». Выходит, она была права. Теперь я ее понимаю. – Моя собеседница снова рассмеялась.
– А сейчас твоя подруга здесь?
Она задумчиво посмотрела на меня.
– Нет…
– Жаль. Кажется, она клевая.
Девушка зарылась пальцами в фиолетовые пряди. В мерцании клубных огней они смотрелись волшебно, делая ее похожей на сказочную фею.
– Да, она такая. – Теперь незнакомка глядела куда-то мимо меня. В полумраке мне было сложно прочесть выражение ее лица. – Поверить не могу, что все это время она была права, – вдруг повторила она, но я не поручусь, что в точности ее расслышала, так сильно гремела музыка. Я уже собиралась переспросить, но она вскинула брови, натянуто улыбнулась, бросила «Увидимся» и исчезла. Это была наша первая и последняя встреча.
Я задумалась: неужели мы с Аледом тоже разойдемся вот так, когда он уедет в университет? Неужели через год или два я буду сидеть в клубе с бокалом непонятно чего и скользить скучающим взглядом по незнакомым лицам, пропуская через себя вибрации оглушительных клубных ритмов?..
Я опрокинула в себя содержимое бокала и с громким стуком поставила его на стойку.
– Фрэнсис, Фрэнсис, Фрэнсис, Фрэнсис, Фрэнсис… – Рейн нашла меня на третьем этаже, где играл дабстеп-ремикс White Sky группы Vampire Weekend.
Я к тому времени была так пьяна, что в душе не чаяла, что творю. Просто творила всякое.
Рейн держала в руке пластиковый стаканчик с чем-то прозрачным. На секунду я поверила, что он полон водки. Видимо, это отразилось у меня
