угробить парня?» Сказал предельно серьезно и, возможно, для разнообразия не соврал…
Да и она вряд ли решится, даже если ее вещички уцелели. Тогда тоже действовала на адреналине – родном, своем собственном, – а теперь, наверное, даже иголкой в ампулу не попадет. В руки до конца чувствительность не вернулась, онемевшие пальцы до сих пор покалывает.
Короче, опять она одна, только с плохо соображающей головой, не слушающимися конечностями и бесчувственным мальчиком на руках. И потенциальным трупом в паре шагов от них…
* * *
Когда в палате появился парень, он слегка занервничал. Дежурный утренний укольчик уже сделали, что еще? Его отведут на ЭКГ, КТ или какую-то другую неведомую фигню, которую назначают психам? Совершенно очевидно: лишь совсем больному на голову могло привидеться то, что он помнил об этом парне…
– Как себя чувствуем? – тем временем весело спросил тот.
Он начал медленно прозревать. Так это никакой не медбрат?
– А вы…
– Твой лечащий врач. Не помнишь меня?
Он смущенно молчал. Стыдно было признаваться в том, что он помнил об этом милом молодом человеке. А он, оказывается, не просто парень из медучилища, по приколу выучившийся на медбрата. Сам врач, значит, лет семь отучился, а то и все десять…
Врач не стал настаивать с ответом. Сейчас сочтет, что он не поддается лечению и полностью безнадежен! Тогда ему точно отсюда не вырваться…
– Помню, только имя забыл, – сказал он почти правду. Даже решился слегка нахамить, чтобы дать понять – он вполне нормальный. – На вас же бейджика нет.
Парень похлопал себя по нагрудному карману и заметил, нисколько не смутившись:
– Точняк, забыл где-то. Потом найду, а то нас за это гоняют, – вдруг доверительно заметил он, понизив голос.
Ловко, ничего не скажешь! И правда профессионал. С полуслова подхватил его развязный тон и начал отзеркаливать.
– А чувствую я себя нормально. – Он решил ответить и на предыдущий вопрос, чтобы доктор увидел – пациент адекватен и способен удерживать нить разговора дольше одной фразы.
– Так это же прекрасно, – расплылся врач в улыбке и спросил: – Тогда скоро на выписку?
Он снова напрягся. Опять какой-то тест? Надо не промахнуться и ответить правильно…
Вспомнился разговор мамы с подругой, которая недавно лежала в больнице. Та сказала, что врачи жутко не любят, когда пациенты пытаются им указывать.
– Как скажете. – Он пожал плечами и старательно изобразил на лице послушное выражение. – Вы доктор, вам виднее.
Кажется, с ответом он не ошибся. Врач по-прежнему внимательно наблюдал за ним, но он почти физически ощутил, как тот немного расслабился. Была у него такая суперспособность: легко считывал настроение и эмоции других людей, особенно направленные на него самого. Кажется, по-научному называется «эмпатия», но это неточно. Не психическое же заболевание, правда? Просто особенности личности. Наоборот, кажется, психопаты ее лишены…
– Сегодня ты меня прямо порадовал, – неожиданно сказал врач.
И тогда он осмелился спросить:
– А что мне кололи?
Доктор сразу посерьезнел:
– Название тебе ничего не скажет. Но результат налицо. Значительное улучшение, – заметив, что пациент внимательно наблюдает за ним, тот улыбнулся.
А он в этот момент вдруг отчетливо понял, что видит себя в будущем именно таким…
Глава 24. Образование существительных
Уже привычным движением она проверила у Елисея пульс – слабо и неровно, но вена на запястье ответила ей едва ощутимыми толчками. Тогда она устроила его поудобнее, чтобы не сползал на пол – перетащить парня хотя бы на кушетку у нее не хватило бы сил. Она убедилась, что Быстров по-прежнему не подает признаков жизни, и осторожно направилась к двери. Ее шатало, и пришлось хвататься на стены, как на корабле во время качки.
В коридоре было тихо и безлюдно. Похоже, тут и правда никого, кроме них, Быстров отпустил охрану. Значит, можно просто уйти? Но здание точно на сигнализации, и, стоит им тронуть дверь, через несколько минут сюда прибудут доблестные бойцы службы безопасности. Ну и что в этом плохого? Разве они сами не хотели ее вызвать? Притом открывать дверь будут не снаружи, а изнутри…
По обеим сторонам тянулись одинаковые двери. И в какой из боксов ее направил сообщник Быстрова, доктор, придравшийся к отсутствию бейджика у мнимой санитарки? Ломиться в каждую по очереди? Скорее всего, помещения пусты и заперты – это все же дневной стационар. Но вдруг нет и там кто-то есть? Встреча с настоящим психом в ее планы совсем не входила. А если еще и буйным…
Одна из дверей показалась ей приоткрытой. Она осторожно толкнула ее, заглянула внутрь и облегченно выдохнула: да, именно здесь она раскладывала на прикроватном столике походный набор юной медсестры. Но где же рюкзак? Куда Быстров его подевал? Наверняка обыскал и рюкзак, и ее саму – при этой мысли она поежилась, – обнаружил телефон и спрятал подальше. Но куда именно?
Если Быстров директор или, правильнее сказать, главный врач, то у него должен иметься свой кабинет. А если просто собственник, и все остальные – нанятые сотрудники, которых в подробности деятельности не посвящают?
Впрочем, она наверняка вполне легальна и прозрачна, подкопаться не к чему. Вряд ли истории, подобные той, что случилась с Царевичем, происходят регулярно – тогда лавочка давно бы закрылась. Не одна же она такая активная и неравнодушная, что не побоялась отправиться на поиски. И нашла! Самой не верилось…
Так, сосредоточиться и не отвлекаться! Вряд ли у Быстрова было время долго возиться с ее рюкзаком и относить его в свой кабинет. Если, конечно, там стоял сейф, то в этом был резон – и улики спрятать, и ее лишить возможности позвать на помощь. Где же тогда искать?
Или вообще нет смысла тратить столько времени на поиски своего телефона? В конце концов, где-то тут и стационарный должен быть. В ординаторской, сестринской или том же кабинете главврача. На охране – уж точно.
И что она скажет, набрав номер службы спасения: «Мы, кажется, человека убили, но это неточно»? Или, как предложил Елисей, попытаться просто уйти? Если бы еще он был в сознании и на ногах! Уходить одной и оставлять его здесь решительно не хотелось – неизвестно, удастся ли попасть обратно и поверит ли ей кто-нибудь. Второго шанса может не быть.
Тупик по всем направлениям. Или выход есть, но она его не видит, потому что до сих пор плохо соображает? Забористую дрянь Быстров ей вколол, с отдаленными последствиями. Она даже не представляла, сколько сейчас времени, но, судя по темноте за окнами, все еще стояла
