С зажатыми в кулаке кабаньими яйцами Иванушка-дурачок выскочил из загородки, а следом Федя с Машей. Громкий ужас! Добрый молодец засобирался домой.
- Не, - сказал Федя. - А операцию обмыть! А яйца под майонезом!
- Пришлось остаться. Маша быстро зажарила поросячьи яйца, потушила в майонезе, и мужчины с аппетитом их съели.
- Потенцию повышает! - Пояснил Федя.
- Брось болтать-то, смутилась Маша, патэнт ты мой!
- И побежала об Иванушке-дурачке слава, еще как о ветеринаре смелом. Ни один местный ветеринар не решился Фединого вепря оперировать - больно грозен!
Бывали дни, когда он после больницы по три-четыре кастрации проводил. Все добытые яйца домой нес. Очень ему это блюдо понравилось. А потенция у него и так была - дальше повышать некуда!
- Да... - задумчиво протянул Иван Иванович. - Что это мы все про добрых молодцев, да про добрых молодцев? Пора и эротику вспомнить! Были в Тридесятом Государстве и красны девицы, ой, были! Ну, чего ты, Лёва, заворочался? Это еще до твоей бабки было! С ней я позже познакомился, лежи спокойно!
Правда, Серега Петров, первый раз пообщавшись с красными девицами в Тридевятом царстве, не очень доволен остался. Приходит он в лабораторию и сует лаборанту под нос какую-то козявочку - букашечку. Тот в мелкоскоп глянул и спрашивает:
- Что, добрый молодец? Чешется лобок? Где ж ты эту живность подхватил? Это дрессированные вошки злого колдуна Манда. Так они в народе и зовутся - Манда вошки. Он их на всех, ведущих беспорядочную половую жизнь, напускает. Придется тебе теперь лобок побрить и дихлофосом его забрызгать. Впредь разборчивее будешь. Чай, пику свою не на помойке нашел!
Но на дальнем кордоне, в больничке на курьих ножках, красны девицы были другие, хорошие. Видно, вошки в такую глухомань забираться боялись.
Была там операционная медсестра Любочка. Хорошенькая, - глаз не отвести! Все ее Ягодкой звали. Тоненькая, маленькая, а глазки огромные, зеленые. Губки - бантиком. Бровки - домиком. Красавица, словом, писаная. Очень она Иванушке-дурачку понравилась. И он ей тоже приглянулся. Только заколдовала Ягодку еще в детстве, злая колдунья. Увеличила ей щитовидную железу. И была Ягодка очень вспыльчивая, нервная. Но Иванушка, хоть и дурачок, но тоже не лыком шит, не пальцем делан. Живо Ягодку расколдовал! Знал рецепты старинные! Она сначала на "Скорой помощи" фельдшером работала. А Иванушка ее операционной медсестрой стать уговорил. В операционной, в больших тёмных банках со спиртовым раствором йода постоянно лежит шовный материал - кетгут. Делался он в старину из кошачьих кишок (потому так по-английски и называется) а теперь - из овечьих. Сам в ране рассасывается. Ягодка дышала парами йода и не ругалась. Только из отпуска приходила вся издерганная, но быстро восстанавливалась. Второй рецепт Иванушке старший боярин Кованев подсказал. Он недавно из столицы, со специализации добрых волшебников по анестезиологии реаниматологии вернулся. Иванушка с Серегой его спрашивают:
- Что нового столичные профессора о наркозных средствах говорили, что лучше всего усыпляет, а что лучше успокаивает?
- А для женщин, - говорит боярин, - лучшего усыпляющего и успокаивающего средства, чем мужская сперма, современная наука еще не придумала! А еще он говорил, что по последним научным данным, душа у людей в паховой области находится.
Вот и жили Иванушка с Ягодкой душа в душу. Не тужили. Работали много.
Поскольку ассистентов в больнице найти трудно было, стали они с Ягодкой вдвоем местный люд оперировать.
А болезни в тех краях встречались такие запущенные, что ни в сказке сказать, ни пером описать! Будь у Иванушки-дурачка видеокамера, он мог бы отличный фильм ужасов снять. Если уж грыжа у человека, то до колена. Мода там была особенная - грыжи свои в противогазных сумках носить. Если уж водянка яичка, то не одного, а двух, и мошонка, как футбольный мяч! Член не висит, а внутрь втянут. Оперирует такого Иванушка, а тот из-за простынки подглядывает. С одной стороны литра два жидкости вытекло из водянки этой, половой член показался. С другой стороны - та же история. Мужик свое "хозяйство" увидел, обрадовался:
- Ну, привет! Ты у меня, Петя, оказывается еще ничего, сантиметров десять! А я думал, за пять лет рассосался.
- А наркозы давала анестезистка старенькая, еще в войну работавшая. Анна Ивановна звалась. Стал первый раз Иванушка-дурачок с персоналом знакомиться, а она ему шепчет:
- Поправь шапочку! - Или что-то в этом роде. Иванушка колпак свой поправил,
- Как Вас зовут? - Спрашивает. - А та снова:
- Поправь шапочку!
- Фамилия у нее такая оказалась - Попрашапочка. Вот уж действительно добрая волшебница была. Если бы не она, трудно бы Иванушке пришлось. Как за сыном родным, за ним приглядывала. От многих ошибок уберегла.
Часто говорила:
- Если бы молодость знала, если бы старость могла!
С такой боевой бригадой, как Попрашапочка и Ягодка, Иванушка дурачок чувствовал себя в больничке на курьих ножках - королем.
И народ потянулся к нему, - застарелые болячки лечить, оперироваться. Прежнего-то хирурга люди боялись, как разбойника. Так и говорили
- Зарежет спьяну! - А про Иванушку говорили:
- Руки у него золотые! Руки-то в хирургии не главное. Главное - голова. А Иванушка-дурачок операциями увлекся. Умные книжки читать перестал. Недостатком времени оправдывался. А какие могут быть оправдания, если жизнь человеческая в твоих руках находится!
Вот раз приносят мужики на самодельных носилках к Иванушке на прием женщину. Не старую еще. Живот огромный, рвет ее постоянно, стула нет. Умирает совсем! Иванушка-дурачок слышал краем уха от преподавателей своих умную пословицу. Говорят, ее сам Гиппократ придумал. В Ивановой интерпретации она звучала так:
- Каждый умный хирург всегда норовит больному палец в жопу сунуть! - Для уточнения диагноза, не подумайте чего плохого. Вот и в этом случае провел Иванушка женщине исследование per rektum , а палец туда не лезет!
Иванушка-дурачок ставит мгновенный диагноз
- Рак прямой кишки, непроходимость.
После короткой инфузионной подготовки берет больную в операционную. Планирует для ее спасения сделать свищ в слепой кишке, для отвода кала и газов, - цекостомию. Под местной анестезией.
Разрезает живот. Видит что-то огромное, синюшно-багрового цвета. Думает:
- Это толстая кишка так раздулась. Начинает кисетный шов накладывать, а кишка под иглой хрустит, как огурец на зубах. Прокалывает Иван ее осторожно в центре кисета .....Отодвинулся даже, ожидая выброса фонтана из кала и газов. Ан, нет! Вытекло около полстакана светлой мутноватой жидкости - и всё. Огромное багровое образование в животе, так и осталось тех же размеров. Еще пару кисетов в разных местах наложил Иванушка сгоряча. Результат прежний. Совсем он растерялся. Не знает, что дальше делать. Хотя вида не подает. Одна Анна Ивановна догадалась о его состоянии. Тактично говорит:
- Иванушка Иванович, я слышала, что "большой" хирург всегда делает большой разрез. - А сама уже больную в наркоз вводит. Иванушка на эту паллиативную операцию разрез сделал всего сантиметров десять. Он благодарно взглянул на Попрашапочку и лихо расширил разрез до мечевидного отростка грудины и до лобка. Только он это сделал, из операционной раны, как черт из табакерки, выскочила огромная многокамерная опухоль яичника, диаметром около метра. Плюхнулась Иванушке на живот. Чуть больную за собой за связки со стола не утащила. Все опешили - это ж сколько нужно растить такую?
Теперь, благодаря Анне Ивановне, Иванушка знал, что делать дальше. Ловко орудуя зажимами, скальпелем и ножницами, он быстро удалил десятикилограммовую опухоль.
С тех пор Иванушка-дурачок прибил в дальнем углу операционной полку, куда поставил все нужные ему умные медицинские книги, предварительно простерилизовав страницы горячим утюгом. А вместе с обычным операционным столом, Ягодка накрывала второй - с нужной по теме операции книгой, которую она листала для доктора стерильным корнцангом.
И зашумел в поле за дальним кордоном ветер, полетел из жопы чертей тамошних дым. Пошла оперативная активность Иванушки-дурачка, метать клочки по закоулочкам.
Был в тех краях острог общего режима, звался Учреждение УД 33/3. Очень любили столичные начальники к шефу тюрьмы ездить. Прекрасная природа, рыбалка, охота, банька. Все тридцать три удовольствия, смоченные водочкой. Вот как-то раз прилетели они на ковре-вертолете, проверять работу тюремную, а их уже ждут. Травка да кустики пожухлые перед острогом - зеленой краской выкрашены, дорожки асфальтовые с мылом намыты, колеса у машин гуталином начищены! Лепота!
И началась проверка. Сначала, конечно - банька, переходящая в дружеский ужин. Потом уже - охота и рыбалка. На охоту уже ночью поехали. На телегах трехколесных - мотоциклах. Экзотики им захотелось. Ведь вертолет под боком.
А утром уже, часу в восьмом, волокут совсем обезумевшие вертухаи на плащ-палатке полковника проверяющего. Без сознания, бледно-зеленого цвета. Если бы не кровавые кишки, торчащие наружу, Иванушка поставил бы диагноз:
