я возьму извѣстное количество акцій…
— Нѣтъ ужь, вы, пожалуйста, изъ-за такой бездѣлицы не безпокойтесь. Ужь коли мы всѣ желаемъ пріобрѣсти васъ въ свои члены учредители, то, конечно, рады будемъ предоставить вамъ и солидное положеніе въ нашемъ дѣлѣ… Ну, да объ этомъ мы еще успѣемъ покалякать съ вами въ другой разъ; а теперь позвольте ужь надѣяться на ваше душевное участіе.
— Не знаю, годенъ-ли я на такой важный постъ, — заговорилъ Прядильниковъ — по идеѣ я чрезвычайно сочувствую и такъ польщенъ…
Онъ всталъ и взялъ руку земца. Во всемъ его существѣ было въ эту минуту какое-то праздничное настроеніе.
— Значитъ, мы по рукамъ? — спросилъ гость, вставая. Онъ подошелъ къ Прядильникову и протянулъ ему руку.
— Не скоренько-ли? — отговаривался тотъ съ довольной усмѣшкой.
— Да полноте, батюшка, канючить — нехорошо. Я вѣдь разумѣлъ васъ за простаго человѣка.
Онъ ударилъ крѣпко по рукѣ Прядильникова. Тотъ отвѣчалъ тѣмъ-же, и они поцѣловались.
— Ну, теперь, — заговорилъ гость — я смѣкаю, что вы не будете недовольны такимъ товарищемъ по дѣлу, какъ Борщовъ?
— Напротивъ, это самая удобная комбинація.
— И вы-бы разутѣшили меня, батюшка, если-бъ пожаловали со мной къ нему, сдѣлать ему предложеніе уже сообща. Онъ меня хорошо знаетъ, да и самое дѣло за себя говоритъ, а все лучше, если вы явитесь участникомъ. Такъ-ли я говорю?
— Поѣдемте! — весело отвѣтилъ Прядильниковъ. — Я сейчасъ-же переодѣнусь…
Прядильниковъ попросилъ позволенія удалиться — привести себя въ надлежащій видъ, но гость остановилъ его за бортъ халата и вполголоса спросилъ:
— Не стѣснимъ-ли мы его, если такъ, не извѣстивъ, нагрянемъ прямо въ утренній часъ?
— Отчего? — спросилъ удивленно Прядильниковъ.
— Онъ, кажется… живетъ съ одной тутъ барыней… знаете, въ гражданскомъ бракѣ, какъ у васъ, тутъ въ Питерѣ, говорятъ… Она мужняя жена, и мужа-то я немного знаю; человѣкъ у васъ но столицѣ извѣстный: Повалишинъ — чай, слышали?
— Слыхалъ.
— Ну, такъ самого этого Повалишина жена, и прекрасная собою, говорятъ, особа, взяла да и ушла отъ мужа, такъ, здорово живешь!
— Вы какъ-же на это смотрите? — спросилъ нѣсколько какъ-бы саркастически Прядильниковъ.
— Да какъ вамъ сказать… мы въ этихъ порядкахъ не воспитывались. А у васъ здѣсь оно, какъ слышно, сплошь и рядомъ бываетъ; и не такія еще дѣла дѣлаются. Борщова же я винить не могу. Онъ во всѣхъ статьяхъ честный человѣкъ; а въ женскихъ дѣлахъ, извѣстно, кто себѣ врагъ?
И земецъ лукаво подмигнулъ, взглянувъ на Прядильникова. Тотъ въ другое-бы время потупился, а тутъ молодцовато усмѣхнулся и побѣжалъ въ спальню переодѣваться.
«Вотъ оно что значитъ, — думалъ Петръ Николаевичъ, наскоро натягивая на тебя жилетъ — когда начнешь жить, какъ слѣдуетъ, само дѣло лѣзетъ тебѣ въ руки. Какогоже мнѣ еще гешефта? Завѣдывать отдѣльной конторой все равно, что свою собственную имѣть. Сегодня отдѣлаюсь пораньше — и къ Авдотьѣ Степановнѣ. Она, навѣрно, свое одобреніе положитъ».
Черезъ минуту онъ былъ уже совсѣмъ готовъ и предсталъ снова передъ гостемъ. Они отправились тотчасъ-же къ Борщову, и разговоръ обратился опять на гражданскій бракъ его.
— Да вы развѣ никогда не видали эту мадамъ Борщову-то? — допрашивалъ земецъ Прядильникова.
— Пѣтъ, я даже и не слыхалъ хорошенько, — отвѣтилъ тотъ.
Онъ кое-что слышалъ; но въ этихъ дѣлахъ оставался до-нельзя цѣломудренъ.
— А мнѣ еще у насъ тамъ, въ нашей Палестинѣ, довелось услыхать по этой части. Я вамъ скажу, все до насъ точно по телеграфу доходитъ; и какими каналами —ты, Господи, вѣси!
— Здѣсь сплетничество развито во всѣхъ сферахъ, — откликнулся Прядильниковъ.
— Да вы вотъ не знали-же?
— Я этими вещами вообще интересуюсь очень мало. Тутъ онъ только въ первый разъ потупился.
— И у насъ, — продолжалъ словоохотливый земецъ — тоже такія исторіи — не диво; только все шито-крыто. Такъ наши барыньки теперь всѣ закутились — просто злость разбираетъ… Прежняго губернскаго степеннаго житья и въ поминѣ нѣтъ, а тоже, какъ и здѣсь, все по трактирамъ — обѣды да ужины… маскарады тоже… Ну, и пошло это сожительство… А мужья-то, вахлаки, каждый вечеръ въ клубъ…
Борщовъ былъ дома. Онъ очень обрадовался, увидѣвъ Прядильникова и земца. Въ его кабинетѣ они больше никого не нашли. Иванъ Иванычъ пустилъ-таки любопытный взглядъ въ полуотворенную дверь, но тотчасъ-же удержался. Онъ приступилъ къ предложенію, которое Борщовъ выслушалъ, ни однимъ словомъ не перебивая его.
— Весьма сочувствую вашему дѣлу, — сказалъ онъ: — но мнѣ нельзя будетъ принять этой должности.
— Почему такъ? — почти въ одинъ голосъ вскричали Прядильниковъ и Ерофѣевъ.
— Я и безъ того занятъ. У меня на рукахъ цѣлое дѣло.
— Вы только имя ваше дайте намъ, — началъ упрашивать земецъ: — позвольте поставить васъ въ число учредителей, а взваливать на ваши плечи управленіе конторой мы вовсе не желаемъ: вы только будете нашимъ представителемъ вмѣстѣ съ Петромъ Николаевичемъ, и больше ничего.
Борщовъ что-то соображалъ, и сталъ пощипывать бороду.
— Вы мнѣ предлагаете синекуру, — сказалъ онъ.
— Что-съ? — спросилъ, не сразу понявъ, земецъ.
— Какую-же синекуру? — вмѣшался Прядильниковъ: — вы ужь очень щекотливо на это смотрите. Ваше содѣйствіе дорого — учредителямъ банка. Вы будете удѣлять самую малость вашего времени: но вы все-таки будете его удѣлять.
— Во всякомъ случаѣ, —проговорилъ Борщовъ — я не могу-же согласиться на равное вознагражденіе моего труда съ трудомъ Петра Николаевича, на долю котораго выпадетъ настоящая работа.
— Это какъ вамъ будетъ угодно, — вскричалъ Ерофѣевъ. — Мы васъ не смѣемъ стѣснять.
Подъ конецъ Борщовъ, не давая окончательнаго слова, обѣщался заѣхать къ земцу и еще потолковать.
Земцу надо было сдѣлать еще нѣсколько концевъ и онъ взялся за шапку.
Поднялся за нимъ и Прядильниковъ, но Борщовъ удержалъ его, сказавши:
— Посидите, мы съ вами такъ давно не видались.
Это приглашеніе пришлось по сердцу Прядильникову. Онъ весело улыбнулся и присѣлъ опять.
Когда Борщовъ вернулся изъ передней, куда проводилъ гостя, Прядильниковъ взглянулъ на его спокойное и благодушное лицо и подумалъ:
«А что, если съ нимъ заговорить о его супружеской жизни?»
Но Петръ Николаевичъ тотчасъ-же устыдился такой нескромной мысли.
Борщовъ протянулъ ему еще разъ руку и спросилъ:
— Гдѣ вы пропадаете, Прядильниковъ? Я заѣзжалъ къ вамъ нѣсколько разъ, и все нѣтъ. Знаю, что вы теперь дѣлецъ на славу, но все-таки нельзя-же такъ проваливаться.
По лицу Прядильникова проскользнула стыдливая усмѣшка, на которую Борщовъ не обратилъ вниманія.
— Да разныя дѣла, — пробормоталъ онъ.
— Я вотъ съ вами о чемъ хотѣлъ потолковать, — началъ, нѣсколько потупляясь, Борщовъ.
«Навѣрно начнетъ о своемъ гражданскомъ бракѣ», подумалъ Прядильниковъ.
— Вы, кажется, знаете ту женщину, которая являлась къ моей знакомой Загариной по поводу ея процесса?
Прядильникова вдругъ бросило въ краску. Онъ вспомнилъ сейчасъ-же, что Авдотья Степановна посылала его къ Борщову
