окружении детей.
Дождавшись утра понедельника, я наконец-то позвонила Самюэлю. Все выходные мне не хватало времени, желания да и смелости. Я ушла в глубь сада, чуть ли не спряталась за фруктовыми деревьями, чтобы меня никто не слышал.
– В пятницу ты так торопился, что не соизволил выйти из машины?
– Алекс достаточно большой, чтобы представить тебе отчет за неделю.
– Ради них мы должны как-то терпеть друг друга. Никогда больше так не делай.
Он театрально вздохнул. Я раздражала его, и это было взаимно.
– В любом случае тебе придется приехать. Они останутся здесь на всю неделю, у них не будет ни верховой езды, ни танцев.
– Черт! – заорал он. – Я забыл.
Он и впрямь кипел.
– Не рассчитывай, что я привезу их к тебе, – продолжила я. – У меня много работы.
– Ладно-ладно… я в курсе. Если ты больше ничего не хочешь сказать, я тебя оставлю. – В телефоне раздались гудки.
Пусть подавится своим ядом. Если так пойдет, однажды это с ним действительно случится. Лишь бы дети не страдали от его злобы, вот что важно.
Вечер среды, главный вечер лета, требовал серьезной подготовки. Мы всегда проводили наш традиционный праздник, кульминацию сезона, до 15 августа – меньше риска, что помешает гроза. Джо и Маша приглашали на него не только клиентов, но и своих друзей, соседей, торговцев из окрестных городков, и в этот вечер, словно по мановению волшебной палочки, терраса ресторана непонятно как увеличивалась в размерах. И хотя подготовка и проведение праздника отнимали у нас последние силы, вынуждая еще больше работать, зато на нем мы тоже чувствовали себя как на каникулах. Это был праздник не только для гостей, но и для всех, кто работал в отеле. Оформляя бронирование на этот день, мы всегда предупреждали клиентов, что они вряд ли рано лягут спать и тишина не гарантируется, так как вечеринка затянется надолго. В этом году мы подключаем и вторую террасу, а по отелю будет одновременно перемещаться много народу. И к гадалке не ходи: стремясь подойти поближе, чтобы лучше видеть и слышать музыкантов и певицу, гости посреди ужина покинут свои столики у бассейна. А некоторые обязательно попросят, чтобы их столики перенесли, пусть даже придется сидеть совсем рядом с парковкой – не важно, главное, находиться в центре событий. И нельзя было забывать тех клиентов отеля, которые будут ужинать не у Шарли: вернувшись, многие из них захотят выпить. Каждый год время для меня мчалось слишком быстро, и я боялась не успеть. Мы делали все возможное, чтобы ничто не омрачило этот вечер, даже если приходилось не спать несколько ночей кряду.
Сложно было не обращаться в мыслях к Джо и Маше, но все, включая Василия, трудились с радостью и в хорошем настроении. Он себя не жалел, всюду и всем помогал, выполняя при этом и свои сингапурские обязанности. Я регулярно замечала его в кабинете: он вел телефонные переговоры, отправлял электронные письма, работал с бумагами и все время был на взводе.
Вечер вторника. Дети поужинали на террасе ресторана, я что-то таскала с их тарелок, подбегая узнать, все ли у них в порядке, – до завтра дел еще было невпроворот, но я привыкла. Александр и Роми с восторгом поглощали неизменные равиоли Шарли. Потом я отвела их на маслобойню, чтобы уложить. Алекс пообещал позвонить на мобильный, если будут какие-то проблемы с сестрой, или если они испугаются, или какой-нибудь подозрительный шум помешает им уснуть.
Главная задача сегодняшнего вечера – установить и тщательно проверить дополнительное освещение. Мы не могли рисковать, что неожиданно окажемся в темноте. Днем вдоль дороги и в саду со стороны бассейна установили факелы. Все стационарные светильники были проинспектированы, перегоревшие лампочки заменены. Надо было еще развесить на деревьях несколько электрических гирлянд. Когда осталась одна последняя, я отослала временных работников по домам: завтра они должны быть в форме и четко отработать положенные восемь часов вечером и ночью. Они ушли в хорошем настроении, смеясь. Последние посетители ресторана тоже веселились, наблюдая за нашей подготовительной работой и бесконечным хождением туда-сюда. Я позволяла себе время от времени маленькую передышку в их компании, когда они настаивали на том, чтобы угостить меня вином. Большой праздник «Дачи» вышел на стартовую позицию, я была счастлива и вспоминала Джо, который обожал начинать летнюю вечеринку накануне. Я прошла хорошую школу.
Я забралась на стремянку, и мне никак не удавалось закрепить последнюю гирлянду. Ничего не выходило – она сваливалась, и лампочки вяло болтались в пустоте.
– Слезай, Эрмина, – распорядился Василий. – Ты слишком далеко от дерева.
Он смотрел на меня снизу вверх, засунув руки в карманы, и откровенно веселился. Судя по всему, он закончил свои дела на сегодняшний вечер, так что вполне мог расслабиться и позволить себе мило подшучивать надо мной.
– Обычно у меня все прекрасно получается, – обиженно пожаловалась я.
– Не сомневаюсь, – хихикнул он. – А теперь спускайся.
Я нехотя послушалась. Продолжая самодовольно ухмыляться, он сменил меня на лестнице, но не остановился на последней ступеньке, а вскарабкался на ветку каменного дерева. Я запрокинула голову и увидела, что он в восторге от того, что забрался так высоко. Как несколькими днями раньше на штабелях дров, он помолодел на глазах. Сколько раз он в былые времена залезал на это дерево, если сейчас проделал это так легко и быстро?
– Принесешь бечевку из гаража? Я на всякий случай оставил моток на верстаке…
Я снова послушалась, меня забавляла его манера отдавать распоряжения, как будто это в порядке вещей. К тому же его помощь была мне приятна. Я нашла то, о чем он меня просил, прибежала к дереву, снова поднялась на стремянку и протянула ему бечевку. Он взял ее и поблагодарил меня глазами.
– Чем это вы там занимаетесь? – В голосе Шарли сквозили панические нотки. – Вы совсем свихнулись?!
– Здесь совсем не страшно! – возразила я.
Он расхохотался:
– Я отправил последних клиентов спать и собираюсь последовать их примеру! И не вздумайте жаловаться, если завтра у вас не будет сил!
Я послала ему воздушный поцелуй, а Василий помахал. Шарли посмотрел на нас с широкой улыбкой, насмешливо помотал головой и ушел к своей машине. Я посмотрела на нашу гирлянду. Она больше не болталась в пустоте, а была прочно привязана к ветке.
– Ну и как? – спросил Василий.
– Супер!
– Тогда я режу веревку, и мы об этой гирлянде забываем.
Я быстро спустилась вниз. Василий еще ненадолго остался наверху, любуясь пейзажем. Хотя в полной темноте за «Дачей» ничего было не разобрать, он хорошо представлял себе, что ищет: гору Ванту, потом городок Гульт в направлении Лакоста и дальше Люберон.
Он набрал побольше воздуха в легкие, словно хотел надышаться давно покинутым им Провансом, чтобы вернуться к жизни. Спустившись
