у дома.
«Повернись… медлен… но. Повернись… медлен…» Дом пытался докричаться до нее, но он был далеко, слишком далеко, за закрытой дверью.
Франческа повернулась к лестнице. Там кто-то был, на пять-шесть ступенек ниже лестничной площадки.
Сперва она увидела макушку. Черные взъерошенные волосы. Потом глаза. Маленькие, черные глазки, как у дикого зверя. «Глаза ласки >, — подумала Франческа. Потом она увидела все остальное.
На лестнице стояла Агата, жена консьержа.
И, сжимая в руках привычную метлу, смотрела на нее.
Консьержка видела, как она вышла из квартиры Фабрицио.
Как она могла не думать об этом весь день? Консьержка видела, как Франческа вышла из квартиры Фабрицио рано утром, а потом пошла к консьержу, чтобы попросить у него ключи от своего дома.
Муж и жена знали все. Они расскажут обо всем другим жильцам. А другие жильцы, под предводительством Колетт, расскажут обо всем ее мужу. Это вопрос нескольких часов.
Итак, это последний раз.
В последний раз она проводила время с дочерьми и мужем. Затишье перед бурей.
Сейчас они ужинали все вместе. В последний раз.
— Мама! — Эмма проглотила последнюю чайную ложку тертого яблока и улыбнулась ей.
— Мама-а-а! — присоединилась к ней Анджела и подняла вилку к потолку.
На ее тарелке лежал красивый сочный персик, который мама купила ей с любовью, с такой любовью. Массимо рассмеялся. Сделал глоток пива.
— Мама, а ты знаешь, бабушка Альда покатала меня на лошади, знаешь, дедушка Пьеро купил мне рюкзак с Машей и Медведем, тот, что я хотела, а ты мне никак не покупала, знаешь, я видела уток, гусей, цыплят, мама?
— О, как здорово, дорогая, — сказала Франческа — Если бы ты знала, как хорошо она держится в седле, она очень храбрая, — сообщил Массимо и улыбнулся ей. В последний раз.
— Папа, а можно показать маме рюкзак с Машей и Медведем?
— Да, Генерал. Доедай, а потом папа тебе его принесет. Хорошо? — предложил Массимо.
— Правда, мама?
— Да, конечно, Генерал, правда, — сказала Франческа. И это все было правдой.
Анджела вернулась к персику, очень довольная.
«Мама, мама, мама, мама-а-а, мама-а-а-а-а!» Обе дочери продолжали кричать, останавливаясь только для того, чтобы громко посмеяться. Анджела сняла с нее очки:
— Какая ты красивая без очков. — Франческа ничего не видела, дочь коснулась ее лица, довольная, хлопнула в ладоши, затем снова надела их: — Уродина! — хихикнула, потом снова сняла. Франческа позволяла ей делать все, что захочется, а Эмма ликовала и всхлипывала, как делают маленькие дети, когда слишком много смеются.
Массимо легонько погладил жену по плечу. Франческа дотронулась до его пальцев, один за другим.
И вся семья была здесь только ради нее. В последний раз.
Той ночью, в темноте, Франческа легла спать рядом с мужем. Она секунду колебалась, перед тем как скользнуть под простыню. Весь день она вела себя просто великолепно, никто ничего не заметил. Массимо включил прикроватную лампу, взял книгу — у фабрицио был маленький фонарик на этом месте, — сказал: «Спокойной ночи» и принялся читать.
— Спокойной ночи.
Через полчаса, когда он уже заснул, она встала.
Перешла в гостиную. Села за стол и начала рисовать.
Она рисовала долго, продолжала то, что начала утром. Может, это ее способ спрятаться от зла? Это была ее последняя ночь. Ее последняя ночь в роли доброй и верной жены. Она рисовала. А потом заснула на диване.
Рано утром ее разбудили лучи солнца, ударившие в лицо. Она открыла глаза, боясь, что Массимо найдет ее тут. О чем-нибудь спросит. Она не сможет снова солгать в ответ. Она вскочила, открыла крышку ноутбука и увидела, что нарисовала.
Что она наделала?
Все ее наброски за прошлый день никуда не годились. Эскизы, над которыми она работала для «Подруги-темноты», снова приобрели мрачный, пугающий оттенок. Счастливые персонажи, которых она собиралась нарисовать, стали зловещими. Повсюду царила гнетущая атмосфера. Даже главная героиня изменилась. Теперь у нее были глаза Терезы, голубые с золотыми искорками, и светлые кудри ее дочери Анджелы. И она была в ужасе.
Вместо того чтобы работать над своим проектом, Франческа снова нарисовала чудовищный мир. Она покачала головой, ее охватили гнев и отчаяние. Но времени не было: Массимо мог проснуться в любую минуту. Она в очередной раз удалила все эскизы и быстро, стараясь не шуметь, проскользнула в постель мужа (это не постель моего мужа, это наша постель). «Я горжусь тобой, Франческа, — сказал дом, как только Франческа очутилась под простынями. — Ты очень хорошо врешь, я этого не ожидал. Правда хорошо».
Франческа прикрыла уши. «Жаль, что этот неожиданный талант тебе не пригодится, Фра, — прошептал ей дом. — Консьерж и консьержка уже сообщили обо всем остальным жильцам, и те проболтаются Массимо. Это может случиться в любой момент. Это случится. Сегодня, завтра или на следующей неделе. И все будет кончено, твоя жизнь закончится. Навсегда».
«Но я ничего не сделала, — сказала Франческа, ее разум пошел трещинами и внезапно затянулся пеленой сонливости. — Я просто спала там. Это не измена».
Дом открыл все окна, все двери, поднял все жалюзи и разразился громким, тяжким хохотом.
Франческа резко проснулась. Массимо рядом не было. Неужели все случилось? Массимо, направляясь на работу, спустился во двор и узнал? Вчера было последнее утро, когда Франческа проснулась частью этой семьи?
Она встала. Оказывается, ее старшая дочь не спит. Сколько времени? Где Массимо?
— Какая ты красивая сегодня, мама. Даже в очках, — Анджела обняла ее в коридоре.
— Ты наконец проснулась! — Массимо вышел из ванной после душа, застегивая рубашку. Посмотрел на жену.
Массимо знал ее очень давно. Он мог обо всем догадаться. Всегда догадывался обо всем, что происходило в ее голове.
И муж действительно наклонился к ее уху. Сейчас он мне все расскажет. Прямо сию минуту, и я тоже, наконец, все ему расскажу. Все, с самого начала.
— Ты всегда прекрасна, не только сегодня, — прошептал он.
Как долго он ей такого не говорил! Неужели он ни о чем не догадался, неужели не понял, что его предала женщина — его женщина? «В любом случае, скоро кто-нибудь ему расскажет», — заметил дом. Массимо подошел к ней, чтобы поцеловать. Она позволила поцеловать себя. И почувствовала этот поцелуй, очень горячий. Последний поцелуй.
Анджела с Эммой засмеялись.
— Мама с папой обжимаются! — крикнула Генерал со смесью отвращения и веселья. Через минуту он узнает. Он все узнает, и все погибнет. («Ты уверена, что не хочешь, чтобы он узнал?» — сказал дом.
