Лейла. – И он сегодня признался, что полюбил твою сестру с первого взгляда…
– Не удивительно, ведь Дениз такая красавица и умница!
Йоли как будто впервые посмотрела на свою сестру. Ее гладкие черные волосы струились шелковой гладью до самого пояса, а веер загнутых ресниц украшал большие глаза с янтарными камнями вместо радужки.
– На свадьбу понадобится много денег, а нас, как ты знаешь, судьба не балует, – как будто не услышав последних слов дочери продолжила мать. – Так что, Иоланда, всем придется туго. И вряд ли ты сможешь в этом году поступить в институт.
Йоли в ответ не запротестовала, а просто разревелась и снесла со стола вазу с тюльпанами. Вода разлилась на стол, намочив мамин блокнот с рецептами. Новый день и новая потеря – к чему жизнь заставит ее привыкнуть в следующий раз?
Приготовления к свадьбе длились два месяца. Иоланде было невероятно скучно ждать этого дня. «Счастливая» невеста не была способна почти ни на какую деятельность, кроме орошения слезами своей подушки и плеча ближайших подруг, поэтому собственная жизнь Йоли протекала между веником и тряпками для мытья посуды. В обед мама с папой уходили на поле убирать урожай, а приходили домой только к ужину очень уставшие. Для них Йоли варила луковый суп на курином бульоне и, когда позволялось, чыхыртма из домашних помидор, которые не шли на продажу. Каждая копейка сейчас откладывалась на платье и приданое для молодой.
Йоли устала, она много плакала, когда никто не видел, в перерывах между домашними обязанностями не было времени даже на то, чтобы привести себя в порядок. Она ходила с растрепанными волосами и забыла, когда в последний раз смотрелась в зеркало, не то, что прихорашивалась или любовалась нарядными платьями.
Иоланда еще никогда в жизни не была ни на одной свадьбе, но старшие кузины рассказывали, как они проходят согласно традициям. Сперва невеста и жених отмечают первые свадебные дни порознь. На свадьбе невесты присутствуют только ее подруги, так же у жениха – только его друзья. А на следующий день застолье проводится для обоих со всеми приглашенными – от самого маленького троюродного кузена до бабушки, живущей на краю деревни. На стол кладут самые вкусные и щедрые угощения: всевозможные виды плова, долма из виноградных листьев и разных овощей (фаршированные говяжьим фаршем перцы, баклажаны и помидоры), люля-кебаб из баранины, а также множество традиционных сладостей. В комнате невесты за неделю до свадьбы также всегда присутствуют молочные шоколадки и всякие угощения, которыми она потчует себя и подружек. «Наверное, чтобы не так страшно было прощаться со статусом холостячки», – думала Йоли. Хотя помимо того, что Дениз запретят лазать по деревьям и драться с кем-то, кроме своего мужа, Иоланда не видела никаких проблем во вступлении в законный брак. Впрочем, ей было всего четырнадцать лет.
Дневник Алии, Запись третья
О Конфуций, я не знаю, с чего начать, поэтому начну с конца. Мартынов сделал Аиде предложение, а мне достался альбом Шакиры из самой Америки!
Теперь по порядку. В воскресенье у Аиды был день рождения. Эта пигалица гордится 13 октября 2000 года так, словно в этот день первая экспедиция марсиан посетила Землю.
В доме собралась компания ее друзей, а я как обычно сидела в сторонке от застолья и пила капуоранж. И вот, когда веселье, наконец-то, начало потихоньку затихать, Миша Мартынов, 11-классник, объявил, что любит нашу сестру и хочет на ней жениться. Как я жалею, что ты не можешь вернуться в то мгновенье, воплотиться в человека и посмеяться вместе со мной. Папа готов был выпрыгнуть из собственного костюма и исколотить беднягу как баранину на люля-кебаб, но Карим его утихомирил. Я прыснула от смеха, и кофе выплеснулся прямо на рубашку одного из гостей, отчего я сперва смутилась, но затем расхохоталась как сумасшедшая. В этот момент Аида расплакалась и убежала к себе в комнату. Я побежала следом. Праздник был окончен.
Вечером, когда мы лежали в своих кроватях, я выведала, что на Мартынова видов у Аиды нет, и он впервые за всю свою (цитирую) «прыщавую жизнь», сподобился на подобную откровенность. Но это неважно. Важно то, что среди подарков от гостей был (да, да, да, ты уже догадался!) альбом Oral Fixation, vol. 2. Это даже не альбом, а целая библиотека лучших феминистических песен испаноязычной красавицы! И так как дражайшая сестрица ни черта не понимает ни в музыке, ни в феминизме, я с легкостью отжала драгоценность для своей коллекции. Какая удача получить эту пластинку в наше время. Не знаю, какому гостю я должна сказать за это спасибо, но когда выведаю, отправлю по адресу открытку с признаниями в любви вечной и бесконечной.
Глава 4
Вот и настал этот злополучный счастливый день. Жених с невестой с самого начала праздника и до самого конца сидели на своих местах. Впервые в жизни Иоланда видела Мехмета красивым, нарядным и, как она отметила про себя с гордостью, молчаливым (а то ведь сосед все время болтал без умолку, когда за столом собирались мужчины). Рядом с ним сидели, по традиции, его друзья – один женатый, другой – холостой. А Дениз… Нет, словами невозможно описать, какой в этот день была сестра. Румянец на ее щеках и беспокойные руки, которые постоянно поправляли кружевные цветы на рукавах роскошного платья – говорили сами за себя. Иоланда не была подружкой невесты, что, конечно, было для нее оскорбительным, но зато у нее были другие преимущества – она могла кушать вдоволь, не стесняясь, что все будут осуждающе смотреть, и танцевала до тех пор, пока ноги от усталости не стали мягкими как облака.
Вечером все самые близкие подруги зашли в комнату, где должна была ночевать невеста. Йоли с грустью отметила, что кроме подаренного молодоженам зеркала, в комнате ничего интересного не оказалось. Все конфеты были спрятаны (или розданы соседским сорванцам), в углу комнаты стояла убранная белым шелковым покрывалом кровать. Невесте помогли искупаться и переодели. Неудивительно, что у нее не было сил, – размышляла Йоли, – если сидеть столько часов неподвижно за столом, то чувствовать собственные конечности будет сложновато.
– Дениз, милая наша подруженька… Дениз, – вздыхали девушки.
– Да что вы причитаете, как будто она умирает. Ну, отсидела ноги, так нечего было сидеть как истукан. Встала бы и прошлась.
– Молчи, бестолковая. Так велят традиции! – разгневалась одна из девушек, Фарида.
– Назови меня еще раз бестолковой, и я укушу тебя за нос! – огрызнулась
