с решением которой я, как мне кажется, могу помочь.
Глаза Анны Анатольевны блестели не по возрасту молодо. И хоть и сидели они с Александром на одном примерно уровне, глядела она несколько свысока. Не высокомерно, а с исследовательским словно бы интересом:
– Вы, молодой человек, добрый самаритянин? Спасаете котят и попавших в беду старушек? – осведомилась она довольно саркастически.
– Отнюдь, – он продолжал улыбаться, но слегка, краешками губ. – Я таксист.
– Да ну? – Не по нынешней моде тонко прорисованные брови изобразили удивление. – Не похожи.
Ну да, куртка и свитер еще со времен Киры сохранились, а уж она-то за «достойностью» гардероба следила истово. Хотя Анна Анатольевна глядела вовсе не на куртку и не на свитер, тем более не на ботинки (тоже приличные, но еще рассмотри это под столом!), а в лицо. И что она там могла увидеть? Лицо как лицо.
– Времена сейчас, – Александр слегка пожал плечами, то ли извиняясь, то ли приглашая собеседницу к «сами понимаете». – Вчера миллионер, сегодня охранник, а уж что завтра-послезавтра будет, сам Глоба не предскажет, – он поднялся, кивнул, как бы обозначая знакомство.
Что-то ей не понравилось (может, она Глобу не любит? или просто снизу вверх глядеть неудобно?). Вишнево-коричневые губы недовольно поджались:
– Я не пользуюсь такси.
– С точки зрения статистики ваше недоверие оправданно. Однако каждый экземпляр…
– Анна Анатольевна? Молодой человек вам докучает? – возле столика нарисовалась та самая официантка.
После короткой паузы дама покачала головой:
– Нет-нет, благодарю вас, Лилечка. Мы просто беседуем. О соотношении общего и частного. Присаживайтесь уже, что вы, ей-богу. В ногах правды нет… Впрочем, не только в них, – добавила она с усмешкой.
– Благодарю. – Он опустился на предложенный стул, переместив свою чашку с прежнего столика на этот.
– Представьтесь, исключительный таксист, – как ни странно, в этой реплике сарказма не слышалось.
– Это вы про разницу между статистикой и конкретикой? – Она, улыбаясь, молчала, пришлось продолжать: – Ну так я вовсе не исключительный. Просто нормальный. Обычный, в общем.
– Но… погодите-погодите… только на днях читала любопытное рассуждение: быть выдающимся на фоне неумех – не предмет для гордости. Вы об этом?
– Примерно. Мне и самому неприятно, что в такси сегодня всякого… народу хватает. Москвы не знают, уткнутся в навигатор и… Так что на этом фоне я олимпиец, а на самом деле просто хороший водитель с неплохим знанием города. Мог бы и чем другим зарабатывать, но мне вправду нравится за рулем. Ах да, забыл представиться. Александр. Можно без отчества.
– Какое там отчество в ваши годы! – усмехнулась Анна Анатольевна. – Я вот долгонько все Анечкой была, ан глядь, восемьдесят. Юбилей, чтоб их всех!
– Вам? Восемьдесят? – Он изумился совершенно искренне. – Никогда бы не подумал!
– Льстец! – Она погрозила тонким пальцем, но видно было, что комплимент ей приятен. – Хотя и вправду. Еще целых три дня мне будет всего-навсего семьдесят девять. Вот платье заказала, на последнюю примерку собралась, сын должен был шофера прислать, а у того не то понос, не то еще что-то в этом роде. А вот не надо шаурму где попало покупать!
– Ну… шаурма – дело такое… – Александр постарался удержать максимально нейтральный тон, не понимая, чего в реплике Анны Анатольевны больше: недовольства беспечностью неведомого шофера, из-за которого ей приходится менять собственные планы, или все же сочувствия к бедолаге.
– Да я не против шаурмы, я ее даже люблю. Уж всяко лучше бигмаков этих. У нас в кондоминиуме рядом с продуктами милый мальчик Азат гриль держит, так у него все исключительно свежее.
– Вряд ли этот Азат долго бы проработал… в кондоминиуме, – Александр покосился на брелок, который Анна Анатольевна теперь крутила в пальцах. – Если бы хоть раз возникли нарекания.
– Тоже верно, – она кивнула. – Но я к тому, что надо точно знать, где и у кого. И это не только шаурмы касается. Шофера мне жалко по-человечески, но мне-то теперь что делать?
– Мы с этого начали, – улыбнулся Александр. – Я могу вас отвезти, подождать и привезти назад.
После довольно долгого молчания она покачала головой:
– Не понимаю. Нет, верю, что вы таксист, верю, что хороший. Но вот в то, что, забежав выпить кофе, вы не упускаете возможности подцепить клиента – вот в это не верю. У вас ведь наверняка имеются эти, как их, диспетчеры, и заказов тоже наверняка хватает. А вы мне тут интеллектом и воспитанием блещете и вообще… очаровываете. Будь я хотя бы лет на сорок помоложе, а так?
Установив локотки на край стола, она сплела пальцы и уложила в получившийся «гамак» изящный подбородок, всем видом выражая ожидание.
Колебался Александр не более пары-тройки секунд.
– Вы правы. У меня имеется свой интерес.
– Излагайте.
Он дотронулся кончиком пальца до связки ключей, точнее до украшавшего ее брелока – явно фирменного, от «Старого замка».
– В вашем… кондоминиуме проживает некий Дмитрий Васильевич Родионов. Я пытаюсь с ним встретиться.
– Вы журналист? – ледяным тоном осведомилась его визави, стремительно сбросив ключи в сумочку, чем только подтвердила предположение Александра: да, она тоже там живет.
– Боже упаси! – Он замотал головой. – Интерес сугубо частный, даже, можно сказать, личный.
– О как! Просто встретиться? И? Какого рода у вас к нему просьба? – Льда в ее голосе поубавилось, но совсем, совсем не намного.
– Никаких просьб, просто поговорить. Есть история, в которой он когда-то был участником. Можно даже сказать, романтическая. И не моя, конечно, а моего деда.
– Обожаю романтические истории! – Теперь Анна Анатольевна улыбнулась почти тепло. – Рассказывайте. Лилечка! – бросила она не оборачиваясь. – Нам еще кофе, будьте добры!
Кофе появился мгновенно и был куда получше того, который принесли Александру изначально, хотя и тот был неплох. Но для Анны Анатольевны расстарались от души.
Слушала она очень внимательно, иногда кивая (скорее собственным мыслям, чем повествованию), но ни разу Александра не прервала.
– Это странно, – подытожила она, когда история завершилась. – Я вам верю. Все это похоже на сюжет романа, но жизнь, как показывает практика, куда богаче на выдумку, чем все сочинители, вместе взятые. Я же много лет работала с людьми и полагаю, что вы говорите правду. Ну или то, что вы считаете правдой. И однако ж это интересно. В мои годы так редко случаются приключения. А этот прохиндей…
– Родионов? Вы его знаете?
– Ах, милый юноша, я не всегда была безобидной старушкой. И сын у меня в бизнесе. А Дмитрий, чтоб его, Васильевич даже сегодня влияние не так чтоб совсем утратил, а уж раньше-то… И внучок у него такой же, одна радость, в культурку ударился, это нам не мешает. Значит, поговорить…
