мне влиться в русло жизни света. Никакого сострадания, что я в Лондоне стал на две недели ближе к могиле. Час назад пыталась убить меня летающей тарелкой.
– Надеюсь, выбрала подешевле? Можешь не звонить Байраму, я и так все знаю, – гнул свою линию Наумов.
Байрам старый, женатый, швыряется деньгами, и этим все сказано. «Не скажи, там жена все контролирует», – заметил Самойлов. «И я о том же, – подхватил Миша, – а он сорок лимонов так взял и выложил, так не бывает». «Ну, еще есть и папа», – сказала Куки. «Тот только по мелочи дает, я знаю», – отмахнулся Миша.
А вот чего Миша не знает, так это, что за новый мужик у Зои появился. Может, Зоечка уже и его успела раскрутить на бабки? Куки тем временем строчила в телефон Марусе:
«Откуда Миша знает про #ричардагира?»
– Сверяешь показания, – уличил ее Миша. – Жучка золотая ручка пытается играть за обе команды, типа, я никогда не сплетничаю, просто хорошо к тебе отношусь. И дальше все недомолвками, с оговорками, что ей никто ничего не говорил.
– Юстас – Алексу: ровно в двадцать два, форма связи прежняя – английские спички с этикеткой «Панч», – веселился Самойлов. – Шифровка от Жучки: на замену Байраму на поле вышел новый мужик.
«Зоя всем раззвонила, что порхает
у нее животе_эмодзи_три_бабочки»,
– ответила Жучка.
Миша повторял, что ему все равно, кто у Зойки новый мужик, интерес чисто теоретический: на что все-таки способны женщины. «На все», – заявил Матвей, уже роняя голову на грудь. Куки пыталась защищать Зою, твердя, как обычно, что та не про деньги, хотя сама давно в это не верила, поражаясь стремительной Зоиной мутации из кроткого ангела в редкой расчетливости ведьму. Наловчившись писать, держа айфон под столом, Куки продолжала отсылать сводки Марусе.
– А ты-то что горюешь, ты классно устроился! – у Матвея даже сон пропал. – Один квартиру ей купил, второй подарки носит, а тебя она любит просто за то, что ты есть.
– Поленова собралась в Тель-Авив с Загревским, – поделилась Корнелия выдержкой из сводки.
– И мы едем, школьные каникулы ведь, – сказал Миша. – Вы тоже?
– Моте работать нужно, – мотнула головой Куки, кося глазами под стол. – Жуковы тоже не едут, Маруся квартиры коучит. Из наших кто-то еще собирается?
– Как и Жучка, играешь простофилю? – фыркнул Наумов. – Знаешь ведь, что мадам Воронова собралась прикатить.
Матвей посапывал на плече Куки, пока водитель вез их домой, а Куки все обалдевала. Миша расспрашивает про рыцаря, хотя Зоя ему уже сама рассказала. Зачем, чтоб позлить? Саша-Байрам только что выложил энную сумму на квартиру. Тут же отправить его в отставку? – даже при Зоиной прыти это сложно себе представить. При этом у нее бабочки в животе от рыцаря, хотя она еще только собирается с ним в Италию терять невинность. А до ее утраты ей нужно в Тель-Авив, чтобы сделать каникулы Наумовых незабываемыми.
Жукова носилась между Гагаринским и Спиридоновкой. Она по уши в прорабах, а Зоя и Куки бабочками порхают. После долгих уговоров Корнелия доехала наконец до своей квартиры, и Маруся принялась ей объяснять, что с гардеробной вышел небольшой факап. Непонятно, почему не встают шкафы, придется сносить стену. Куки не шибко расстроилась, для нее это было нуклеарной физикой, а деньги она не умела считать в принципе. Вот, как таким людям жить без коучей? Чтобы загладить факап, Маруся предложила пойти поесть. Не на одной ноге в забегаловке, а в достойном месте, – в двух шагах их любимый ресторан «Вилла Антинори».
За пастой с вонголе разговор шел все о том же: Зоя стрижет деньги с двух баранов, а спит с тремя. Потому что не родилась еще женщина, которая сострижет что-то с Наумова. Теперь Зоя летит в Тель-Авив. Потому что перед поездкой на Амальфи с Ричардом Гиром надо размяться на Мише или даже на Асе…
– А ее квартира в какой стадии? – неожиданно спросила Куки.
– Пока голый цемент, электрику тянут.
– Она часто бывает на квартире?
Дело не в том, что Куки стало вдруг стыдно за свои редкие появления на собственной стройке, совесть тут вообще ни при чем. Она недавно на Патриках столкнулась с Зоей и Мишей в обнимку. Неужели они трахаются на голом цементе?
Глава 18. Страсти по Тель-Авиву, или Первый кармический
«Завтрак в La La Land?_смайл»,
– получила месседж Корнелия.
«Лучше у нас_эмодзи_рожица
_с_языком_высунутым_влево».
«Мы в Маниной квартире
_рожица_с языком_вправо».
Чем дольше и дальше Куки будет удерживать Зою от ресторана La La Land в частности и от пляжа Гордон в целом, тем будет лучше для всех. Матвей был отправлен за круассанами и фруктами, они с Куки прождали Зою с час, ее телефон молчал, Матвей тянул Корнелию на пляж, – он не подписывался быть разводящим между Зоей и семейством Наумовых.
«Мы в La La Land, и Зоя тут, вас долго
еще ждать?» – тренькнул айфон,
высветив имя «Наташа».
«В La La Land засада!!!! Веди Асю на
Бограшов бич!!!» — улетело тут же Мише.
Миша не ответил, но видно было, что прочел. Предупрежден, это главное.
– Куки, прости, – Зоя поцеловала Корнелию. – Иду к вам, тут Наташа с Игорем, зацепилась с ними языком и уже не дошла.
– Я завтрак царский приготовил, а меня, как всегда, мордой об стол, – заныл Матвей. – Зоечка, тебе ребенок крайне к лицу, так и задумывалось?
Матвей завел разговор с Загревским, Зоя пила морковный сок, кротко поглядывая на мужчин, Наташа гукала с Левочкой, день расцветал, белые тенты и плетеные стулья кафе наполняли душу пофигизмом праздности. Корнелия заказала чай с мятой и предалась интиму с айфоном. «Все пошло не так», – писала приятельница. Что пошло не так, выясним позже, сейчас надо ответить влиятельной даме Мирумян. У той появилось окошко на уик-энд, она летит в Тель-Авив.
«Жду вас в отеле Intercontinental,
в 22:00, не поздно?»
«Миша теперь с меня не слезет, он эту Мирумян из моей печёнки вынет», – подумала Корнелия, спрашивая приятельницу, что и где пошло не так. Через минуту она уже докладывала Марусе:
«Все пошло настолько не так, что ты
и представить себе не можешь
_эмодзи_рожица_с_раскрытым_ртом».
– Что я не могу себе представить? – перезвонила Маруся из Москвы.
Маруся ничего не может себе представить, кроме факапа гардеробной. Как бздит Миша от приезда Зои, как идет по стенке Поленова, от того, что Глеб купил дом в Берлине, как приехал Загревский, и все делают вид, будто не помнят никакого Глеба. Маруся не знает, что к ним едет вельможная Мирумян, а Куки уже представляет, как Наумов будет скакать вокруг нее петушком. А главное – Маруся не может себе представить, почему медийная разводила София отказалась мочить Клячина…
– Обморок, она с ним спит! – вполголоса сообщила Куки.
– Она ж только что родила режиссеру, которого увела у моей балерины!
– Кого это останавливало. Представь картину: на приемах гопник Клячин стоит со своей тварью подзаборной, а София – с мужем, почти не надеванным. И все думают: променяла почти ненадеванного режиссера на поношенного гопника.
– Потому и облом с телегой?!
– Обойдемся и без телеги, сюда летит моя влиятельная дама. Прикинь, как Миша будет на везде рассказывать, что «отдыхал вместе с Мирумян».
Покончив с делами, Куки послала Матвея с Загревским подальше, конкретно под грибок, и потребовала у Зои отчета.
– Вернусь в Москву, a через два дня – Амальфи. Замучилась два чемодана паковать: что сюда взять, что туда…
– Так и держишь рыцаря впроголодь? Он не брыкается? Может, у него проблемы с сексом? – спросила Наташа.
– Уже сама опасаюсь, на Амальфи все станет ясно. Он повторяет, что все должно быть красиво, строит планы, как мы будем жить на два города – в Лондоне и в Москве. Настаивает быстрее покупать кольца. Но,
