в луче солнечного света прямо за дверью. За этой находкой почти сразу последовала взволнованная трель голоса мистера Притчарда, который высказывал свое неизменное мнение о состоянии Британии.
– Ты слышал, что короля и королеву разбомбили в Букингеме? – спросил он, когда она складывала свои вещи в подсобке. – Чертовы король и королева, Эванс. Они такие же, как мы, такие же. Мы все в одной лодке.
Грейс почти представила, как мистер Эванс поморщился от ругательств другого мужчины, когда в магазине присутствовали покупатели. Она повесила сумочку и прошлась по магазину, чтобы убедиться, что их посетителям уделили внимание.
– Ты сказал, что бомба упала перед собором Святого Павла? – настаивал мистер Эванс, явно пытаясь поторопить другого мужчину.
– Да, – воскликнул мистер Притчард. – Прямо перед часовой башней. Весь собор разнесло бы на куски, если бы эта штука взорвалась. Подразделение по обезвреживанию бомб должно было приехать и позаботиться о ней. Зрелищная штука, скажу тебе.
Едва он заговорил, как завыла послеполуденная сирена воздушной тревоги. Полосатик тут же вскочил и подбежал к мистеру Притчарду, который нахмурился из-за того, что его рассказ прервала «Стонущая Минни» [6], в его глазах-бусинках пылало раздражение.
– Черт бы побрал эти досадные налеты. Я думаю, что Германия хочет победить, сведя нас всех с ума.
Вопреки своему ворчанию, он последовал за Грейс из магазина вместе с другими покупателями и мистером Эвансом. Станции метро превратились в бомбоубежища, несмотря на первоначальное решение правительства держать их закрытыми. Учитывая многократные бомбардировки, их использование стало необходимостью, особенно с тем количеством людей, которые искали убежища.
Используя свой опыт в качестве уполномоченного ГО, Грейс привела всех на станцию Фаррингдон, хотя и не была на дежурстве. Но сначала она проводила к кирпичному бомбоубежищу на углу тех, кто предпочел не платить полтора пенса за вход на станцию. Прежде чем сирена затихла, Грейс прислонилась к кафельной стене рядом с мистером Эвансом и открыла свою книгу.
Она только вчера вечером взялась за «Мидлмарч» и успела прочитать несколько глав. Ее мысли были сосредоточены на Доротее и тяжелом положении молодой женщины с ее новоиспеченным мужем, который был гораздо старше. Сирена над головой отключилась, шарканье и приглушенные разговоры десятков людей внутри метро эхом отразились от округлых стен. Ветер дул из зияющих туннелей по обе стороны платформы, издавая низкие навязчивые звуки и играя выбившимися прядями волос на щеке Грейс.
Она отрешилась от всего вокруг, положила открытую книгу на колени и начала читать. Снаружи доносились теперь уже знакомые звуки войны, грохотавие зенитные орудия, стрелявшие по вражеским самолетам, Королевские ВВС, которые вели огонь по немцам, пытаясь сдержать их натиск. Среди всего этого и гораздо реже, чем ночью, раздавался отдаленный грохот падающих бомб.
– Что вы читаете, мисс? – спросила женщина рядом с ней.
Грейс подняла глаза и увидела молодую мать, которую утешала несколько недель назад.
– «Мидлмарч» Джорджа Элиота.
Над головой грохотали орудия. Женщина с тревогой посмотрела вверх.
– А о чем эта книга? – спросил она.
– О женщине по имени Доротея, – ответила Грейс. – У нее есть красивый поклонник, намеревающийся жениться на ней, но ее внимание привлекает другой мужчина.
– Почему?
– Ей очень нравится мужчина постарше, преподобный отец.
Молодая мать нервно хихикнула.
– Правда?
– Правда. – Грейс зажала палец между страницами книги, чтобы не потерять то место, где остановилась, и села немного прямее. – Она даже выходит за него замуж.
– А что в нем было такого привлекательного? – спросила женщина средних лет в голубом домашнем платье.
Снаружи раздался тихий свист, за ним последовал взрыв, от которого задрожала земля и замигали лампочки. Мистер Эванс ободряюще кивнул Грейс, на его губах заиграла легкая улыбка.
– Она набожна, – ответила Грейс. – А он ученый в дополнение к тому, что священник, имеет дело с интеллектуальными познаниями, которые она находит увлекательными.
– А что с красивым мужчиной? – раздался чей-то голос.
Грейс усмехнулась.
– Он обращает свой интерес к ее сестре.
– Потрясающе! – засмеялся кто-то.
– Значит, все складывается хорошо? – спросил дородный мужчина в желтом свитере с темными взъерошенными волосами. Он не походил на человека, которому была интересна судьба героев этой книги, его помятая одежда скорее подошла бы для паба.
– С сестрой и красивым поклонником? – спросила Грейс. – Или с Доротеей и преподобным?
Мужчина пожал плечами.
– И с теми, и с другими, я полагаю.
Треск зенитных орудий раздался над головой, когда самолет опустился достаточно низко, и гул его двигателя эхом разнесся по похожей на пещеру станции метро.
– Я не знаю. – Грейс взглянула на книгу, все еще прижимая пальцем место, где остановилась. – Я еще не дочитала до этого места.
– Что ж, – сказала домохозяйка. – Тогда продолжайте.
Грейс помедлила.
– Вы хотите, чтобы… я читала? – Все на платформе станции Фаррингдон выжидающе смотрели на нее. – Вслух?
Большинство людей кивнули, и довольно многие улыбнулись.
Внезапно она снова вернулась в свою юность, когда, будучи крайне застенчивой девушкой, стояла перед классом с кусочком мела в руке и в поношенных туфлях, которые жали пальцы ног, и каждая пара глаз была устремлена на нее. Ее сердце ухнуло в пятки.
– Пожалуйста, – взмолилась молодая мать. Раздался еще один шквал выстрелов, и женщина съежилась еще больше.
Выразительные брови мистера Эванса поползли вверх в безмолвном вопросе.
Вопреки болезненной застенчивости, которая кричала ей отказаться, Грейс открыла книгу, облизнула внезапно пересохшие губы и начала читать. Она запнулась на первых двух предложениях и с неловкостью осознала, сколько людей были свидетелями ее оплошности. А когда где-то вдалеке взорвалась бомба, ее удар настолько отвлек Грейс, что она забыла, на какой строчке остановилась.
Но по мере того, как она продолжала читать, толпа вокруг нее исчезла, и мысли сосредоточились только на рассказе. Ее мир вращался вокруг мира Доротеи, переживавшей свой несчастный медовый месяц в Риме с мужчиной, который хранил свои научные устремления при себе. Дальше по тексту они познакомились с Фредом, прожигателем жизни, который намеревался жениться на женщине, находившейся на попечении его дяди, в то время как предыдущий кавалер Доротеи устремил свой взор на ее младшую сестру.
Когда зенитные орудия открывали огонь, Грейс повышала голос, чтобы ее слышали. Когда лампочки мигали и гасли, она продолжала, как могла, вспоминая, какие слова, увиденные боковым зрением, должны были последовать дальше. И когда заговаривал новый персонаж, она придумывала голос для каждого из них.
Над головой раздался воющий визг, за которым последовал грохот, погрузивший станцию метро в темноту.
– Вот. – Послышался шорох, когда кто-то порылся в сумочке, а мгновение спустя в руку Грейс сунули тяжелый фонарик. Она включила свет и продолжила читать эту историю, увлекая за собой всех присутствовавших. Прозвучавший сигнал отбоя воздушной тревоги
