в чем нуждается. Она могла бы воспользоваться гидропультом-костылем, чтобы помочь потушить огонь. Она могла бы…
Вив положила руку Грейс на сгиб своей.
– Давай, идем на станцию.
– Я могла бы помочь. – Грейс позволила увести себя, едва обратив внимание на предупреждение служащего смотреть под ноги.
– Тебя могли убить, – сказала Вив резче, чем Грейс когда-либо слышала от нее.
По правде говоря, их всех могли убить. Толстые стены и мешки с песком мало чем защищали. Даже под землей. Она слышала слишком много рассказов о бомбоубежищах, обитатели которых считали себя в безопасности, а потом были разбомблены или погребены под обломками.
А в отеле им даже не сообщили о воздушном налете.
Под ногами хрустело разбитое стекло, и жар доносился до них от груды разбитых кирпичей, где-то внутри все еще горело пламя.
– Ты ходишь по улицам, пока это происходит? – тихо спросила Вив.
– Конечно, – ответила Грейс и нахмурилась. – Я должна была быть здесь прошлой ночью.
– Нет. – Вив остановилась перед Грейс и встретилась с ней взглядом. – Ты работаешь на износ. Тебе нужно было отвлечься, хотя бы на один вечер, и я рада, что ты воспользовалась этим. – Она в ужасе огляделась вокруг, прежде чем снова обратить свое внимание на Грейс. – Боже милостивый, с какими ужасами ты, должно быть, сталкиваешься.
Затем она обхватила Грейс руками и сжала в объятиях, которые пахли прежней Вив – сладкими цветочными духами, заглушавшими едкий запах в воздухе.
– Ты такая храбрая, – прошептала Вив. – Такая храбрая. Храбрая.
Это слово застало Грейс врасплох. Она не была храброй. Она просто делала то, что сделал бы любой уполномоченный по гражданской обороне, то, чему ее учили. Из всех слов, которыми Грейс могла бы описать себя, «храбрая» было бы последним в списке.
Когда Вив отстранилась, она вытерла влагу под глазами, посмотрела вверх, похлопав ресницами, и усмехнулась над собой.
– Я испорчу свой макияж, если продолжу в том же духе. Идем, давай вернемся домой, чтобы ты могла как следует отдохнуть перед сегодняшним свиданием.
Тепло разлилось по щекам Грейс при этом напоминании. Джордж собирался заехать за ней позже в тот же день и отвести на свидание. Прошло больше года с тех пор, как она видела его в последний раз.
Несколько мужчин, с которыми она танцевала накануне вечером, приглашали ее на ужин или просили писать им письма. Некоторые даже смело просили поцеловать их, заявляя, что ее губы могут быть последними, которые они когда-либо попробуют. Она как можно мягче отказала каждому из них и позаботилась о том, чтобы ни с кем не танцевать больше одного раза, чтобы никого не вводить в заблуждение.
После обеда, когда Грейс немного вздремнула, Вив пристала к ней по поводу того, какое именно платье она наденет. Они остановились на вишнево-красном платье с гофрированной юбкой из шелка, которое Грейс считала слишком роскошным, а Вив настаивала, что оно идеально. Они подобрали к нему такого же цвета туфли-лодочки и черную сумочку с красной окантовкой. Вив с радостью уложила волосы Грейс по последней моде, с обратными завитками, зачесанными назад от лица.
Вив даже удалось уговорить Грейс немного подкрасить губы красной помадой, что, по общему признанию, очень шло к платью. Это был самый смелый наряд, который Грейс когда-либо надевала, и она чувствовала себя такой же шикарной, как шелк ее последней пары новых чулок.
– Я думаю, он может упасть в обморок, когда увидит тебя, – сказала Вив, приподняв свои идеально выщипанные брови.
Щеки Грейс залились румянцем при виде своего отражения.
– Особенно, когда ты так краснеешь. – Вив захлопала в ладоши от восторга, и девушки спустились вниз.
Миссис Уэзерфорд, которая ждала их в прихожей, приложила ладонь к груди.
– Боже, Грейс.
Грейс вся вспыхнула, боясь, что миссис Уэзерфорд может заявить, что это уже перебор. Конечно, Грейс никогда не носила столько шелка и красного цвета.
– Ты так прекрасна, моя дорогая. – Миссис Уэзерфорд покачала головой и глубоко выдохнула. – Если бы только твоя мама могла видеть тебя сейчас.
Прежде чем Грейс успела ответить, раздался звонок в дверь, и она чуть не споткнулась на последней ступеньке.
Они с Джорджем договорились о раннем ужине, чтобы их не прервали воздушные налеты и чтобы она все еще могла успеть на дежурство тот вечер. Взглянув на часы, она убедилась, что он пришел на минуту раньше.
Миссис Уэзерфорд ахнула в предвкушении и отодвинулась от двери, чтобы Грейс могла ее открыть. Грейс с трудом удержалась, чтобы не распахнуть дверь, и вместо этого открыла ее намного медленнее, чем хотелось.
С другой стороны двери стоял Джордж. Мужчина, которому она месяцами писала письма, подробно описывая каждую деталь своей жизни, с которым делилась самыми сокровенными мыслями. Человек, который познакомил ее с миром чтения.
И вот теперь, впервые за год с лишним, она наконец-то снова его увидела.
Пульс Грейс участился, когда ее взгляд встретился с поразительными зелеными глазами Джорджа Андерсона.
После стольких месяцев он был здесь – собственной персоной, с аккуратно зачесанными набок темными волосами, в накрахмаленной синей форме королевских ВВС. Он стоял, терпеливо заложив руки за спину, как солдат в положении «вольно». Увидев ее, он открыл рот, но не произнес ни единого слова.
Джордж сглотнул и прочистил горло, затем сказал:
– Мисс Беннетт… Грейс… вы выглядите…
Будучи не в силах дальше продолжать, он просто покачал головой, словно пытаясь подобрать правильное слово. Никогда еще она не видела его растерянным, потерявшим дар речи. Во время их предыдущих общений он всегда был таким спокойным и уверенным. Тот факт, что она ошеломила его, бесспорно заставил ее затрепетать.
– Потрясающе, – вымолвил он наконец с кривой усмешкой. – Ты выглядишь потрясающе.
Он вытащил руки из-за спины и протянул ей книгу. На обложке темно-фиолетового цвета с позолоченным названием «Ярмарка тщеславия» красовалось тисненое золотом изображение человека, стоявшего на бочке среди группы людей.
– Я бы пришел с цветами, но, похоже, все они были заменены капустой. – Он наклонил книгу, как будто пересматривая свою идею. – Поэтому я принес кое-что получше. Я подумал, что тебе она может понравиться, и ты еще не упоминала в своих письмах о том, что уже читала ее.
– Не читала, – согласилась Грейс и взяла книгу, внезапно почувствовав смущение перед этим человеком, с которым стольким уже поделилась о себе. – И это намного лучше, чем цветы.
Грейс вошла в дом, чтобы положить книгу на маленький столик у двери, и обнаружила, что миссис Уэзерфорд и Вив наблюдают за ней, подняв брови и широко улыбаясь в ожидании. Грейс рассмеялась.
